Роберт Асприн - МИФЫ. МИФОнебылицы [сборник litres]

– Фам фэто ффе фвффо фефуфафф! – прорычал он и принялся яростно рыть песок передними лапами. Вскоре на поверхности появился ошейник. Толк дернул головой, и тот взлетел вверх.

Однако праздновать победу было рано. Аборигены обладали собственной магией, не уступающей по силе магии пришельцев. Толку не удалось удержать ошейник в воздухе. Он бросился за ним, собираясь схватить его лапами, но тот снова исчез в земле.

– Фефт! – чертыхнулся Толк.

Он потрусил к месту сбора найденного и положил палочки рядом с принесенным Трутнем цилиндром. Заметив, что я не свожу с него глаз, Толк яростно затряс головой.

– Этот ошейник мне подарила моя мать!

Я с сочувственным видом пожал плечами.

– Отдайте немедленно!.. – донесся до моего слуха вопль Мелвина. Я даже вздрогнул от неожиданности. Купидон уже почти успел добежать до подножия холма. Он показывал рукой на какую-то кучку земли, которая в следующее мгновение буквально взорвалась, подняв настоящий фонтан грязи и пыли. – Нет! Только не это! Верните, кому говорят!

Бах! Мелвин отыскал врагов в соседней куче земли, после чего взорвал и ее.

– Мелвин! Не трать понапрасну энергию! – крикнул я. – У тебя нет в запасе новых четырех часов, чтобы снова вернуться к силовой линии!

– Они украли мое одеяльце! – захныкал Мелвин, и его младенческое личико исказилось противной гримасой. – Пусть живо возвращают!

– Выменяй его у них на что-нибудь!

– Не хочу! Пусть они вернут мое одеяльце! – Обиженный пупс с размаху плюхнулся на землю прямо на пятую точку. – Это уже не шутки! Смешного тут мало!

Вечером выяснилось, что из всех извергинь только Джинетте удалось сохранить свой рюкзак в неприкосновенности. Содержимое армейского тюка Трутня местные распатронили полностью. Мелвину не оставалось ничего другого, как ежеминутно похлопывать себя по карманам, чтобы убедиться, что последние остатки его личного имущества все еще на месте. Каждый раз, когда в траве раздавался какой-нибудь шорох, все шестеро торопливо вскакивали на ноги.

Но вот я крикнул, что время вышло, и все ученики, пошатываясь, поднялись ко мне на вершину холма. Все как один выглядели страшно уставшими и жутко недовольными.

– Давайте вернемся в лагерь на ночлег, – предложил я. – У меня там есть три палатки. Большую возьмут себе дамы. Мы с мужчинами займем две другие. Ужинать будем после того, как обустроимся.

– Мы будем ночевать в палатке?! – с нескрываемым отвращением переспросила Джинетта. – Но почему бы нам не вернуться в трактир?

– Потому, – терпеливо принялся объяснять я, – что это – составная часть проверки ваших практических умений. Вам больше не придется спать в открытом поле, но попытаться провести так хотя бы одну ночь вы должны.

– Но ведь это кошмарно неудобно! – ужаснулась Фризия.

– Именно, – радостно согласился я. – Ну, за дело! Сами по себе палатки ни за что не примут нужную форму.

– А вот и примут! – возразил Мелвин и ткнул большим пальцем в сторону ближней палатки – кучи парусины и веревок. В следующее мгновение куча буквально ожила и стала прямо на глазах принимать очертания временного обиталища. Довольный собой купидон ослабил силу заклинания, и его творение вновь обратилось в бесформенную груду.

– Я помогу тебе! – предложил экс-капрал Трутень, подойдя к озадаченному Мелвину. – Ты забыл поставить колышки.

Протянув руку, я легонько оттолкнул его в сторону.

– Пусть сам справляется со своей проблемой. Лучше помоги мне развести костер.

– Слушаюсь, сэр. То есть Скив.

– Я знаю, как нужно разводить костер, – объявила Полони. – В свое время в нашем скаутском отряде я получила звание следопыта-охотника.

С этими словами она приблизилась к соседней сложенной палатке и принялась ее расправлять. Мелвин принял нарочито безразличный вид, однако от меня не укрылось, что он украдкой бросает взгляды на Полони, наблюдая за тем, что она делает.

– А как же нам быть с этим?.. – прошептала Джинетта на ухо подруге.

Полони повернулась ко мне.

– Насколько я понимаю, лопаты у вас с собой нет? – понимающе усмехнулся я.

Джинетта тотчас сообразила, о чем речь.

– Вы шутите! – возмутилась она.

– Ничуть, – ответил я. – Тут не будет никаких ночных горшков. Никаких биотуалетов. Лишь два основных компонента: вы сами – и дыра в земле.

Лицо Фризии приняло задумчивое выражение.

– Мне думается, мы могли бы закрыть глаза – сами знаете на что.

– Не тратьте попусту энергию, – решительно заявил я. – Не развалитесь, если одну ночь будете пользоваться самыми примитивными удобствами.

– Верно, – согласилась Полони. – Я-то точно буду цела.

– И я тоже, – влез в разговор Трутень.

– Да кто тут интересуется твоим мнением? – осадила его Джинетта, презрительно прищурившись.

Несмотря на высокомерное отношение к себе со стороны надменных извергинь, Трутень великодушно предложил своим спутникам оставшееся полевое снаряжение из своего бездонного армейского тюка. Джинетта и Фризия скрылись за вершиной холма и вскоре вернулись. На их лицах было написано нескрываемое облегчение – однако с легким оттенком досады.

– Было просто ужасно! – сообщила Джинетта. – Посмотрим, какая от всего этого нам будет польза.

К счастью, походный рацион Джинетты содержал достаточно пищи для всех трех извергинь. Я не смог удержаться от улыбки, глядя на лица моих учениц, когда Джинетта, разорвав упаковку, высыпала на большую тарелку горку каких-то ломтиков бордового и коричневого цвета.

– Они сдохли? – поинтересовалась Полони, с отвращением ткнув пальцем в кусочки еды.

– Нет, лишь оглушены, – заверила ее Джинетта. Лежавшие на тарелке ломтики зашевелились.

– Да ведь они живые! – взвизгнул Толк.

– Конечно, живые, – подтвердила Фризия. – В нашем измерении никогда не едят дохлятину. Вы захватили какие-нибудь приправы?

– Нет, – с сожалением воздохнула Джинетта. – В том магазинчике в лагере закончились и сладкие, и кислые соусы.

– О, Кром! – произнесла Полони. – Так что, неужели нам придется есть это без всякого соуса?

Они разделили содержимое тарелки поровну и принялись вяло жевать.

Трутень извлек из закромов своего армейского тюка ветчину и галеты, а потом силой магии заставил их повиснуть над костром. У меня нашелся котелок с остатками рагу, которое приготовила для нас Банни. Я снял с него консервирующее заклятие и поставил на огонь разогреваться. Толк отведал понемногу и того, и другого. Наш ужин показался мне вполне сносным, однако Толк не разделил моего мнения.

– Не чувствую вкуса, – признался он. – То есть я хочу сказать, что все это питательное, но какое-то пресное.

Мелвин вообще отказался от еды.