Хелен Тодд - Хилмор [litres]

– Да, да, это место создавали для супруги прошлого хозяина… – сказала Верея. – Я когда в первый раз увидела, тоже была удивлена, ведь ни одна комната не похожа на эту! Все серое, блеклое, нежное и вот… Мой папа, он был дворянином, тогда говорил, что, видимо, зодчий провинился перед возлюбленной и дал ей оформить холл. Может, это не так, но большего не знаю. В тот вечер я умерла. Чахотка. Помню, что вышла в сад, и все… Очнулась уже призраком.

Верея очень умело расставила приборы, налила из заварочного чайника травяной чай и мило улыбнулась, будто только что не говорила о своей смерти.

– Прости, жаль…

– Не стоит, у меня была счастливая жизнь, хоть и короткая, – отмахнулась Верея, закрывая тему. Она нахмурила личико, явно не желая продолжать.

– Останешься со мной? Мне не по себе в особняке, – неохотно озвучила свои мысли Фрея.

– Сейчас, шторы открою, покажу цветы, их мистер Уоллиc привез вчера…

Верея достала длинную палку, воткнула ее в каемку где-то наверху и начала толкать занавеси.

Под широкими окнами, напоминающими оранжерею, стояли горшки с крошечными китайскими розами. Красные, бордовые, винные и розовые – все они идеально сочетались с убранством холла. И заставили Фрею едва ли не впервые за последнее время улыбнуться, если не считать разговоров с Рози.

Это ее любимые цветы!

Счастье тут же развеялось. Воспоминание о подруге вернуло в реальность. Рози. Как она? Все ли в порядке? Знала, где Фрея? Знала! Точно знала, она ведь намекала, когда спешила уйти из Драконьего дворца. Наверное, Адриан ей все рассказал…

– Тосты с ветчиной стынут! Ох, как они вкусно пахнут! Я бы все отдала, чтобы съесть такое!

Верея села на один из стульев напротив.

– Я могу поделиться.

– О нет, нет, мне нельзя, все верну. Человеческая еда призракам не подходит. А вы ешьте! После точно нужно прогуляться в саду!

Завтракать не хотелось, но Фрея заставила себя откусить от горячего бутерброда.

– А вы знаете, лабиринты в саду были для поцелуев! Дамам нельзя было оставаться один на один с мужчиной. Это неприлично! А вот выйти подышать воздухом и поиграть в прятки всегда разрешалось. Мы приглашали юношей, а те ловили нас и целовали! Ох, столько воспоминаний! И никто, представляете, никто не мог ничего дурного сказать! Под сенью высоких кустов ничего не видно.

Верея буквально светилась от счастья. Ее кожа напоминала начищенную медную монету.

– Ой, – она рассмеялась. – Ну, я теперь похожа на чайник. Вы не обращайте внимания, эмоции дают призракам… ну… немного жизни и вот этим блеском подпитывают тело, позволяя быть почти людьми. Очень условно, разумеется, но людьми.

– А если я передам тебе свои? Ты сможешь уйти?

Разговоры о чужих волнениях отвлекали. Хотелось побыть в другом мире, с другими порядками и хоть на какое-то время забыть об охоте на вестника и вампира, связанных любовью.

– Нет, я мертва. Тут уже ничего не исправить. В вас тоже поначалу чувствовалась смерть… – Верея прикусила губу, точно сболтнула лишнего. – А потом я поняла, что вы вестник. Из-за этого вас и охраняют, верно? После кончины хозяина, ну, зодчего, баланс магии мертвых и живых нарушился. Еще пара смертей, и призраки вывалятся из своего мира… А там, кто знает, что будет. В прошлый раз было Время Серости.

По спине прошел холодок, и Фрея поспешила сделать глоток чая, избавиться от подкатившего к горлу кома. Время Серости – несколько лет, в течение которых призраки блуждали по Хилмору и впитывали годы жизни у его обитателей. Ни поймать, ни защититься, ведь с каждым днем магия источников перетекала не к живым, а к мертвым. Они стали правителями города.

– Да, вам умирать нельзя. Я знаю, что вестники воскресают… если ушли не по своей воле. Но, сами понимаете, на это нужно время. А тогда, я точно помню, скончался десяток вестников… Стихийным магам, какими бы сильными они ни были, не противостоять ковену.

– Как много ты знаешь? – Было волнительно слушать, но, может, что-нибудь из рассказа служанки станет подсказкой для Фреи?

– Знаю, что если смерть будет быстрой, то и перерождение не заставит себя ждать. А вестников ковен выпивал медленно. Им нужна была магия, безграничная сила призраков. Только глупцы думают, что ей могут управлять те, кто забрал ее против воли.

– Да, мертвые должны отдавать ее добровольно, тогда баланс не нарушается, – подтвердила Фрея.

– Что мы о грустном? Все это пустые разговоры. Мы живем здесь и сейчас, это единственное время, которое нам принадлежит. Поэтому отложите еду, вижу ведь, что кусок в горло не лезет. И пройдитесь по лабиринту. Там безопасно, заодно развеетесь, пока не началась гроза. А в сад не ходите, слуги сегодня будут пить сок ив. Им, как и мне, худо приходится после смерти хозяина.

– Почему?

– Если вернуться к этой теме, то без владельца особняка слуг некому подпитывать жизненной энергией, поэтому пить сок деревьев нужно чаще, – спокойно пояснила Верея. – Мистер Уоллиc – вампир, от него магии живых не получить. А вы слишком ослаблены, чтобы я или кто-либо другой попросил об этом.

– Я могла бы помочь, – зачем-то сказала Фрея и тут же осеклась.

– Нет, – твердо произнесла Верея и покачала головой. – Я знаю, что на вас ведут охоту, я видела его…

Ее слова пробудили затаившийся ужас. Демон в курсе, где они?

– Он приходил, вчера, позавчера. Он ходит вокруг особняка по ночам и ищет способ попасть в ваши сны. Я чувствую охотника, такое даже слепой заметит.

Верея стала серьезной: свела тонкие брови, руки убрала за спину и посмотрела исподлобья.

– Мистер Уоллиc просил не говорить вам об этом, но лучше меня закопают с солью, чтоб мне не проснуться больше, чем я промолчу. Да, вы под защитой, но за ограду Серого особняка выходить не советую. Ни днем, ни ночью.

– Я ему не расскажу, – уверенно отозвалась Фрея и сжала холодную руку служанки, когда та начала убирать со стола. – Спасибо…

– Не благодарите, – Верея покачала головой. – Я делаю это от чистого сердца. Кто знает, как долго вы тут проживете. А от вас зависит, сколько здесь пробуду я.

Фрея не ответила. У каждого – своя выгода, пусть она и приносит добрые дела, но они – плата за возможности, дань будущему, которое не гарантированно станет наградой.

– На улице весна, можете не искать пальто. Магия никогда не пускает осень в эти места, – едва слышно проговорила Верея. – Пойдите в лабиринт, отвлекитесь. Там будет легче. Мысли – черви, что разъедают и без того кровоточащую рану. Тревогу.

Фрея онемела. Ей словно посмотрели в душу, вывернули наизнанку, показали страхи и окунули в суровую реальность. Мечтания не заменят действительности, вот только они – единственное, что помогает следовать своим целям и не опускать руки. Именно поэтому Фрея вышла через стеклянную дверь на веранду и по лестнице прошла ко входу в густой лабиринт из высоких кустов.