Сергей Извольский - Врата Тартара [СИ litres]

– Борис, – подойдя, пожал я руку старшему брату. – Бо́рис, – посмотрел в глаза младшему. Он, кстати, глядел с нескрываемым вызовом. Еще с момента дуэли Анастасии с Разумовской, когда брат ему рот заткнул, явно обиду затаил.

Пожимая руки, заметил перстни на пальцах. Так и есть – серебряная римская тройка. Оба третьего серебряного ранга и, соединив силы, смогут создать заклинание. Тем более они близнецы, умеющие входить в ментальную связь, и у них слияние силы наверняка отлично получается.

– Господа. Чай, кофе? – поинтересовался я. – С чем пожаловали? – обернулся почти сразу к Валере. Так, чтобы никто не думал соглашаться ни на чай, ни на кофе.

– Мохито безалкогольный было бы неплохо, – сделал заказ Валера, но я на его слова внимания даже не обратил. Отведя от принца взгляд, я посмотрел на Дорошкевичей. Борис и Бо́рис переглянулись и в свою очередь одновременно посмотрели на Валеру.

– Ну так что с мохито? – требовательно поинтересовался он.

– Валера.

– Что Валера? – вздохнул он, выпрямляясь, и дернул подбородком в сторону близнецов. – Вот, заклинание четвертого ранга, как и заказывал.

– Конструкт.

– Здесь все свои, не будь занудой.

– Соблюдай этику. Я же не называю, допустим, черного ягуара пантерой, хотя так было бы удобнее…

Валера не нашелся сразу, что ответить, я же снова бросил короткий взгляд на близнецов, а потом снова с немым вопросом посмотрел на принца. Всем видом показав, что пора уже переходить к серьезному разговору.

– Борис и Бо́рис знают, что нам всем предстоит смертельно опасное дело, нарушающее положения Стихийного пакта, – понял тот очередной невысказанный вопрос. – И знают, что в случае неудачи всем отрубят головы. Поэтому согласились без раздумий, мне даже уговаривать не пришлось. Я, если честно, даже полностью договорить не успел…

Посмотрев на чуть побледневших близнецов, на лицах которых отчетливо выделились яркие веснушки, я увидел сдержанные кивки. И спокойные взгляды.

Ну да, ну да. «А рядом случаи летают, словно пули… одни под них подставиться рискнули, и сразу: кто – в могиле, кто – в почете». Огненно-рыжие парни без раздумий решили под свои слепые случаи подставиться.

– Прошу за мной, раз готовы, – только и пожал я плечами, направившись прочь из зала. – Валер, мы скоро вернемся, никуда не уходи.

– А…

– Бэ.

– Но…

– В этот раз свободных мест на плаху нет. Ты себе билет уже купил, так что ничего не теряешь, – подмигнул я Валере.

С того момента как он рассказал о моем происхождении, общаться с ним стало как-то проще. До этого, пусть и пикируясь, я держал в уме возможность того, что, если буду слишком жесток в определениях, он может затаить обиду. А обидевшийся представитель высшей аристократии – это фактор, который определенно мешает жить. Сейчас же начал вести себя с Валерой абсолютно спокойно. При этом еще вспомнил, что наше формальное соперничество было инициировано как раз им и имеет откровенно выраженный соревновательный интерес. Не олимпизм, но с хорошей спортивной злостью, сходной по накалу с борьбой за первое место в том случае, когда за второе очков не дают.

Когда вышли из малой гостиной, у лестницы я попросил Дорошкевичей подождать минуту. Быстро вернулся в свою комнату и достал из ящика стола шкатулку с трофейными перстнями. Вынул только один – «свой», еще раз его разглядывая. Массивный серебряный перстень, без изысков и с пустым гербом на печатке. Вновь ощутил тянущее жжение – перстень не то чтобы просил, даже требовал, чтобы я его надел. Когда кольцо оказалось на пальце, щит полыхнул языками пламени, окрашиваясь в красно-оранжевые полосы, но мгновением позже вернулся к обычному виду. Несколько раз я сжал кулак, привыкая к массивному кольцу на пальце – которое еще значительно велико.

Вернувшись, сбежал по лестнице, едва касаясь ступеней, и жестом поманил ожидающих Дорошкевичей. Не оглядываясь, быстрым шагом прошел через несколько залов и пришел к кабинету, который некогда использовал для работы мой папа́. Именно через этот кабинет можно было попасть в подвал. Туда, где находился алтарь рода. Или, если по-научному, Место Силы, в котором можно было оставлять свою или черпать силу рода. Именно с помощью алтаря Анастасия смогла воспользоваться накопленной ранее силой и защитить себя татуировкой ледяного дракона. Который, если признаться самому себе, всех нас спас.

Надо будет потом поговорить с княжной – сама ли она приняла такое решение, или ей подсказала озаренная целительница. Потому что стихийный источник рода наполняется силой поколений и является в какой-то мере последним защитным бастионом, неприкосновенным резервом. А учитывая количество поколений рода Юсуповых-Штейнберг, думаю, создание защитной татуировки подобной силы значительно истощило ресурсы алтаря.

Открыв скрипнувшую дверь, я зашел в рабочий кабинет Петра Алексеевича и осмотрелся. Будь это мой настоящий отец, я бы, наверное, испытал интерес. Но это был отец Олега, так что, бросив беглый взгляд на накрытую тканью мебель и стены с трофеями, я прошел к закрытой арке в стене. Здесь положил ладонь на выемку в виде круга с четырехлучевой звездой и с интересом наблюдал, как магическая пентаграмма начинает светиться, наполняясь скрытой силой.

Глухо заскрежетало, а чуть погодя часть стены медленно поползла в сторону, открывая проход на широкую лестницу. Которая оказалась ярко освещена чередой факелов, загоревшихся холодным голубым светом. Вода, ледяное пламя – след того, что совсем недавно у алтаря хозяйничала Анастасия.

Подумав немного, я было сделал первый шаг, но резко приостановился, так что неотлучно двигающиеся следом Дорошкевичи едва не врезались мне в спину. Не обращая на них внимания, я спиной вперед сделал несколько шагов, возвращаясь в центр кабинета и разглядывая стену с развешанным оружием. Осматривая сабли, ятаганы, мачете, палаши и мечи, я зацепился взглядом за несколько непальских кукри. При виде тяжелых изогнутых ножей сразу вспомнил низкорослого спутника Саманты Дуглас на школьном ивенте. Наик Ракеш Рана – даже помню, как зовут горца, который похожим ножом отрубил себе руку, давая свободу действий «моей леди». Но воспоминание прошло мельком, потому что в первую очередь я сейчас думал немного о другом.

Подойдя ближе, внимательно присмотрелся к нескольким ножам. Не сувенирные поделки, а настоящее оружие, даже на мой непрофессиональный взгляд. Среди кукри было несколько явно подарочных, с богатой отделкой ножен, а вот три ножа выглядели убийственно просто. Присмотревшись к одному из них, протянул руку и аккуратно снял его со стены, доставая из ножен.

Клинок вороненый, стандартной армейской формы – широкое и недлинное лезвие, рукоять без изысков, с традиционными кольцами. Лезвие у обуха утолщенное, с характерной выемкой с шипом.