Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

Теперь лишь одно имя в списке оставалось невычеркнутым. Этот человек был самым замкнутым из всех, но оказался мужчиной и, судя по описаниям спренов чести, вполне мог быть тем, кого она искала. Сегодня она наконец-то увидит его. Получив подтверждение, Вуаль могла бы связаться с Мрейзом, узнать, какое сообщение она должна доставить Рестаресу, а затем покончить с этой миссией.

Объект называл себя Шестнадцатый. Он, по слухам, выходил из дома ровно раз в шестнадцать дней – такая регулярность забавляла спренов чести, и они терпели странного человека из-за новизны. Никто не знал, как он выживал без еды, и никто не сообщал об исходящем от него жутком зловонии, хотя он, похоже, не мылся и не опорожнял ночной горшок. Чем больше Вуаль узнавала о нем, тем больше убеждалась, что этот таинственный мужчина – ее цель.

У него был похожий на коробочку дом рядом с садом изваяний. У Вуали вошло в привычку посещать этот сад, где она пыталась выманить Шаллан, рисуя. Иногда это срабатывало, хотя Шаллан обычно отступала примерно через полчаса рисования.

И вот теперь Вуаль уютно устроилась на скамейке с блокнотом, завернувшись в плащ и надвинув шляпу на глаза. Сегодня должен был появиться Шестнадцатый, если, конечно, он последует своему правилу. Все, что от нее требовалось, – ждать и не вызывать подозрений.

«Шаллан, – сказала Вуаль, открывая альбом. – Видишь? Пришло время рисовать».

Шаллан начала выходить. К несчастью, слабый жужжащий звук заставил ее запаниковать, и Вуаль снова оказалась главной. Вздохнув, она посмотрела в сторону – туда, где Узор бродил среди статуй, которые, как ей сказали, изображали спренов чести, убитых во время Отступничества. Высокие мужчины и женщины героического вида, в одежде, которая словно колыхалась на ветру, пусть и была сделана из камня. Как странно, что им поставили памятник; в конце концов, настоящие герои все еще бродили где-то рядом, мертвоглазые.

Узор подскочил к ней. Его было легко отличить от других криптиков; он передвигался пружинистым шагом, в то время как остальные скользили или воровато подкрадывались.

– Я думала, ты сегодня смотришь на налтийцев, – сказала Вуаль.

– Я смотрел! – Он плюхнулся на скамью рядом с ней. – Но, Вуаль, я не думаю, что Рестарес среди них. Они совсем на него не похожи. Они даже не похожи на рошарцев. Как думаешь, почему Азур была так похожа на алети, когда у ее соплеменников совсем другие лица?

– Не знаю, – ответила Вуаль, делая вид, что рисует. – Но этот Рестарес может использовать что-то вроде светоплетения. Мне нужно, чтобы ты внимательно наблюдал за ними.

– Извини, – сказал Узор, и составляющие его голову закорючки замедлились – в этом было что-то от растительного увядания. – Я скучаю без тебя.

«Ты боишься, что пропустишь что-то важное, предатель, – подумала Шаллан. – И тебе нужен предлог, чтобы продолжать шпионить за мной».

Вуаль снова вздохнула. Она потянулась и накрыла руку Узора своей. Он тихонько загудел.

«Надо поговорить с ним откровенно, – подумала Сияющая. – Мы должны точно выяснить, почему он лжет».

Вуаль сомневалась, что это правильное решение. Все так запуталось. Узор, прошлое Шаллан, их миссия… Ей нужно, чтобы Шаллан вспомнила. Это решило бы много проблем сразу.

«Подожди, – подумала Сияющая. – Вуаль, что ты знаешь? Что ты помнишь такого, чего не помню я?»

– Вуаль? – спросил Узор. – Могу я поговорить с Шаллан?

– Я не могу заставить ее выйти, Узор, – сказала Вуаль. Ох, шквал бы побрал все это; как она устала… – Мы можем попробовать позже, если хочешь. Шестнадцатый выйдет из этого дома через несколько минут. Мне нужно быть готовой перехватить его таким образом, чтобы увидеть его лицо, но не вызвать подозрений.

Узор загудел.

– Помнишь, – тихо сказал он, – как мы впервые встретились на лодке? С Ясной? Ммм… Ты прыгнула в воду. Она была так потрясена.

– Ясну невозможно чем-то потрясти.

– Но так было. Я почти ничего не помню – я был таким новичком в твоей реальности.

– Но это была не первая наша встреча, – сказала Сияющая, садясь ровнее. – Шаллан произнесла клятвы раньше. У нее был осколочный клинок.

– Да.

Если бы Узор был человеком, его позу можно было бы описать как противоестественно неподвижную. Он чопорно выпрямился, сцепил руки перед собой. Узор его головы двигался, расширяясь, сжимаясь, вращаясь сам по себе. Как взрыв.

– Я думаю, – наконец сказал он, – что мы поступили неправильно, Сияющая. Однажды я попытался помочь Шаллан вспомнить, и это было больно для нее. Слишком больно. Поэтому я начал думать, что ей лучше не вспоминать. И ложь была восхитительна. Нет ничего лучше, чем ложь с таким количеством правды.

– Дыры в ее прошлом, – проговорила Сияющая. – Шаллан не хочет их заполнять.

– Она не может. По крайней мере, пока.

– Когда Шаллан призвала тебя как клинок, – сказала Сияющая, – и убила свою мать, ты удивился? Ты знал, что она собирается сделать что-то настолько радикальное?

– Я… не помню.

– Как ты можешь не помнить? – не отступала Сияющая.

Он молчал. Сияющая нахмурилась, вспоминая ложь, на которой поймала его за последние недели.

– Зачем тебе понадобилось связывать себя узами с человеком, Узор? – внезапно спросила она. – В прошлом ты казался таким уверенным, что Шаллан убьет тебя. Но ты все равно связался с ней. Почему?

«Это опасный сценарий допроса, Сияющая, – предупредила Вуаль. – Будь осторожна».

– Ммм… – загудел Узор себе под нос. – Почему. Так много ответов на одно «почему». Тебе нужен самый правдивый, но всякая такая правда – ложь, потому что притворяется единственным ответом.

Он наклонил голову вправо, глядя в небо – хотя, насколько она знала, он не «смотрел» вперед, так как у него не было глаз. Казалось, он воспринимал всю реальность вокруг себя.

Она посмотрела в том же направлении. В небе мерцали цвета. Это был кристально чистый день.

– Ты и другие, – проговорил Узор, – называете Шейдсмар миром спренов, а Физическую реальность – «вашим» миром. Или «подлинным» миром. Это неправда. Мы не два мира, а один. И мы не два народа, а один. Человечество. Спрены. Две половинки. Обе неполные. Я хотел оказаться в другой реальности. Посмотреть на эту часть нашего мира. И я знал, что надвигается опасность. Все спрены чувствовали это. Клятвенный договор больше не действовал как надо. Спрены пустоты пробирались на Рошар через какую-то лазейку. Две половины не могут бороться с таким врагом по отдельности. Мы должны стать единым целым.

– А если Шаллан убьет тебя?

– Ммм. Я был уверен, что так случится. Но мы, криптики, решили, что должны рискнуть. И я вызвался добровольцем. Я подумал, что, может быть, даже если я умру, это будет шаг, который нужен другим спренам. Между началом доказательства теоремы и его итогом есть много промежуточных этапов. Я должен был стать одним из них. – Он повернулся к ней. – Я больше не считаю, что ты меня убьешь. Или, возможно, не хочу в это верить. Ха-ха.