Синди Лин - Сокровища Двенадцати [litres]

Усаги слышала эту историю от Нэзу и Ину, Наследника Воина Собаки, когда они вернулись из похода. Нэзу был потрясён.

– Мы не могли его оставить – и доставить в Святилище было нельзя. Хорошо, что Юнджа рад был приютить его у себя.

В другом походе, где главной была Сару, Наследник Воина Обезьяны, они с Ину подобрали девочку-подростка, рождённую в год Барана. Она жила на окраине деревни со своим младшим братом – Водяным Кабаном. Без всякой посторонней помощи, на подножном корму – как когда-то Усаги со своей сестрой и Торой. Наследники Воинов заметили, как они пользовались своими Дарами, и убедили их отправиться жить к Юндже.

Ещё через какое-то время им повстречались восьмилетняя девочка с Дарами, почти как у Сару, и двое мальчиков-близнецов, рождённых в год Собаки. Все они только начали открывать в себе Дары и, к счастью, ещё не попались на глаза Ловчим. И снова Наследники поспешили переправить их в самое безопасное место за пределами Нефритовой Горы.

Теперь дети смотрели на них во все глаза. Усаги подтолкнула Джи вперёд и представила её.

– Джи может творить чудеса со своим голосом, и ещё она умеет делать огонь.

– Ого!

– А она может показать прямо сейчас?

– Да, покажи, пожалуйста! – попросила Усаги.

Джи покраснела, и Усаги опять испугалась за её уши и что она опять может расплакаться. Но та неохотно щёлкнула пальцами, и между ними вспыхнул маленький язычок пламени. Дети завизжали и зааплодировали. Мальчики даже запрыгали от восторга.

– Здесь это очень даже пригодится, – одобрил Юнджа. – Поздравляю, нашего полку прибыло!

Две девочки уже тоже подошли к Джи. Бири, рождённая в год Барана, как заворожённая смотрела на огонь в её руке.

– Как хорошо, что они привели тебя к нам! Здесь ни у кого нет Дара Огня.

– И хорошо, что будет ещё одна девочка, – добавила Ханума, рождённая в год Обезьяны. Маленькая обезьянка выскочила из зарослей и, прыгнув к ней на руки, что-то проверещала гостям. Глаза на бледной мордочке, обрамлённой золотистой шерстью, светились любопытством.

Джи робко улыбнулась:

– Жаль, со мной нет моих птиц. Они тоже девочки.

– Здесь у нас птиц много, – вставил Юнджа. – Ручаюсь, что ты скоро с ними подружишься.

Усаги прислушалась и уловила в отдалении знакомый звук. Она не слышала его уже несколько дней.

Каао…

Као као као…

– Я слышу чаек! – закричала она.

Глаза у Джи загорелись.

– Правда? – она стала искать взглядом в облаках. И вот в просвете показался край синего неба с двумя птичьими силуэтами. Белые и чёрные перья сверкали на солнце, и резкий чаячий крик становился всё громче и ближе.

– Нэко и Наби! – Джи уже бежала к озеру. – Вы вернулись! – Она прыгала и махала руками, а они кружили над ней, снижаясь, пока не опустились – одна ей на плечо, другая на голову, – торжественно хлопая крыльями. Джи повернулась к Усаги и остальным. – Они вернулись!

Одна из собак Юнджи вскочила и залаяла, но старик шикнул на неё и сам проворчал что-то такое, от чего она заскулила и снова уселась рядом с ним.

– Когда Петушиная девочка сказала про птиц, я представил, что это курицы или что-то в этом роде. Пусть боги заберут мои штаны, мне ни разу не доводилось видеть чаек так далеко от моря, – сказал он со смешком. – Ну, ничего, в озере рыбы предостаточно.

Потом чайки стали теребить Джи за уши, и она смеялась. Усаги никогда не видела эту девочку такой счастливой. Она посмотрела на улыбающихся Нэзу и Тору.

