Бернхард Хеннен - Белая королева [litres]

– Я не могу этого сделать. – Ольмо гордо вскинул подбородок и взглянул военачальнику в глаза.

Аполита не мог на это смотреть. Такой гордыней ничего не добьешься. Напротив, она приводит к погибели. Всегда!

– Не можешь? – развеселился Тримини. – Силы в руках не хватает?

– Нет, господин. Судя по вашим словам, мне пришлось бы вначале раздать провизию пленным. Видите ли, эти люди вовсе не обокрали нашу армию. Они ни в чем не виноваты, и потому я предлагаю отпустить их. Пусть объедают повстанцев.

– Взять его! – Николо махнул рукой солдатам из своего сопровождения. – Связать и отвести к повстанцам. Его казнят вместе с ними.

– Вы не имеете права так поступать! – возмутился Ольмо. – Это противозаконно!

Но приспешники Тримини не обращали внимания на его протесты. Стражника повалили и, придавив к земле, принялись выкручивать руки. Послышался хруст суставов. Наконец запястья Ольмо связали пеньковой веревкой.

– Вы не имеете права казнить меня без всяких оснований… – сопротивлялся стражник.

– Ольмо из Далии, ты обвиняешься в невыполнении приказа. Ты обвиняешься в намерении обокрасть наше войско и снабдить нашей провизией повстанцев. Ты обвиняешься в публичном провозглашении намерения освободить пленных врагов Лиги. Каждое из этих преступлений в военное время карается смертью. – Замолчав, Николо обвел взглядом собравшихся вокруг солдат: – Есть ли здесь кто-то, кто хотел бы высказаться в защиту изменника Ольмо из Далии? – Последним он взглянул на Родриго. – Быть может, ты, мой друг и советник?

Родриго сжал кулаки так крепко, что ногти врезались в ладони.

– Я думал, что знаю Ольмо. – Он пристыженно отвел глаза. Сейчас он должен был бы произнести пламенную речь в защиту стражника. Но во рту пересохло, колени подогнулись. – Я был потрясен, увидев его подлинное лицо. – Родриго смотрел на латные сапоги Николо. Он не мог вынести разочарования на лице Ольмо.

– Итак, есть ли тут те, кто сохранил мне верность, в отличие от этого предателя? – провозгласил главнокомандующий. – Кто исполнит мой приказ и повесит повстанцев?

На мгновение воцарилась тишина.

– Я сделаю это. – Один из солдат, сидевших в тени дерева, поднялся. Невысокий, он не казался ни опытным воином, закаленным во многих боях, ни особо страшным противником.

– Как тебя зовут?

– Эрнесто из Далии. Я смою позор, которым этот изменник покрыл мой город!

– Дай им отдохнуть.

– Нельзя. – Милан покачал головой. – Погоня уже слишком близко.

– Тогда тебе следует оставить их здесь. – В голосе Нок не было сожаления, лишь здравомыслие. – Тут дети и старики. Мы шли по пересеченной местности почти два часа, причем в основном вверх. Они обессилели. Им нужно отдохнуть.

Милан остановился. Нок знала, как переубедить его. Естественно, он никого бы не бросил здесь.

– Стоп! – крикнул юноша, чтобы два десятка беженцев услышали его.

Эти люди присоединились к их отряду по дороге, в то время как Раинульф и лучники отстали, вступив в бой с арбалетчиками Лиги, которые их преследовали.

Милан подошел к двум стрельцам, поддерживавшим Думона: Раинульф оставил здесь только этих двух воинов. Думону удалось остановить кровотечение, но Стрела Чаш был еще слишком слаб, чтобы держаться на ногах.

Вокруг простирался густой лес. Раскидистые ветви могучих сосен почти не пропускали свет. Земля, усыпанная толстым слоем бурых иголок, поглощала звуки шагов. Где-то вдалеке раздавался стук дятла, перешептывались уставшие беженцы, но в остальном царила гнетущая тишина. Чуть ниже на склоне холма из ковра мертвых иголок там и сям взметались ввысь бледные скалы. Подойдя к прохладному валуну, Милан прислонился к нему и вгляделся в полумрак. От Раинульфа и его отряда пока что не было вестей.

Где-то далеко внизу раздался истошный крик. Один из лучников? Или солдат Лиги? Юноша посмотрел на беженцев. Ну и ситуация! Без этих стариков и детей ему легко удалось бы уйти от арбалетчиков, в этом Милан был уверен. Но что теперь? Что с ними делать? Он чувствовал на себе взгляды испуганных детей. А вот взрослые и старики отводили глаза, будто боялись, что он увидит застывший в них немой вопрос и примет решение бросить их здесь.

Милан отвернулся. Поднимаясь по склону и топча опавшую хвою, они оставляли четкие следы. Такие следы не спрятать даже неопытному охотнику. Укрыться тут тоже негде. Лес немного напоминал аркаду дворца: подлеска почти не было, и только стройные стволы сосен рыжими колоннами поддерживали купол густых крон. Пахло смолой и гумусом. Юноша потер предплечья и зябко поежился. Во время напряженного марш-броска он вспотел и теперь мерз. Нужно было идти дальше.

Он снова всмотрелся в склон, но так никого и не увидел. Раинульф и его лучники как сквозь землю провалились.

– Вперед! – решительно распорядился Милан. – Пора продолжить путь. На гребне холма устроим еще один привал, когда мы…

Его слова прервало утробное рычание. Нок, стоявшая ближе всех к вершине холма, испуганно оглянулась. В сумрачном свете мелькнуло что-то темное, огромное, словно сама Тьма вырвалась из-за стволов сосен и помчалась по склону к Белой Тигрице. Женщина, обнажив меч, бросилась бежать.

– Лучники!

В приказе Милана не было необходимости. Оба стрельца, поддерживавших Думона, уже опустили стрелы на тетивы.

Нок прыгнула. Вывернувшись в воздухе, она оттолкнулась ногами от ствола сосны, пролетела еще несколько шагов и схватилась за обломок ветки другой сосны, повиснув на стволе и угрожающе выставив клинок вниз.

– Да сколько же можно?! – Милан в отчаянии выхватил короткий меч, готовясь в третий раз вступить в поединок с гримом.

Беженцы в панике мчались вниз по холму, мешая лучникам прицелиться.

– Выведите Думона вперед! – крикнул Милан стрельцам. – Пусть Стрела Чаш выстрелит в грима. Только он способен убить это чудовище. Вы же знаете сказку.

Стрельцы посмотрели на него как на умалишенного, но послушались.

Милан отпихнул от себя какую-то маленькую девочку, в слезах пытавшуюся вцепиться ему в ногу, и оглянулся через плечо. Раинульфа и лучников все еще не было видно.

Грим встал на задние лапы под сосной, на которой повисла Нок. Женщина поползла выше, но ей было трудно удержаться: из рыжевато-бурого ствола шипами торчали отмершие ветки.

У Милана чуть сердце не остановилось, когда он увидел, как лапа чудовища махнула в воздухе всего в пяди от Нок.

– Думон! – завопил он.

Грим проглотит Нок. Эти чудовища преследовали пастухов, одиноких странников и чужаков. Нок родилась в землях на юго-западе ханства, в тысячах миль отсюда. Едва ли на всем острове нашелся бы кто-то более чуждый Цилии, чем она. Да, Нок была для грима желанной добычей.