Сергей Извольский - Восточный пакт [СИ litres]

Не все получилось, как задумывал, а участие в ивент-турнире близко свело меня с Зоряной, на которую изначально не рассчитывал вовсе. Азартный и совершенно неожиданный танец с Самантой опять же – результаты моего первого посещения Высокого Града наверняка будоражат умы многих. Что в Ганзе, что в ведомствах британских и российских.

И тогда, во время первого визита, я позволил себе пошутить над парнями из ФСБ, слив им серьезные объемы вещества от Халида. Шутка удалась, не спорю. Вот только фээсбэтмены парни взрослые и оказались тоже не промах. Выждали подходящий момент и, как говорится, «столь позорный недуг в подвиг обратили». Хотя то, как их отстранили от моего опекунства, позором и не назовешь, но это наверняка весьма ощутимая плюха для столь серьезного ведомства. Полученная причем от прямых конкурентов – от императорской охранки.

Любая крупная, серьезная организация – служба, корпорация или даже государство – может себе позволить играть вдолгую. Но здесь фээсбэтменам даже и ждать не пришлось. После того как их контролеров от меня отстранили, полученные из протектората вещества они просто не стали забирать с собой. И если до этого момента я был не при делах, то теперь, со сложением полномочий наблюдателей от ФСБ, запрещенные вещества оставались в зоне моей ответственности. Мне, словно в детской игре с горячей картошкой, перебросили их в ответ, не только вернув шутку, но и получив крючок, на который меня можно посадить.

Это оказалось весьма серьезной проблемой, которую необходимо было решать. И в этот момент очень удачно в поместье пришел изгнанный из клана Аверьянов. По моему замыслу, он должен был получить вещества от работающего в ФСБ Мустафы и передать их курьеру Халида. Мое же участие во всем этом заключалось лишь в том, что я просто попросил Аверьянова помочь своему другу из ФСБ решить его проблемы.

Данный, второй по счету, визит в протекторат и был частью сформировавшегося у меня плана того, как не только избавиться от веществ, но и подтолкнуть процесс с Уэлчем, информацию о котором я планировал отдать Халиду. Месть Мюллеру, как и предавшему наши деловые отношения Степану, – это всего лишь галочки в моем списке дел, которые необходимо закрыть. Сейчас или чуть позже. Не суть важно. Эмоционального надрыва от необходимости отомстить я не испытывал, и куда-то бежать и нести кару у меня совершенно нет горячего желания. Задача из серии «записал, отомстил и забыл».

Побегать, впрочем, все равно пришлось – после неожиданного появления Войцеха в квартире Шиманской. И в процессе вереницы последующих событий у меня сформировался план, как на поставках «слезы» в протекторат еще и сделать свой маленький гешефт, не будучи к этому причастным. Просто свести вместе Халида, Мустафу, Аверьянова и… ну, допустим, Шиманскую как кандидата на то, чтобы обитать в протекторате и делиться со мною прибылью.

Хотя нет, ошибка. Анжела здесь настолько замазана во всем, поэтому я бы вообще пока ее как потенциального кандидата не рассматривал. Ни на что. Может, она непосредственно в работорговле участвовала, тогда вообще с ней говорить не стоит. Здесь, в протекторате, я гарантированно могу рассчитывать на датчанина, когда он вернется в тонус, или на Зоряну – я хорошо помню, как она строила девочек в Лярве. Которые только по именованию «девочки», на деле же пострашнее многих хищников будут в своей естественной среде.

В общем, это вопрос решаемый, самое главное сейчас – принципиальное согласие Мустафы, или его руководителей, вписать вещества и Аверьянова в предполагаемый мною план.

Насчет чистоты денег с веществ, кстати, у меня не было никакой моральной дилеммы: «слеза» не наркотик. Самый близкий аналог в моем мире – аддерол, который киберспортсмены и многие профессиональные геймеры употребляют свободно и безо всякого контроля. Такой условный глицин на максималках, усиливающий когнитивные способности. И связана популярность и негласный запрет «слезы» лишь с тем, что у одаренных она убирает иммунитет к воздействию на организм алкалоидов.

Кроме того, ситуация с наркотиками в этом мире вообще серьезно отлична от моего. Основное отличие путей развития – это даже не магия, а несостоявшаяся здесь Вторая мировая. И пусть воевали в этом мире не меньше, только в локальных конфликтах, именно отсутствие мировой войны на уничтожение повернуло некоторые стрелки в непривычную мне сторону. Очень непривычную. К примеру, корпорация Байер, которая в моем мире поднялась в том числе на торговле наркотиками – продавая героин в аптеках, здесь по-прежнему им торговала в лечебных целях. И список запрещенных психоактивных веществ был для меня удивителен. К примеру, выведенный из свободной продажи никотин стал уделом узких элит, а амфетамин использовался с такой же широтой, как и в середине двадцатого века в моем мире, когда солдаты вермахта, а после и армии США повсеместно воевали (и воюют) на таблетках бодрости. Наркопиво здесь опять же в свободной продаже, и Кока-Кола в протекторатах стандартная, без изменения оригинального рецепта, как у меня дома.

Машина между тем прибыла на место. Ступив на полированный бетонный пол, я осмотрелся. Мы оказались в тускло освещенном помещении подземного паркинга, явно предназначенного для прибытия нежелающих афишировать свои личности гостей. Едва машина отъехала, как я увидел приближающуюся к нам встречающую. Это была затянутая в строгую серую форму девушка с необычными фиолетово-лиловыми глазами. Причем показалась она мне удивительно знакомой. Когда увидел нашивку на ее груди, вспомнил. Та самая «Нелидова А.», приглядывающая за мною после активации слепка души – когда тело Олега, и я вместе с ним, было спасено и вывезено конфедератами из лаборатории вивисекторов в посольство.

«Нелидова А.» приветливо кивнула и без слов повела нас по пустым коридорам к лифту. Мустафа на половине дороги вдруг запнулся и, приложив руку к уху, замедлил шаг, а после и вовсе приостановился. Короткий жест, полувзгляд, и Нелидова понимающе кивнула – мол, все понимаю, служба. Все также без слов Мустафа нас покинул, и мы уже вдвоем с сопровождающей продолжили движение.

Понемногу я начинал узнавать коридоры и убранство. И совсем не удивился, когда оказался в комнате, где пришел в себя после воскрешения. Сейчас помещение, правда, не напоминало палату. Меблировка и обстановка сменились, и теперь это был вполне обычный комфортабельный номер.

– Располагайтесь, Алексей Петрович, – улыбнулась Нелидова.

Несмотря на показательную теплоту улыбки, от девушки повеяло холодом. Даже нет, не холодом – непривычной пустотой. Я уже привык ощущать направленные эмоции, а моя проводница полностью закрылась ментальной защитой. Это требует достаточно серьезных усилий. Даже Анастасия в общении со мной сейчас поддерживает только малый уровень эмпатического щита, как и многие гимназисты из заведения Витгефта. Уровень, позволяющий слышать слабое эхо эмоций, что в принципе является стандартной защитой, не требующей серьезных усилий.