Лори Ли - Лес душ [litres]

Однако моя смерть может еще и привести к войне. Неужели Тейерн готов всем рискнуть и зайти так далеко?

Пока Фаут листает страницы книги о мифологии восточных провинций Ньювалинской империи, тех, что граничат с Мертвым Лесом, я открываю сборник с информацией о шаманских ремеслах и призваниях. Пролистываю первые четыре: огонь, вода, земля и ветер. Позже прочитаю их как следует. Сейчас же меня интересуют лишь ремесла сиятелей.

Быстро читаю о первых двух: светодарители – шаманы, которые способны красть «свет», или жизнь, у одного человека и отдавать другому; и светосшиватели.

Открываю статью о последнем ремесле. Целители душ. Раздел начинается с указаний о том, что вся информация, представленная в книге, должна быть расценена с учетом того, что лишь один-единственный целитель душ существовал за всю историю и что невозможно доказать или же опровергнуть всю имеющуюся информацию посредством других источников. Не самый-то внушающий доверие учебник, но мне придется использовать что есть.

Раздел рассказывает о некоторых немногочисленных факторах, которые мне уже известны, например о том, что силы целителя душ могут резонировать с другими духами, и о том, что если целительница душ Сури присутствовала при чьей-либо смерти, то она могла проводить душу почившего безопасно в загробную жизнь. Или же о том, что, в зависимости от вида смерти и состояния тела, она могла отложить момент ухода души и уговорить душу вернуться обратно, возрождая умершего к жизни.

Следующий параграф повествует о том, как Сури умела обезоруживать шаманов, ослабляя связь с их фамильярами, тем самым временно оставляя их без магии. Или же она умела разрывать эту связь насовсем. Это было бы, между прочим, очень кстати, если я окажусь в схватке с другим шаманом.

К сожалению, на этом раздел заканчивается. Едва ли дав мне новую пищу для размышлений. Мне нужно найти подробную биографию Сури, ту, что не основана на легендах и бессмысленных слухах. Если такая биография вообще существует.

Перелистнув страницу, я обнаруживаю, что следующие две отсутствуют. Сначала мне кажется, что возможно, они выпали, учитывая, сколько этому тому лет и его давно сломанный корешок. Однако, немного присмотревшись, я понимаю, что страницы кто-то спешно и неаккуратно вырвал. Кусочек первой вырванной страницы все еще на месте, включая заголовок следующей статьи: «Губители душ. Ремесло света».

Я таращусь на слова. Затем перелистываю назад, чтобы пересчитать ремесла, хотя знаю, что уже прочла о первых трех. Но их не три. Их четыре.

Я расправляю помятый край вырванной страницы. Там остался лишь маленький клочок текста, и все, что мне удается разобрать, это слова о том, что губители душ были первоклассными охотниками, способными моментально умерщвлять свою добычу на расстоянии, просто вырывая…

На этом строка заканчивается. Однако я догадываюсь, о чем говорил остаток этой фразы: губители душ были способны моментально умерщвлять свою добычу на расстоянии, просто вырывая из нее душу.

Мои пальцы напрягаются, сжимая форзац. Бездушный был губителем душ. Сиятелем.

Раздавшиеся в спальне шаги прерывают мои раздумья. Я перевожу взгляд на дверь в ожидании, но та не открывается.

– Не переживай, – говорит Фаут. – Она в хороших руках. Я слышала, что врачеватели Казаина настоящие мастера. Лишь предрассудки между шаманами и тенеблагословленными не позволяют двум народам делиться друг с другом знаниями.

Я потираю свои виски.

– В чем же различия между светосшивателями и врачевателями тенеблагословленных?

Она закрывает книгу и несколько секунд обдумывает ответ.

– Светосшиватели способны починить энергию души пострадавшего. А тело лечится само, когда энергия души приходит в баланс. А тенеблагословленные врачеватели работают иначе. Их называют работниками плоти, что звучит немного пугающе.

У меня сводит желудок. Я оставила Саенго наедине с тем, чье ремесло называется работник плоти ?!

– Они чинят тело – кровь и кости. Они могут приостановить развитие физических симптомов разложения, чтобы болезнь развивалась медленнее.

Я подозреваю, что способности работников плоти по манипуляциям с кровью и костями могут быть использованы и в других, менее лечебных, целях.

– Ты видела, как они работают, прежде? – спрашиваю я.

Она кивает.

– Маленький фамильяр в теле лисицы однажды очутился в Краю Пряльщиков. Прятался среди припасов лорда Ронина.

– И сколько же прожила лисица?

Она опускает глаза, готовясь произнести неприятную правду:

– Почти две недели.

Когда я выдыхаю, мой выдох получается слабым и рванным. Меня как будто бы ударили кинжалом в живот. На миг мне даже чудится, что моя кровь брызнет из невидимой раны на диван. Весь мир вокруг меня затихает, и остается лишь стук моего сердца и знакомое тепло от свечи сознания Саенго. Ее свет дрожит, испуганный, но смелый.

Как только понимаю, что не могу больше выносить эту тишину, я поднимаюсь на ноги. Достаточно, она наедине с этой врачевательницей уже слишком долго. И когда Фаут подскакивает, чтобы преградить мне путь, дверь в спальню наконец распахивается.

Выходит тенеблагословленная врачевательница. Это низкорослая женщина с темно-серой кожей. Ее белоснежные волосы собраны в скрученную на затылке косу, точно корона. На ней простая, но искусно сшитая туника с прикрепленной под ключицей алой эмблемой Огнерожденных владык.

– Мне потребуется проведывать ее каждый вечер, чтобы поддерживать лечение, – говорит женщина.

Я благодарю ее, а затем несусь мимо, в спальню. Саенго сидит в кровати, попивая воду. Мы обе молчим, однако она двигается и отгибает край одеяла.

Я забираюсь к ней. Мы ложимся, лицом к лицу, взявшись за руки, как делали обычно, когда были маленькими и учились еще в Гильдии принца. Офицеры в Гильдии не особо волновались о правилах, кто где должен спать, особенно не волновались и о том, чтобы правила соблюдал кто-то, кто является наследником одного из влиятельных родов. Саенго потребовалось немало времени, чтобы привыкнуть к суровым условиям. Когда же я была рядом с ней, ей было не так одиноко и не так тяжело вдали от родного дома.

Талисман на моем запястье упирается в мою кость. Он однажды защитил меня от магии шамана-пламенителя. Я снимаю талисман со своей руки и надеваю на запястье Саенго. Она проводит свободной рукой по поверхности браслета, изучая его изгибы в тусклом свете угасающего камина.

– Когда вы вчера утром тренировались с Тейерном, к нашему балкону прилетела Милли.

При ее словах я приподнимаюсь на один локоть. Мы не видели соколиху с той самой ночи в чайном домике.

– Что? Как, во имя Сестер, она тебя нашла?