Илья Гион - Реки времен. Всепоглощающая грусть

– Доминрор! – воскликнул Тильд, и подбежав к Зенону, встал на одно колено. То же самое проделал и его брат, протянув громовержцу металлическую клетку с толстыми прутьями и свиток пергамента в стеклянном футляре.

– О, вы как раз вовремя. – сказал Зенон, беря клетку из рук Дельта.

– Что это? – спросил Инго, рассматривая клетку. На ее прутьях были выведены какие-то слова.

– Клеть грома! – величественно, но в то же время с нотками насмешки, произнес Юлиус.

– По традиции, посвящение происходит во время грозы…– начал было Зенон и посмотрел на Юлиуса.

Тот, вытянув палец, выпустил из него небольшую черную тучку. Зависнув над братьями, она начала искриться и испускать раскаты грома.

– Итак. – продолжил Зенон. – Тильд и Дельт Хаммерхексы! Сегодня вы показали, что достойны называться громовержцами! С радостью принимаю вас в орден. Охраняйте Вестерклов впредь и навеки!

Лица братьев засветились от счастья и слез. Обнявшись, они стали прыгать как маленькие дети.

– Так, боюсь, что сейчас могу напортачить…– проговорил Зенон, вертя клетку. – Юлиус, помоги.

Он протянул клетку другу.

– Найти бы еще место. – сказал тот, тоже вертя клетку.

Тут Инго увидел, что на железных прутьях выведены имена. Он даже увидел имя Габри, рядом с каким-то «Лаки».

– Эй! – Юлиус негодующе уставился на железные прутья. – Мое имя не так пишется! Что еще за «Юлий»?! Кто это писал?

– Это не твое имя. – сказал Зенон. – Юлий Стенториан был сыном второй главы, Мельхиоры Стенториан.

– А, ну ладно…– проговорил Юлиус и стал выводить молнией имена Тильда и Дельта.

– Гекату тоже запиши. – вставил Зенон и посмотрев на Инго, протянул ему свиток в стеклянном футляре. – Ваше величество.

– Не называй меня так. – смущенно проговорил Инго, забирая свиток. – Что это?

– Нужна твоя подпись. – сказал Харон.

Инго вытащил свиток из футляра. Развернув его, он увидел огромный список имен, вместе с датами, подписями и печатями. Вместе с этим ему под нос сунули и чернила с пером. И только Инго взял перо, как тут же замер.

В четыре года он научился читать, в пять – писать, в десять лет уже знал дворянскую письменность, а в восемнадцать – выучил несколько имперских диалектов. Но за двадцать один год он так и не придумал себе подпись! И что ему теперь делать? Он снова посмотрел на пергамент. Подписи предыдущих хранителей были очень красивые, некоторые и вовсе занимали целую строку, а одна так и вообще была произведением искусства, с закорючками, напоминающими взлетающего аиста.

Опустив пергамент на ящик с медицинскими принадлежностями, который стоял рядом, Инго несколько раз нацарапал пером свою фамилию на досках, а затем, опустившись над пергаментом, написал имена Хаммерхексов и вывел под ними свою подпись. Получилось не плохо. По крайней мере, не хуже остальных.

– Печати поставим после. – сказал Зенон, забирая у Инго свиток.

– Я бы хотел, чтобы вы осмотрели город. – сказал Инго, обращаясь к Тильду и Дельту. – Убедитесь, что там больше нет занафарийцев, и можете отдыхать.

– О, уже приказы отдает. – хмыкнул Юлиус.

– Милый, не вертись. – проговорила Линнет, которая смазывала его спину.

– Как прикажете, Ваше «владычество». – поклонился Тильд.

И не успев выслушать упрек Инго по поводу такого неуместного обращения, он, вместе с братом, исчезли в вспышке молний.

– Завтра мы устроим похороны Гантэра и Ури. – сказал Инго. – Можете доехать до лагеря на колесницах и забрать детей Ури?

– Конечно. – сказал Харон, поднимаясь на ноги. – Дору тоже взять? – спросил он, посмотрев на Линнет.

– Не надо. Не хочу, чтобы она видела все это. – грустно ответила Линнет.

Харон кивнул и направился в сторону загонов.

Посидев еще немного в компании громовержцев, Инго решил пойти спать. Хоть силы к нему и вернулись, он чувствовал, как его клонит ко сну. Добравшись до своей палатки, он залез внутрь и тут же уснул.

* * *

На следующий день Инго проснулся поздно. Был уже обед, когда он пришел на главную поляну. События вчерашнего дня казались ему какими-то нереальными, и он даже понадеялся, что все это было страшным сном. Но увидев перебинтованного Юлиуса, и Мавис, которая уже успела состричь свои длинные волосы, он понял, что все это было правдой. Он теперь хранитель запада.

– Делрой еще спит. – сказала Мавис, заметив Инго.

– А Мави? – спросил Инго, беря в руки тарелку с картошкой, которую ему протянул Крикс.

– Он уже в замке. Приступил к своим обязанностям. – сказал Хаган, который сидел рядом и с усталым видом колол орехи пальцами.

– Хаммерхексы осмотрели город и не нашли больше ни одного занафарийца. – доложил Юлиус.

Инго так и не смог свыкнуться с мыслью, что теперь он принимает тут все решения.

– Хорошо. А Харон? Он уже привез детей Ури?

– Да. С ними сейчас Зезиро и остальные. – сказал громовержец.

Инго кивнул и стал уплетать еду. Через пять минут на поляну вбежал один из разведчиков.

– Письмо для короля. – сказал он, осматривая всех присутствующих.

Инго переглянулся с Хаганом и забрал письмо. На конверте было сразу три разноцветные восковые печати. Инго увидел золотого льва Мидденхола, зеленую кобру Эль-Хафа и серебряную звезду Поларвейна. Распечатав конверт, он стал читать письмо:

Господин Ингораш. Империя утверждает Вашу кандидатуру на должность хранителя запада. Для укрепления границ, и противостояния новой угрозе, я отправляю к Вам два отряда имперских гвардейцев. В течении месяца Вы должны прибыть в Мидденхол.

Алисандр Леонхард, император Стелларии.

Утверждаю.

Джума Наби Аль-Абас, хранитель юга.

Утверждаю.

Дарио де Лино, хранитель севера.

– А почему Рейн не подписался? – раздался голос Мавис у него за спиной.

– Ему сейчас не до этого. – ответил Хаган. – Все его подчиненные мрут, и он боится выходить из замка.

Инго отложил письмо. Он до последнего надеялся, что вся эта история с хранителем обойдет его, но, похоже, теперь ему не отвертеться, раз сам император принял его кандидатуру.

– Что будешь делать? – спросила его Мавис.

– Отстраивать стены, укреплять границы, ну и остальное, что там просил император. – проговорил Инго, возвращаясь к еде.

– Ты поедешь в Мидденхол?

– Придется. – развел руками Инго.

– А я могу поехать с тобой? – спросила Мавис.

– Конечно тебе нужно туда ехать. – сказал Юлиус, глядя на девушку. – У тебя же огненная воля. Тебя нужно показать императору. В Стелларии вот уже лет пятьсот ни у кого не было такой воли.

* * *

И вот наступил вечер 28 дня месяца урожая. Инго стоял на кладбище в окружении сотен людей. Тела Гантэра, Ури и Лилит покоились в двух гробах. Капеллана и его жену решено было похоронить вместе. И даже сейчас, сквозь вырезанные на крышке символы Владык, пробивался неземной свет, исходивший от их тел.