Роберт Асприн - МИФЫ. МИФОнебылицы [сборник litres]

– В данном случае он от тебя ничего реального не получит, – заверил я ее. – Более того, если мы сможем вызвать у него перегрузку, то, вероятно, сумеем добиться и порчи части собранной им энергии, что отбросит его далеко назад.

Маша взглянула на меня с сомнением.

– И как же мы этого добьемся?

Я улыбнулся.

– С помощью лжи.

– Не толкаться! – Корреш остановил ретивую деволицу, пытавшуюся перелезть через бархатные канаты, отделявшие от публики роскошный трон Маши, установленный внутри павильона из алого шелка. На выложенных золотыми пластинами и изготовленных в виде средневековых герольдов штандартах с обеих сторон от входа висели ее портреты. Меня совсем не удивило, что в Пассаже имелось огромное количество разного рода мебели и аксессуаров для проведения всех возможных и невозможных рекламных акций. Благо там для хранения подобного хлама места хватало.

За дни, которые мы провели в Пассаже, я успел повидать множество лотерей, игр, состязаний, концертов, цирковых представлений, танцев, балов, прыжков в мешках, выступлений дрессированных животных, превращений, эстрадных карикатуристов, предсказателей судьбы, дегустаций, выставок продукции самых невероятных разновидностей и, кроме всего прочего, услышать бесконечную череду ансамблей, играющих в коридорах Пассажа. Названные ансамбли убедили меня в том, что Моа или его агентам медведь наверняка наступил на ухо, и они устраивали прослушивания с единственной целью – отобрать самых худших исполнителей во всей вселенной. В разных измерениях мне приходилось встречаться с уличными музыкантами, игравшими на самодельных инструментах, которые были в тысячу раз лучшими профессионалами, чем те, кого я услышал в Пассаже.

Сейчас мне требовалось все мое внимание. После почти часовых уговоров мне все-таки удалось убедить директора Пассажа запретить местным бардам исполнять свою безумную какофонию по крайней мере в радиусе полуквартала от пристанища Маши. В противном случае я просто бы обезумел, а мне необходимо сохранить рассудок здравым и холодным. Даже при том, что в толпе было рассеяно множество переодетых охранников, у меня создавалось впечатление, что катастрофа близится к кульминации.

Признаю, что я недооценил число владельцев карточек, а возможно, за те три дня, пока мы расклеивали афиши с объявлениями о презентации, новость распространилась и по другим мирам.

– Знакомьтесь, Красная Фея! – гремели рекламы. – Выиграйте свидание… и исполнение желания!

Мелким шрифтом на постерах внизу указывались правила соревнования: к нему допускались только владельцы кредитных карточек; каждому участнику давалась только одна попытка; для получения приза победитель должен был присутствовать лично. Необходимо отобрать двойников. Все они явно будут из банды Раттилы, и Парваттани должен сразу же арестовать их.

Тем временем все победители будут иметь возможность встретиться с Красной Феей. Маша восседала в своем шатре, несколько неуклюже раскинувшись на груде подушек на троне тройной величины, предназначенном для того, чтобы разместить любого псевдогосударя, от Королевы Леденцов до Повелителя Слоновых Богов. Остатки ее костюма одалиски послужили основой для нынешнего одеяния – полупрозрачных красных одежд, украшенных искусственными бриллиантами и блестками. На ногах у нее были туфельки с лучистыми рубинами, а новую прическу из выкрашенных в алый цвет волос венчала корона, на спине же у Маши – чем, собственно, и объяснялась ее несколько неестественная поза – находилась пара громадных прозрачных крыльев гранатового цвета, переливающихся, словно парочка мыльных пузырей, но значительно более надежных, чем пакеты с приправой из закусочной быстрого питания. Маше уже удалось преодолеть свое первоначальное стеснение, и она стала одаривать восхищенных прохожих очаровательными улыбками и грациозными кивками сквозь тонкую вуаль, покрывавшую ее лицо.

– Я похожа на Призрак Рождественского Похмелья, – прошептала она в мою сторону.

Я стоял рядом в щеголеватом костюме средневекового герольда.

– Ты выглядишь просто потрясающе, – пробормотал я в ответ. – Хью с ума бы сошел от страсти, увидев тебя в подобном одеянии.

Маша замерла на мгновение, пока Корреш выводил из шатра семейство бесов, а потом сказала:

– Ты думаешь?

– Не думаю, а знаю, – ответил я с абсолютной уверенностью.

Ее супруг, отставной генерал Хью Плохсекир, несколько лет назад безумно влюбился в Машу. Они постоянно старались где-нибудь уединиться. В их случае официальное заключение брака казалось совершенно необязательным излишеством. Они представляли собой одну из самых крепких супружеских пар из всех, которые я когда-либо встречал.

Я искоса глянул на нее и сказал:

– Только полное отсутствие одежды на тебе сможет он предпочесть твоему нынешнему одеянию.

– Уж это-то я знаю, – хихикнула Маша.

Следующей в шатер вошла деволица в шикарной английской блузке и с блокнотом, парящим поодаль. Она навострила свои и без того заостренные ушки. Деволица направилась прямиком к Маше, но рык Корреша остановил ее на приличном расстоянии.

– Дорогая Красная Фея, меня зовут Сомалия. Как мне нравится ваш подбор цветов, детка! Я пишу для полосы популярных новостей в разделе «Кто моден и кто ни на что не годен» в «Хоттенуфской газете». Вы совершенно определенно очень модная дама, поэтому мы хотим получить от вас всю возможную информацию. Кто такой «он»? «Он» – ваше значимое альтер эго? Мои читатели жаждут узнать об этом.

Я откашлялся, но Маша не нуждалась в напоминаниях.

– Мне не очень бы хотелось делиться интимными подробностями на публике, – начала Маша заговорщическим тоном, – но Гутлаб – настоящий красавчик с Еди.

– С Единорога? – Деволица сделал жест своему карандашу, и тот начал живо что-то записывать в блокнот. – Правда ли то, что обычно говорят о мужчинах с Единорога?..

– О да! – заверила ее Маша, откинувшись на подушки и многозначительно качнувшись. Раздался громкий хруст— это хрустнули ее крылья, но она игриво проигнорировала происшедшее. – Они пребывают в постоянном сексуальном возбуждении.

– Вот как?! И собираетесь ли вы… э-э… когда-нибудь в будущем связать себя узами?..

– Естественно, как только он уладит все проблемы, связанные с разводом, – заявила Маша, подмигнув.

– Расскажите нашим читателям что-нибудь глубоко личное, – настаивала Сомалия. – Ну, к примеру, ваше любимое блюдо?

– Э-э… чикаликовая похлебка.

Я с трудом смог удержаться от улыбки, которая настойчиво просилась на мою физиономию. На самом деле Маша ненавидела чикаликовую похлебку. Она всегда говорила, что от бобов у нее к горлу подкатывает нестерпимая тошнота. Ну что ж, она превосходно справлялась с ролью, на ходу выдумывая невероятные истории.