Владимир Сухинин - Закон долга [litres]

– Ты… ты что, дура… бордель перепутала с казармами? Ик! – К горлу подступила горечь, и солдат поморщился, проглотив комок. – Или думаешь, что раз мы тут сидим и не выходим, то будем рады разным образинам, таким как ты? – Он охнул, превозмогая приступ рвоты, но когда посмотрел в лицо женщине, все же не выдержал, и его стошнило. Ему тут же стало легче. – Да я лучше коня шеф-штандарта любить буду, чем тебя, – презрительно бросил он, оценивая женские качества наглой посетительницы.

Женщина резко дернула плечом и вырвалась из захвата. Сунула под нос часовому жетон королевской прокуратуры и хриплым баском проститутки, вышедшей на заслуженную пенсию, проговорила:

– Дело короны, солдатик. Зови старшего по караулам. – Поморщилась, так что лицо ее стало похоже на запеченную репу, и назидательно произнесла: – Ты бы пил поменьше. Несет от тебя как от зада коня шеф-штандарта.

Солдат от удивления разинул рот. Он пялился на жетон, не в силах поверить своим глазам.

– Это что? – не в силах справиться со своим удивлением, глупо спросил он. – Это как?

– Это, если ты не поторопишься, придурок, смерть для тебя. Через отрубание головы.

Часовой наконец опомнился. Выпрямился и стукнул себя в грудь кулаком.

– Слушаюсь, вашмилость! Сей момент.

– Шавран! – заорал он во всю глотку. – Ты где, ротозей?

– Да тута я, – ответил молодой солдатик за его спиной.

Часовой развернулся.

– А? – обернулся он и зло посмотрел на Шаврана. – Чего орешь, башка бестолковая? – заорал он. – Не спи, ротозей! Бегом за господином капралом!

Второй солдат, совсем молоденький, сорвался с места и, оглядываясь, побежал в караульное помещение.

– Да скажи… из королевской прокуратуры ее милость пришла! – крикнул часовой ему вслед.

Вскоре, поспешно и суетливо завязывая ремень на поясе и широко зевая, вышел начальник караула. Увидел женщину и в сердцах сплюнул.

– Демон тебя побери, Моркул! Ты разбудил меня ради этой шлюхи? Да она страшнее самой смерти.

– Господин капрал, осмелюсь доложить, что их милость из королевской прокуратуры. – Часовой стоял вытянувшись в струнку и пожирал капрала глазами.

– Ты, сволочь, пьян? Когда успел опохмелиться? – Капрал не столько удивился, сколько с подозрением уставился на часового. – Или на солнышке перегрелся?

– Никак нет, господин капрал. У ее милости жетон королевской прокуратуры.

Капрал нахмурился:

– Арестуй воровку и в карцер, потом сдадим жандармам.

– Ты хочешь быть обвиненным в государственной измене? – спросила женщина, в упор разглядывая капрала. Она выставила руку, и капрал увидел зажатый в ней переливающийся радугой жетон.

Капрал впал в ступор. Он вытаращился на жетон и, казалось, превратился в каменную статую.

– Проснись, убогий! – сняла оцепенение с капрала женщина. – И зови дежурного офицера! Иначе сам сядешь в карцер за создание препятствий королевской прокуратуре. Я передам тебя жандармам, и они найдут большой список твоих прегрешений.

Слова женщины с могущественным жетоном сорвали капрала с места. Он, как конь на скачках, высоко поднимая колени, опрометью бросился к штабу. А часовой, проникшийся ответственностью, суровый и непреклонный, пошел рядом с женщиной, готовый по первому ее приказу зарубить любого, кто встанет на их пути. Он, словно сторожевой пес, оглядывался по сторонам и, как готовый к любым неожиданностям солдат короля, держал впереди себя алебарду.

Капрал вышел вместе с офицером. Тот посмотрел на эту картину и громко выругался:

– Гестар! Ты, сволочь, видимо, проигрался в карты и так решил подшутить надо мной? Кто тебя подучил? Сирд? Нет, скорее негодяй Авгон, он вчера проиграл мне в карты два барета. Высечь эту шлюху, чтоб неповадно было, и голую вышвырните из гарнизона.

Он уже разворачивался, собираясь уйти в штаб, как женщина приказала:

– Капрал, арестуйте мятежника!

Капрал вздрогнул, помялся и несмело промямлил:

– Господин подвахмистр, вынужден вас арестовать.

– Что-о?.. – Удивлению офицера не было границ.

– Моркул, Шавран! Взять господина подвахмистра под стражу!

Солдаты, взяв алебарды наперевес, двинулись на офицера.

– Вы что, все с ума посходили?

– Дело короны, господин подвахмистр, я вам объяснял, – сурово произнес капрал.

– Стойте! – Офицер оказался более сообразительным, чем солдаты. – Дайте разобраться, в чем дело!

– Подождите! – подняла руку женщина, и офицер увидел в ее ладони жетон королевской прокуратуры.

Офицер пребывал в смятении недолго. Он тут же поправил сбившийся набок ремень и спросил:

– Сударыня, как к вам обращаться?

– Уильям. Проводите меня к шеф-штандарту. Дело короны!

– Хорошо, мадам Уильям. – Офицер, услышав мужское имя, и глазом не моргнул. – Следуйте за мной.

Он первым прошел в штаб, предупредительно придержал дверь, пропуская женщину в синем крестьянском платье, и пошел по коридору на полшага впереди нее.

– На второй этаж, мадам Уильям, – сообщил он.

Идущие по своим делам офицеры штаба не без удивления смотрели на эту парочку, но вопросы не задавали. Поднявшись на второй этаж, они прошли до середины длинного коридора, устланного красной дорожкой. Дорожка, некогда очень красивая, сотканная из тонкой шерсти овец княжеств Брахмы, была вытоптана поколениями сапог господ офицеров, и то, что изначально она была красной, можно было понять по цвету на краях.

Офицер постучал, открыл дверь в кабинет с табличкой «Шеф-штандарт» и отрапортовал:

– Господин шеф-штандарт, к вам офицер из королевской прокуратуры.

– Пригласи! – распорядился командир полка.

– Прошу вас, – обратился к женщине офицер. – Господин шеф-штандарт ждет вас.

Женщина стремительно вошла в кабинет и снова увидела картину глубокого удивления.

– Вы… Ты кто? – справившись с первым удивлением, спросил командир полка. Затем он побагровел и заревел: – Подвахмистр! Ко мне! Сволочь! Пошутить захотел!..

– Не кричите! – спокойно и несколько хрипло сказала женщина, прошла к столу, отодвинула стул и села. Положила на стол перед шеф-штандартом королевский жетон и свиток. – Это мои полномочия.

Командир полка уселся в кресло. Вытер лоб платком.

– Свободен! – приказал он подвахмистру.

Осторожно развернул свиток. Пока он читал, его лицо несколько раз меняло выражение с удивленного на растерянное. Наконец убедившись, что пергамент настоящий, он так же осторожно, как брал, положил его на стол. Пододвинул к женщине и спросил:

– Чем могу быть полезен… э-э-э…

– Уильям, – помогла ему женщина.

– Чем могу быть полезен, госпожа Уильям?

– Мною в вашей провинции раскрыт заговор против короля, и надо захватить мятежников, господин Румбер.