– Думаю, теперь она здесь не заскучает.

Нэзу кивнул.

– А нам пора возвращаться на Нефритовую Гору.

– Тысяча двести десять, тысяча двести одиннадцать, тысяча двести двенадцать! – Тора преодолела последнюю ступеньку Лестницы Терпения и перевела дыхание. Нэзу уже был здесь и поджидал остальных. Она оглянулась на Усаги. – Хорошо, что мы не потащили с собой Джи.

Усаги тоже оставалось несколько последних ступенек.

– Четыре раза поднималась, а легче всё не становится, – простонала она.

– И не станет, – усмехнулся Нэзу. – По крайней мере, ты больше не пытаешься сократить себе путь.

Усаги засмеялась, вспомнив своё первое восхождение на Нефритовую Гору. Тогда Лестница бесцеремонно отбрасывала её вниз всякий раз, как она пыталась перескочить через несколько ступенек с помощью своего Кроличьего прыжка. Невдомёк ещё было, что Священная Гора испытывает её терпение, волю и честность.

– Да, я выучила свой урок.

Бодрящий горный воздух уже немного потеплел, и снег вокруг Святилища недавно растаял, оставив после себя на земле влажные пятна. Теперь они шли через Рощу Поющего Бамбука, что покачивался на ветерке, наполняя воздух нежной мелодией, похожей на звуки флейты. Полуденное солнце просвечивало через его высокие стебли и ярко-зелёные стреловидные листья. Их цвет напомнил Усаги глаза Тигрицы, и сердце у неё опять сжалось. Прошло больше года с тех пор, как они с Тигрицей отправились отсюда в Город Дракона и вернулись уже без неё.

С главного двора Святилища до Усаги донеслись взволнованные голоса.

– Они здесь! Вся команда в полном составе!

– Ох, Ину – правда? Все трое?

– Да, только что вошли в Поющий Бамбук. Ещё пахнут морем и потом.

– Добрые боги! И новое Сокровище должно быть с ними!

Усаги остановилась на месте, ноги у неё как будто приросли к земле.

– Что-то не так? – обернулась к ней Тора.

– Подумала, какое всех ждёт разочарование, – сказала Усаги.

Она устало оперлась об один из двенадцати каменных фонарей, сделанных в форме животных. По случаю это оказался Кролик, её собственный знак. Каменный кролик свирепо ощерился, привстав на передних лапах. Усаги прижалась к нему в надежде, что тот поделится с ней своей силой. Его пустые глазницы и широко раскрытый рот озарялись горевшим внутри огнём, и она не могла оторвать взгляд от этого трепещущего света.

Тора покачала головой.

– Конечно, они будут разочарованы, но только поначалу. Потом мы вместе придумаем, что делать дальше. – Она слегка подтолкнула Усаги вперёд. – Идём!

Не прошли они и нескольких шагов, как огромный дикий кот выскочил к ним из бамбука. Дымчатый леопард. Он чуть не налетел на Нэзу, но тот вовремя увернулся.

– Огни летучие!

– Кумо! – вскрикнула Тора. Леопард прыгнул и повалил её на землю. – Дурачок! – засмеялась она. Сцепившись вместе, они покатились по земле. – Скучал? Нет, небось? Чудище лохматое!

Громогласное урчание Кумо разнеслось по всей роще, почти заглушив серебристые напевы Бамбука.

Усаги не могла удержаться от смеха.

– Представить не могу, как он тут был без нас.

Годами Кумо был неразлучным спутником Тигрицы с тех пор, как старая воительница подобрала его осиротевшим детёнышем. Он был очень удручён, когда, отправившись в город, они оставили его одного, а когда вернулись назад без Тигрицы, то совсем впал в уныние – слонялся, не находя себе места, плакал и отказывался есть. Только Торе удалось его утешить, и с тех пор он сделался её тенью.