Минди Арнетт - Оникс и слоновая кость [litres]

Внезапно Корвин припомнил свой сон: он скакал в бой на черно-белом коне, будто слившись с ним в единое целое, а с кораблей под алыми парусами на морской берег высаживались тысячи безликих солдат. Впрочем, с таким конем Корвин ничего не боялся. Он чувствовал, что готов сразиться с целым миром, и его ждет победа.

Вот только теперь принц ничего этого не ощущал. Вчера ему сказали, что на втором испытании его ждет лабиринт. Небесный лабиринт.

Задание было совсем не похоже на то, которое выпало в свое время Борвину. Дедушке пришлось охотиться в Нефритовом лесу на какое-то мифическое чудище, описать которое он не удосужился. При взгляде на каменные плиты, висевшие над землей, Корвин подумал, что уж лучше бы он поохотился, даже если та тварь в лесу была невидимой. Лабиринт выглядел непреодолимым и бессмысленным нагромождением валунов. Их было около сотни, беспорядочно громоздившихся над полем. Некоторые располагались совсем рядом, другие – в отдалении. На одних были лестницы, уходящие вверх, на других – лестницы, ведущие вниз, на третьих – винтовые, на четвертых – прямые, как стрела. Имелись и медленно вращающиеся камни с отверстиями посередине. А на самой вершине лабиринта находилась узкая плита, где на зеркальном пьедестале лежала украшенная самоцветами корона. Все, что требовалось, – добраться туда первым.

Непростая задача.

– Если бы я умел летать, – со вздохом пробормотал Корвин и провел ладонью по морде жеребчика.

– Ваше Высочество беспокоится из-за испытания?

Голос напугал и принца, и коня. Последний отскочил, едва не отдавив Корвину ногу, и забился в дальний угол денника. С бьющимся сердцем Корвин вышел и натянуто улыбнулся канцлеру Рендборну. Впрочем, он был рад его видеть.

– Да как вам сказать… – Корвин кашлянул. – Нет ли у вас случайно еще какого-нибудь полезного дневника или карты лабиринта?

– Увы, – шутливо развел руками мейстер. – В одной из своих книг я видел рисунок некоего летающего устройства. Книга, правда, принадлежит перу Мелькора Безумного. Вряд ли Ваше Высочество рискнет ему довериться.

– Вы правы. По-моему, смертным, будь они в здравом уме или нет, не пристало подниматься на такие высоты.

– Отличное наблюдение, мой принц, – хохотнул Рендборн, и его смех успокоил Корвина. – Но ведь тут замешаны сами боги.

– Боги или магия? – Корвин приподнял бровь, вспомнив предположение Даля, когда они оба впервые увидели каменный лабиринт: «Выглядит так, словно над всем этим поработал стихийный. Аэромант или террамант или тот и другой вместе взятые».

Хотя вопрос Корвина был скорее риторическим, Рендборн ответил:

– А есть разница?

Канцлер поднял правую руку ладонью вверх. Сияние чар-камня в перстне отразилось на плитках пола.

Корвин озадаченно посмотрел на Рендборна. С одной стороны, его слова отдавали богохульством, с другой – что-то в них было. Почти все, с чем он столкнулся со дня начала урора, могло быть достигнуто при помощи волшебства – стихийной магии или орденского чарословия. Туман на вершине Астериона напоминал деяние гидроманта, а посланные Корвину видения – результат орденских заклинаний. Принц подозревал, что образы отца и сиванского мальчишки мог извлечь из его памяти какой-нибудь спирит. Вот разве что конь… Он оглянулся на стойло. Никакой магии не под силу сотворить такого коня. Рендборн, похоже, думал о том же.

– Ваше Высочество, вам известно, что мой предшественник на этом посту однажды получил предложение продать знак урора вашего отца?

– Вы шутите? – Корвин перевел взгляд на канцлера.

– Вовсе нет. – На лице Рендборна было написано отвращение. – Один богатый купец из Индры посулил ему горы золота и драгоценных каменьев.

– Но зачем?

Корвин вспомнил Марру, пытаясь понять, какая выгода купцу от волчицы, покорной только королю.

– Полагаю, затем же, зачем моим подчиненным присылают десятки прошений в день на разрешение торговать с Гильдией магиков. Там простирается целый мир, но вся магия сосредоточена у нас, в Инее. А это животное, – Рендборн показал на коня, – есть чистое волшебство. Многие не погнушались бы подлым убийством, лишь бы им завладеть.

У Корвина по спине пробежал холодок. Он не понимал, какую пользу можно извлечь из жеребца, зато прекрасно понял, что его смерть выгодна врагам Инея. Прежде всего, сиванскому Богу-королю. Конь был символом власти и могущества Норгарда. В голову закралась новая тревожная мысль.

– А что будет, если знак урора умрет до окончания испытаний?

– Однажды такое произошло, – сухо ответил Рендборн. – Правда, убил его один из претендентов на престол. Последствия, как вы понимаете, очевидны. Победителем был объявлен невинный, а убийца стал Безымянным.

– Я этого не знал! – выдохнул Корвин. – В смысле, об убийстве. Вы говорите о брате моего прапрадеда Морвина, сына Роуана, да? Безымянный приходится мне двоюродным прапрадедом.

Принц встречал это прозвище в исторических свитках.

– Именно о нем. Неудивительно, что вы не слышали об убийстве. Это все моя ненасытная страсть к чтению. – Рендборн махнул рукой. – Перспектива получить доступ к архивам и подвигла меня на получение должности канцлера. Однако я сомневаюсь, что верховная жрица хочет, чтобы вы узнали эту историю, да еще во время урора.

– Наверное, это разумно с ее стороны. – Корвин покосился на коня и нисколько не удивился, встретившись с ним взглядом.

Принц никогда не видел ничего столь же прекрасного. Как можно убить такое чудо? На душе сделалось мерзко. Он решил, что пора сменить тему.

– Раз уж вы раздумали вручать мне еще одну книгу, что привело вас сюда в такую рань? – спросил Корвин.

– Я должен побеседовать с мейстером Кайдом, – поморщился Рендборн. – Лорд Ниван из Андреаса желает купить дюжину боевых коней.

– Ясно. – Корвин сдержал усмешку. – А я уж было подумал, что где-то здесь затаилась мейстра Викас.

Рендборн поперхнулся, его рука невольно поползла к ожерелью из восьми когтей на серебряной цепочке.

– Неплохо бы, но не в этот раз. Благодарю вас за… м-м… понимание. Я очень, гхм, ценю вашу деликатность.

Корвин дружески улыбнулся, внутренне забавляясь смущением канцлера.

– Не стоит благодарности, мейстер. Чем была бы наша жизнь без тайн?

– Хорошо сказано. – Рендборн улыбнулся в ответ. – Мне пора. Удачи вам, Ваше Высочество.

Корвин проводил его взглядом, затем обернулся к коню. Он задумался, не побыть ли с ним еще, но потом решил найти Кейт. У стойла Жар-птицы ее не было. Оно и понятно: в последние дни в замке царила суматоха. И все же Корвин огорчился.

Прибежал запыхавшийся паж с сообщением, что принца ожидают на поле. Сегодня завершались военные состязания. Намечались финальные индивидуальные турниры лучников, копейщиков и конных мечников. Корвин должен был присутствовать, но не для того, чтобы наградить победителей. После состязаний начиналось второе испытание. Верховная жрица считала, что это станет лучшим завершением состязаний. Если бы не урор, Корвин сейчас бы вышел на поле с мечом, вместо того чтобы скучать на трибуне.