Владимир Сухинин - Закон долга [litres]

– Запишите! – приказал Уильям писарю. – Обвинения сударя Уильяма в убийстве помощника палача оказались неподтвержденными, и это вызвано только желанием риньера Рида Неудержимого уйти от ответственности. Предлагаю, – обратился он к членам суда, – сделать перерыв, перекусить и потом допросить дочерей конта.

Румбер, скучавший во время допросов, охотно согласился.

Сыщик вышел на площадку лестницы и поманил пальцем шуаня.

– Луй Ко, иди в подвал и проследи за работой палача. Не хочу, чтобы риньер неожиданно помер от сердечного приступа.

Шуань кивнул:

– Конечно, Уильям, иду туда сразу.

Шуань быстро стал спускаться по лестнице. Уильям посмотрел на солдата, стоявшего на часах, и ординарца командира полка.

– Сударь, – обратился он к молодому стройному офицеру, – соблаговолите распорядиться, чтобы членам суда принесли что-нибудь поесть.

Офицер отдал честь и тоже ушел вниз по лестнице. А Уильям, имея план, направился к дочерям конта. Его не зря называли решалой. И он знал, как добиться от девушек желаемого.

В девичьей на кроватях понуро сидели дочери конта. Платья они уже привели в порядок, и только заплаканные припухшие глаза и потухший взгляд выдавали их состояние и говорили о том, что с ними произошло. Старуха нянька плакала у дверей. Когда Уильям вошел, все трое вздрогнули и с ужасом уставились на сыщика. Уильям осторожно прикрыл за собой дверь.

– Риньеры, я сожалею о том, что с вами произошло. Я вижу, что вы меня узнали, но, к моему и вашему сожалению, ваш отец избрал не ту компанию и сделал шаги, за которые он и вы находитесь теперь в ужасном положении. Хочу вам сказать, что я единственная ваша надежда хоть что-то оставить себе и не оказаться вышвырнутыми за пределы замка голыми и босыми. У мятежников и их сообщников отбирают все. Вашего отца казнят. Отберут в пользу казны все имущество, а вы будете нищими и долго не протянете. Или окажетесь в борделе для простолюдинов, или вас прирежут на дороге, грубо изнасиловав до этого.

Услышав последнюю фразу, девушки задрожали.

– Отцу вы уже не поможете, помогите себе. Расскажите суду все, что знаете о делах отца по поводу мятежа и убийства наследников. Я думаю, вы в курсе. Тогда я оставлю вам все деньги отца и драгоценности, и после подписания показаний вы сможете удалиться куда захотите. Мы милостью короля не наказываем тех, кто добровольно содействует следствию. К сожалению, недвижимое имущество, замок и деревня переходят в королевскую казну.

– Я все расскажу, – быстро сказала одна из девушек. Ее лицо было более скуластым, а взгляд решительнее, чем у сестры.

– Яна! – вскрикнула ее сестра.

– Молчи, дура! – вспыхнула с неожиданной для Уильяма ненавистью девушка. – Если ты хочешь жить в борделе, то сиди и посапывай в две дырки, тихоня! А я не хочу такую жизнь. Старый козел нам всю жизнь поломал! – Она сжала кулаки. – Ненавиж-ж-жу!

Девушка повернула голову к Уильяму и обожгла его горящим лютой злобой взглядом, но взгляд этот относился не к нему, а к отцу, Риду Неудержимому.

– Я все расскажу. Отец поддерживал тесные отношения с контом замка «Щит ветра» риньером Аленом Борди и с контом замка «Грозовой» риньером Стрегом Валди. Еще со своим тестем риньером Алчибальдом Варонье, моим дедом, которого я никогда не любила. Они разговаривали о том, что король зажился, а толковых наследников нет. А те, что есть, – убожества. И королевство в упадке… нужно менять короля и поднимать величие королевства. Еще он говорил, но уже с риньером Оробатом, об убийствах наследников и что многие из них – дети самого короля. Я многое могу рассказать. Обещайте, что сдержите свое слово, данное нам.

– Риньеры, я человек слова. Вы могли в этом убедиться. – Уильям посмотрел на вторую сестру. – А что скажете вы, риньера?

У этой девушки черты лица были более утонченными, чем у ее сестры. И она была не такой решительной. Ее большие синие глаза привлекали внимание, и ее даже можно было назвать привлекательной. Девушка от вопроса Уильяма съежилась, но затем прямо посмотрела в глаза сыщику:

– Я повторю сказанное сестрой.

– Вот и замечательно! Рад, риньеры, что вы оказались здравомыслящими девушками. Скоро вас позовут на допрос, там все подробно расскажете.

После допроса дочерей Рида Неудержимого Румбер и нотариус сидели как громом пораженные. Они не ожидали от них такого обстоятельного и честного признания. Теперь и признания конта были не особо нужны. Он был изобличен двумя свидетелями, и притом родными дочерьми. Никто не мог бы усомниться в правдивости их слов.

– Да тут работы непочатый край! – радостно воскликнул господин Румбер, сам же мысленно подсчитывая, насколько он станет богаче, а нотариус, размышляя о том же, оживленно потер ладони:

– Да, вы правы, господин Румбер. Нужно срочно вызвать писцов и описывать имущество.

– А я вызову дополнительную роту конной разведки. Штаб делаем здесь. В этом замке! – твердо заявил командир полка.

Все трое понимали, что вскрыли настоящий заговор против короля и теперь никакая сила их не остановит. Главное, довести дело до конца.

– Только нам надо действовать очень быстро, господа, – предупредил Уильям. – Иначе молва о том, что здесь произошло, быстро разлетится по округе, и преступники постараются скрыться. Предлагаю направить офицеров и солдат сразу в три известных нам замка.

– Точно! – кивнул Румбер. И хотя Уильям не сказал, что конты сразу бросятся к наместнику и достать их оттуда будет очень трудно и их расследование постараются замять, его сразу правильно поняли. Скрываться заговорщикам некуда, только под крылышко наместника. А тому скандал такого масштаба ни к чему. Тогда они получат жалкие гроши или вообще ничего из того, что могли получить, проявив расторопность, старание и инициативу в расследовании.

Вечером усталый Уильям спустился в подземелье, где пытали конта.

– Превратности судьбы, риньер Рид, – произнес Уильям, садясь на стул, где раньше сидел Оробат. – Совсем недавно, помнится, я там висел.

Привязанный к потолку конт посмотрел заплывшим глазом на сыщика. Второй глаз закрылся огромным синяком и не открывался. Сплюнул кровавую слюну.

– Я тебе ничего не скажу, тварь… – шепелявя, произнес конт разбитыми губами и попробовал усмехнуться, но это ему не удалось. На его избитом, синем и опухшем лице отобразилась лишь мука.

– А ничего и не надо говорить, риньер Рид. За вас сказали ваши дочери. Они оказались более преданы его величеству и честно рассказали о ваших связях и замыслах по свержению короля.

– Этого не может быть…

– А вы послушайте, – улыбнулся Уильям и достал аккуратно сложенные листы из кожаной папки с гербом Рида Неудержимого. Он положил их на папку и стал зачитывать показания сестер.