Александр Башибузук - Ловчий [litres]

Не переставая протирать полотенцем глиняную пивную кружку, она приветливо нам улыбнулась:

– Заходите-заходите, гости дорогие. Как раз свиные ножки в печи доходят.

Сказать, что я удивился, это значит ничего не сказать. Никак совсем баба сдурела, тут все из города ломятся как потерпевшие, а она даже дверь не удосужилась запереть. Еще и гостей зазывает. Но отказываться от предложения не стал, не совсем же я дурак.

Стоп… она обратилась к «нам», а это значит, видит девчонок? От природы невосприимчива к отводу глаз или хорошим амулетом обзавелась? Впрочем, уже не важно.

– Приветствую, хозяйка. – Я показал девочкам на один из столов, а сам подошел к стойке.

– И тебе не хворать, многодетный папаша. – Кабатчица игриво улыбнулась. – Каким ветром занесло в наш славный город?

– Да вот занесло… – уклончиво ответил я. – Нам бы поесть чего да переночевать.

– Это можно, – покладисто кивнула женщина. – Отчего бы и нет. Покормим и устроим. Подожди немного… – Она подошла к входной двери и принялась сноровисто запирать ее на засовы, попутно продолжая говорить со мной: – Видать, других гостей мне сегодня уже не дождаться, так что пора закрываться. Сам видел, в городе неладное творится. А ты пока садись за стол, я сейчас все подам. Как кличут?

– Горан из Переполья. Словен. Ловчий.

– А я Радослава, валашка, а это мое заведение! – гордо представилась кабатчица, возвращаясь за стойку. – Можешь называть меня просто Радой. Сейчас-сейчас вас накормлю. Уж извините за задержку, сама я, прислуга сбежала вся.

Очень скоро на столе появилось блюдо с ломтями серого ноздреватого хлеба, плошки с соленьями, большой чугунок пшеничной каши со шкварками и блюдо с румяными запеченными свиными ножками. Меня вдобавок наделили здоровенной глиняной кружкой, увенчанной пышной пивной пеной, а девочкам поднесли маленькие, тоже с пивом.

– Кушайте на здоровье. – Радослава с улыбкой посмотрела на остервенело работающих ложками юных чародеек и улыбнулась: – Оголодали, поди…

Девочки мигом уничтожили свои порции и сразу же осоловели. Хозяйка увела их на второй этаж, где уложила в большой комнате с шестью кроватями. Потом мы с ней опять спустились вниз.

– Ну, рассказывай Горан из Переполья. – Радослава налила мне очередную кружку и сама села напротив с такой же. – Девочки твои, смотрю, из академии. В курсе, что им здесь не место? Глазоньки они отводят хорошо, но тут такие людишки порой случаются, что им ихняя ворожба на раз раскусить. Да и стражники все с сильными амулетами противу морока.

– Так получилось. Поневоле. Как поняла, что морочат голову?

– Уж поняла, – неопределенно ответила Радослава. – Ну и что делать собираешься?

– Утром будем уходить из города. А ты почему еще здесь? Не боишься?

– Боюсь, – спокойно призналась кабатчица. – Как не бояться. Только идти мне некуда. И незачем. Свою харчевню я никому не отдам. Будь то человек, тварь али нежить какая.

Неожиданно с улицы в зал пробился громкий и протяжный вибрирующий звук. Жуткий, зловещий, очень похожий на стон, но ничего человеческого в нем не было.

«…драугры, альбо драуги, суть не более чем могильные упыри, однако ж отличие от истинных неупокоенных имеют тем, что подняты волей заклятий для определенных целей, коими является в основном охрана некоторых мест. Глупо было бы размышлять, что сии монструмы обладают собственной волей и разумом, но собранные свидетельства позволяют полагать, что оные умертвия сохраняют примитивные инстинкты и даже некоторые проявления чародейской силы. Однако ж свидетельствую, что опасность от оных возрастает непомерно, ежели при жизни драугр принадлежал к владеющим али иным колдовским малефикам…»

Серединные земли. Стоозерье. Черноград

19 Хлебороста 2002 года от восхождения Старших Сестер.

Ночь

– Раньше такое случалось?

– Нет… – Радослава сильно побледнела, но внешне сохраняла спокойствие.

– Что это может быть?

– Ты же ловчий, тебе видней.

– Откуда знаешь про ловчих?

– Я многое знаю, – спокойно ответила кабатчица. – Думаю, дело в Гарме Злом, прежнем хозяине этих мест. Его еще называли Хозяином Костей. Его упокоище в свое время запечатали, а сейчас эта печать разрушилась. Либо вот-вот будет разрушена. Что после этого начнется, одни Старшие знают.

– Я видел, как в город прибыли Псы.

– А Псицы? – быстро поинтересовалась хозяйка харчевни.

– Только иноки.

– Ну да… – Радослава понимающе кивнула. – Вместе они никогда не будут работать. Я слышала, что Совет обратился к Синоду за помощью в обмен на установление белоризцами полного религиозного контроля над Черноградом, но чем все закончилось – не знала. И сколько их прибыло?

– Около полутора сотен. Самих иноков примерно половина, остальные оруженосцы и прочие.

– Мало, – закусила губу кабатчица. – Даже если с ними прибыли адепты из самого Синода.

– Ты много знаешь об обителях. – Я не особо удивился такой информированности кабатчицы. Сразу было видно, что она не всю жизнь разносила пиво.

– Ты слишком много задаешь вопросов, Горан, – резко отрезала Рада. – Угомонись, я не твоя подопечная, к Капитулу и Лигам никогда никакого отношения не имела и не имею. Скорее наоборот. Но не суть. Все очень плохо. Скоро здесь начнется невообразимое. Что делать будешь?

– Сниму подштанники и буду носиться по граду с голой задницей, – неожиданно даже для себя съязвил я. Казалось бы, после воплощения в теле Горана моя способность шутить пропала напрочь, но, видимо, потихоньку начала восстанавливаться.

– А я бы посмотрела на это! – хохотнула кабатчица. – Значит, будем держаться вместе. Рассчитывала, что начнется позже, ну да ладно, без разницы: рано или поздно, все равно перед смертью не надышишься. Девицы твои что-то умеют, кроме того как отводить глаза?

– Что-то умеют, – буркнул я. – Но особо на них надеяться не стоит.

Сказал честно, потому что до сих пор толком не знал, на что способны мои подопечные. И захотят ли они вообще как-нибудь помочь.

– Значит, сами справимся. Должны справиться. – Рада резко встала. – Если начнется то, о чем я думаю, главное будет пережить ночь. Стены крепкие, обереги в них свежие, а об остальном я позабочусь. Закладывай окна и двери, а я сейчас…

На улице послышался мерный лязг. Глянув в щелку между ставнями, я увидел стройные ряды Псов Божьих, в полном боевом облачении марширующих по направлению к Проклятой башне. Впереди строя трусили легковооруженные арбалетчики и лучники, а в арьергарде, уже в окружении синодских гвардейцев, шло несколько монахов в белых ризах.