Алексей Цаплин - Крылья войны [litres]

– Дело. – Матвеичу предложение понравилось. – Журавлев, Салихов, даю двое суток на изготовление кирасы и шлема. Об окончании работ доложить мне или Чернову.

– Есть!

– Есть.

– Ковалев, поищи трех кандидатов в стрелки. Пилотов брать запрещаю. Поговори с БАО. Ясно?

– Так точно.

– Технику-лейтенанту Салихову и его команде объявляю благодарность. Если дело себя оправдает, пошлю документы на награждение.

– Товарищ майор, – Мишка сдал меня как стеклотару. – Журавлев тоже с нами. Это он придумывал и рисовал.

– Посмотрим. На сегодня работы закончить – всем отбой.

Наша компания еще немного покрутилась у «шестерки». Мишка с оружейником закрыли пулемет брезентом. Машину оставили на козлах.

– Мишка, чур, моя десяточка следующая на переделку! – Саньке понравилась и идея, и реализа- ция.

– Ни фига! По старшинству! – Андрюхе тоже по душе доработка. – Завтра с моей «семеркой» колдовать будете. Лешка, на днях со мной пойдешь искать стрелков. А сейчас командир прав – пора спать.

На следующий день утренний подъем убедил меня в том, что погода отличная (мелкая кучевка), что нам светит солнышко и работа до темноты. Хорошо хоть до подъема не подняли на вылет.

– Так, сони, никого на нарах не забыли? Все готовы? Приготовиться к бегу, бегом – марш!

Так уж завелось и как-то прижилось под одобрительное хмыканье командования, что наше звено с «черными душами» утречком совершало пробежку и легонькую зарядочку. Помогало включиться и освежиться. А ведь в оставленной реальности зарядку последний раз делал только в армии (ну и еще на сборах), а потом отлынивал под предлогом, что на работу опоздаю. А тут и сам подтянулся, и ребят приохотил. Вроде как даже уже ворчать перестали.

Умыться, побриться (кому есть что брить), почистить зубы (и испытать тоску по самому завалящему «Блендамеду» или «Колгейту» – ничего от порошка зубы белее будут). Пока ребята толкаются-строятся, пройтись по сапожкам щеточкой. Может, глянец и не наведу, так хоть пылищу смахну.

Андрей деловито отправил подчиненных в столовку, а сам поспешил к отцам-командирам.

Когда ввалились шумной веселой толпой и стали рассаживаться на лавках, девушки-раздатчицы (официантки) принесли бачки с гречкой. Мы с Серегой привычно скинулись на пальцах – ему выпало распределять кашу, а мне – раздавать масло и «куриные фрукты». Это название появилось после того, как начальник столовой повесил плакатик: «Пальцами и яйцами в соль не лазить!» Наши жеребцы здоровые похохотали, но потом задали резонный вопрос, а как правильно говорить. И одна из наших девушек, покраснев, предложила озвученный выше вариант.

Андрей торопливо подошел и плюхнулся на свое законное место во главе стола. Небрежно махнул рукой – в смысле, разрешаю приступить к приему пищи. На наш немой вопрос утвердительно кивнул: да, без работы мы сегодня не останемся.

Блин, ведь знал же, что так и будет. Так что же это у меня резко пропал аппетит. Держать фасон! Улыбайся, шути – не показывай вида. На тебя же девочки с раздачи смотрят и твои «грачата». Я поднял руку с тикалками: мол, когда. Андрей показал два пальца. Через пару часов, то есть полдевятого. Нормально. Можно немножко расслабиться.

Указанья, постановка,

Цели, метки, обстановка…

Пытаюсь справиться с гречкой… Почему-то вспомнил Ниночку и ее не очень сытых и веселых одноклассников. Желание «заправляться» пропало совершенно. «Куриные фрукты» со словами «дополнительный паек» откатил своим бойцам, одним глотком допил чай и пошел к поднимающемуся из-за стола комэску. Серега Колосов тоже оставил свое место, дожевывая на ходу, присоединился к нам. Разговоры о работе в столовке не ведутся. Поэтому отошли в сторонку. Пусть пока сержантики подымят и девушкам глазки построят.

– Колонны. На удалении до 30 километров от фронта. Перегруппировка какая-то. «Пешки» с «маленькими» сейчас уйдут на доразведку. Работать будем по их наводке. Обещают прикрытие. Даю десять минут на перекур, потом всем на стоянку. Идем всей эскадрильей. Я – снова на КП. До моего возвращения Колосов – за старшего. Всё.

Идем некоторым подобием строя к своим машинам.

Знаю я эту перегруппировку. Сначала Харьков, потом отступление до Сталинграда.

Ну чего, – беги, ори, звони, к Сталину не забудь на прием записаться.

Ага… Ща… Сначала попаду в добрые руки нашего начмеда («…а, так это последствия старой контузии…»), а потом передадут заботливым санитарам в «дурку». И не видеть мне больше ВВС РККА как своих ушей. На фронт, может, еще отправят – рядовым, как пушечное мясцо. Даже если просто подлечат и выпустят на все четыре стороны, все равно плохо дело. Это сейчас я элита армии с содержанием почти как у наркома, а стану бомжом – калекой без пенсии. Да и не затем меня, видимо, судьбина сюда закинула. Я же должен «за себя и за того парня». «Делать надо то, что должно, и пусть будет то, что будет» – что изменилось за две тысячи лет? Вот и давай летун – лети. Над ленточкой не забудь крыльями покачать: может, под тобой будут бывшие соседи по госпитальной палате.

Мехи уже сняли «шестерочку» с козел и готовят к вылету. Не стоит им мешать. Пока с Колосовым уточняем по карте – где у нас и что плохого в округе. Это на случай, если ему или мне придется вести группу. ЗИС подвез боезапас, разгрузился – сержантики помогли для скорости, и покатил за следующей порцией. Вон с КП быстрым шагом спешит Андрей.

– Эскадрилья, ко мне! Так, на сегодня ставится следующая задача…

– …триста. За километр до цели покачаю крыльями. Перестраиваемся в пеленг. Начинаем подъем до 800. Потом с горки первая атака ФАБами. Расходимся бабочкой. Я со своими влево, Колосов – вправо. Журавлев еще левее нас возьмешь. Тебе будет нужна скорость на резкий вираж. Поэтому поднимешься перед атакой на 1000.

А ведь какие танцевальные па из моих предложений. Еще недавно выходили после атаки всей группой в одном направлении. Последние машины – как на блюдечке для зенитчиков. Только успевай снимать.

– Второй заход пулеметно-пушечным огнем вдоль колонны. Идем с Серегой друг другу навстречу ножницами. Следите – по нам не лупаните. Журавлеву – пройти за Колосовым и причесать их еще разок. Все ясно? По самолетам!

Бегом, бегом. Ракету дадут минут через пятнадцать. Надо «шестерочку» посмотреть – погладить. Конечно, у Мишки, как всегда, все в ажуре, но если ушами прохлопаешь, грохнешься и костей не соберешь!

Так, четыре сотки уже на месте. Створки люка закрыты. Стойки чистые, подтеканий нет. Радиатор – норма. Брюхо под капотом без грязных и масляных пятен – голубенькое. Мишка своим орлам фитиль вставил, все вымыли-протерли.

Чай еще не дошел до нужной емкости в организме. Пописать за хвостом нечем. Ну все, ритуал не соблюден – жди какой-нибудь бяки. Настроение почему-то начало портиться. Может, попрыгать и все провалится? Предлагали же девочки в столовой еще один чай взять… Элерон… Закрылок… норма.