Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ litres с издательской обложкой и иллюстрациями]

И убил, прося прощения за то, что приходится делать.

Последний из демонов вскинулся, отвлекаясь от человека с секирой, и, поняв, что сейчас будет, сбежал. Рассыпался тенями, растворился в них…

Секира рухнула Тэо на голову, и он схватил древко, остановив страшный удар, словно это была соломинка, которой машет несмышленый младенец. Широкое лезвие застыло в дюйме от его лица.

Дэйт продолжал давить еще несколько секунд, прежде чем узнал его.

– Проклятье! Я думал, ты один из них.

– Мне нужна помощь, милорд…

На площади слышались крики. Теперь уже многие заметили зарево, поднимавшееся над гаванью.

– …Защити тех, кто в «Радостном мире».

– Я не справлюсь с шауттами.

– Это сделаю я. Улицы пока чисты, все оставшиеся демоны – в порту. Просто найди Мьи. Мьи, – повторил Тэо. – Ты помнишь ее?

– Да.

– Найди ее и вместе с теми, на кого она укажет, уведи в наш дом. Там их защитят.

– Хорошо. Обещаю. А ты позаботься, чтобы до нас не добрались демоны.

Дворец кипел и бурлил. Гвардейцы, облаченные в тяжелые латы, вооруженные до зубов, стояли на каждом перекрестке, факелы и свечи зажигались во всех коридорах и комнатах.

Теплый свет сейчас вызывал лишь тревогу. Никто не знал, в какой момент он сменится на ярко-синий.

Шерон с Мильвио находились в зале, где когда-то указывающая разговаривала с герцогом первый раз. Дверь в сад открыта, далеко за рекой пел одинокий соловей, синее зарево в порту ослабло, но не исчезло.

– Мы будем охранять его? – спросила указывающая.

– Это не твоя задача. И не думаю, что в охране есть смысл. Шаутты уже нанесли удар. Теперь Треттини осталась без поддержки Алагории.

– Мы что-нибудь придумаем.

В его глазах была грустная ирония.

– Никогда не знал магии, способной воссоздавать потерянный флот из головешек. Нет. Эта дорога утрачена. Нам придется идти в бой без союзников.

– А Кар? Мы не видели его все это время. Ты не думаешь, что появление шауттов связано с ним?

Мильвио покачал головой:

– Нынешняя Треттини его детище. Он не пустил бы в цветущий сад гниль.

– Даже ради нее?

Он понял, о ком говорит Шерон.

– Не знаю… – наконец признал Мильвио. Хотел сказать что-то еще, но вошедший слуга быстро произнес:

– Сиор. Его светлость желает видеть вас. Только вас.

Шерон протянула ему игральные кости:

– Возьми. Они будут не лишними. – Положила тяжелые кубики ему на ладонь. – Защищайте его.

Когда он ушел, Шерон осталась одна. Она ощущала, как усталость после боя все сильнее давит на плечи. Опустилась в кресло, в котором раньше сидел герцог, вытянула ноги и пропустила момент, когда появилась Моника.

Волосы женщины были скручены в пучок. Вместо привычной элегантной одежды она облачилась в темно-серый мужской костюм. На широком поясе висят два кинжала.

Шерон чуть прищурилась, изучая лицо бывшей гимнастки, но не пошевелилась.

– Полагаю, герцог не звал Мильвио к себе. Примитивный способ, но срабатывает постоянно.

– Господин Кар приглашает вас.

– «Госпожа». Ты забыла добавить «госпожа». Разве это мне надо обучать служанку хорошим манерам?

Та чуть нахмурилась, но не стала артачиться:

– Господин Кар зовет вас, госпожа.

– Господин Кар, кажется, не понимает последствий грядущей ссоры. Ради господина Кара и господина Мильвио я, пожалуй, останусь на месте. И тогда у них не появится повода убить друг друга. Ступай.

Моника раскрыла ладонь и показала Шерон рыжий локон.

– Лучше вам ответить на приглашение, госпожа.

Она помнила все пути. Все секретные ходы. Тайные тропы, по которым ее водил Бретто, до сих пор оставались во дворце. Калитки не заперты, и, возможно, с тех пор ими никто и не пользовался. Во всяком случае, петли скрипели ужасно.

Лавиани была сойкой и за свою жизнь множество раз оказывалась в жилищах сильных мира сего, всегда приходя без приглашения. Сюда же попасть оказалось проще, чем во многие другие места.

Во дворце царило смятение, и стража покинула свои обычные посты. Рыскала в саду, между казарм и где-то наверху. А тут коридоры были либо пусты, либо заполнены случайными, испуганными людьми, и на седовласую женщину мало обращали внимания.

Она шла решительно, быстро, стараясь не бросаться в глаза. Поднималась лестницами, которые, казалось, давно забыла, но стоило ей вернуться, и память ожила.

Сейчас они были мрачны и темны, но перед ее взором – залиты лучами заходящего солнца, и здесь звучал смех.

Ее смех.

Сойка хотела добавить «рыба полосатая», но затормозила, увидев Мильвио. Он шагал в сопровождении какого-то человека, и Лавиани не успела отпрянуть за угол, однако глазастый треттинец заметил ее. Чуть нахмурился.

– Рыба полосатая! – теперь прошипела женщина.

Ее сжигала ярость, и сдерживать эмоции удавалось с большим трудом. Фламинго что-то сказал сопровождающему и, когда тот заколебался, резко добавил пару фраз, так что споров больше уже не возникло.

К Лавиани Войс подошел в одиночестве. Они несколько секунд изучали друг друга, и сойка поморщилась.

– Ты знал.

– Объяснись.

– Ты знал, что этот ублюдок убил старшего брата, чтобы нацепить на макушку венец.

– Да. Знал, – не стал отрицать Мильвио. – Но не знал, что ты была с Бретто.

– А про моего сына? – Она заставила себя, чтобы голос звучал ровно, а не придушенно. – Про Рэлго тоже знал?

– Я понял это, когда Шерон мне рассказала про тебя и Бретто, – последовал спокойный ответ. – Мне очень жаль.

Ему и вправду было жаль. Но сойка, накручивая себя, отогнала мысль о подобном подальше.

– Я старая дура. Ни на что не годная собака, потерявшая нюх! Прокручивала десятки вариантов. Строила сотни предположений. Думала, что Борг боится его. Что Шрев завидует ему. А правда… Шестеро! Она же все время была у меня перед глазами, а я и подумать не могла. Какая дура! Ублюдский Кар раскрыл мне глаза.

– Это просто, – негромко сказал Мильвио. – В твоем сыне текла кровь Родриго Первого, пускай мальчик и бастард. Но он ребенок наследника и представлял угрозу. Человек со способностями сойки. Пусть про него узнали спустя столько лет, он слишком опасен для владетеля.

– Ты оправдываешь эту тварь?!

Мильвио не смутил ее гнев:

– Я говорю о печальной обычной закономерности правящих династий. Они уничтожают любые риски.

Лавиани сделала решительный шаг вперед, чтобы пройти, но Мильвио чуть повернул плечо, закрывая для сойки проход. Вновь в ней поднялась и закипела ярость:

– Ты тот, кто меня остановит, Фламинго? Тот, кто будет драться за урода?!

Он смог ее удивить:

– Нет, сиора. Я не такой человек.

– И все же ты на моем пути. Уйди с дороги и не мешай!

– Уйду. – Он говорил тихо, ровным голосом, словно пытался убедить озверевшую от боли медведицу. – И ты сделаешь что хочешь. Но в благодарность за это потерпишь еще минуту и выслушаешь меня.