Александр Башибузук - Ловчий [litres]

– Что?

– Что дальше? – Псица Божья заглянула мне в глаза.

– Дальше… – Я с тоской посмотрел на очередную разоренную деревушку, раскинувшуюся на правом берегу Лыбеди, и небольшую орду непонятных тварей, галопирующих среди порушенных изб.

За двое суток плавания я уже насмотрелся таких картинок. Устояли лишь крупные города, а все мелкие поселения были уничтожены ордами нежити и нечисти. Кроме тех… тех, кто принял власть новой хозяйки этого мира. Правда, таковых было очень немного, люди упорно не хотели предавать свою веру. За время плавания к нам присоединилось множество судов с дружинами удельных князей, городским ополчением и просто добровольцами…

– Да, дальше! – сбив меня с мысли, опять потребовала воительница.

– Сдам девиц чародеям, – попробовал я отделаться от Псицы. – А потом видно будет.

– Все-таки собрался уйти? – Рада брезгливо поджала губы. – Я в тебя поверила, пошла за тобой, а ты… ты…

Она не договорила – резко развернулась и ушла.

– Как же вы меня все достали! – зло буркнул я, скрутил колпачок с фляги и надолго приложился к ней.

По пути я здорово подружился с алвским эстрандийским, ну а как тут без вина? Спятить можно. Мало того что у самого внутри хрен знает что творится, дурные мысли в башке хороводы водят, так еще эта зараза достает.

Гребаная кикимора, всем от меня что-то надо! На мне что, свет клином сошелся? Я просто жить хочу, без дурных геройств, спокойно, долго и счастливо. Свой долг этому миру я отдал еще в Дромадарских топях. А тут опять. Ведут, как того волка по флажкам. Свой путь я буду выбирать сам, и не факт, что мои желания совпадут с теми силами, которые пытаются мной управлять. И плевать, кто они, пусть даже…

– А почему без меня пьешь? – Как всегда неожиданно, рядом возникла Неяна. – Великий воин Горан, сын Ракши, мучительно пытается выбрать верную дорогу. Ну и как? Выбрал?

– Только ты не доставай, – буркнул я и сунул вампирице флягу.

С ней мы в пути общались больше урывками, все основное время Нея проводила с девочками. Тетешкалась с ними, как мать родная, сказки и разные истории интересные рассказывала, даже в куклы играла. Охотно, с радостью и желанием, но с такой тоской в глазах, что я всю голову сломал, гадая, что ее гложет. Материнский инстинкт? У нежити? Н-да…

– Выбор эфемерен. – Неяна вытерла ее горлышко белоснежным платочком и тоже отхлебнула вина. – На самом деле ты уже все решил, а теперь изо всех сил сопротивляешься своему решению.

– А ты… Ты сделала свой выбор?

Неяна со странным выражением на лице кивнула:

– Да, Горан, я сделала свой выбор. Иначе бы меня здесь не было.

– И будешь сражаться за людей?

– Много вам чести будет. Не за людей – за себя.

– Но против… своей покровительницы?

– Она мне больше чем покровительница. – Вампирица грустно усмехнулась и уселась на бухту канатов рядом со мной. – Расскажу тебе одну историю. Это случилось очень и очень давно, в самом начале сотворения Упорядоченного…

– Горан! – Рядом неожиданно появился Арамий и, изображая всем своим видом сожаление, поклонился вампирице. – Прошу прощения, достопочтимая донна Неяна, что невольно прервал ваш разговор…

– Ничего страшного, сенатор Блюмелот. – Нея улыбнулась, встала и легкой походкой направилась в каюту, по пути бросив алву: – Мы уже закончили.

– Через час мы будем на месте. – Арамий переключил внимание на меня.

– Я рад, – не совсем приветливо буркнул я в ответ.

– И перед расставанием я хотел бы сделать тебе подарок. – Алв пропустил мои слова мимо ушей. – Идем ко мне в каюту.

– А без подарков нельзя обойтись?

– Нельзя, – неожиданно жестко отрезал лесовик. – Если, конечно, ты не решил меня оскорбить.

Оскорблять его у меня намерений не было. Арамий оказался довольно неплохим парнем, приятным в беседе и отличным собутыльником. И вообще, мне он ничего плохого не сделал. Мало того, в свое время рисковал жизнью, чтобы мы с Купавой без проблем достигли цели в Топях.

В своей каюте, надо сказать, очень скромной и аскетичной, несмотря на то что формально Арамий руководил всей алвской экспедицией, лесовик достал из сундука и положил на кровать увесистый, брякающий металлом большой сверток.

– Прими, Горан, от меня на долгую память. – Алв несколько картинно развернул плотный холст.

– Это… – Я завороженно посмотрел на разные части доспехов. – Это то, что я думаю?

Сегментные наплечники, шлем, похожий на барбют из моего прежнего мира, боевые перчатки, крупнопластинчатый бахтерец, поножи и наручи – все они были исполнены в ославской манере и сделаны из того самого странного сероватого металла, что моя кольчуга, и странным образом притягивали взгляд, словно самое драгоценное сокровище.

– Да, дружище. – Арамий с улыбкой кивнул. – Не знаю, где ты взял свою кольчугу, но ее как раз у меня не хватало для полного комплекта. А когда увидел ее у тебя, решил: пусть он будет твоим полностью. Это очень древняя работа, поговаривают, что этот доспех отковал сам Кром Огненнобородый для великого героя Хельма Железнорукого. Вашего героя, ославского, кстати.

– Я не могу принять этот подарок… – Я с трудом оторвал взгляд от брони. – Это слишком дорого…

– Не говори ерунды! – неожиданно вспылил алв. – Неужели ты думаешь, что, если бы они мне подошли, я бы тебе их отдал? По легенде, вещи, созданные Кромом, сами выбирают себе хозяина. Я им отчего-то не глянулся. Смотри!

Арамий слегка прикоснулся к шлему, и в тот же самый миг сталь зашипела и даже заворчала, словно недовольная собака.

– Видел? – Алв скривился. – Того смотри цапнет. А теперь ты… Давай-давай. Да не бойся, кольчугу из этого набора носишь уже, значит, все будет в порядке.

Я прикоснулся к броне, шипение мгновенно стихло, мало того, металл стал теплым и каким-то своим, что ли.

– Вот, что и требовалось доказать! Не понимаю, что они в тебе нашли? – Лесовик с легким оттенком сожаления улыбнулся и великодушно махнул рукой: – Забирай! Вот еще поддоспешник, тебе впору придется.

– Раз так, тогда держи. – Я выудил из мошны румийский золотой.

– Смотрю, ты решительно настроился меня оскорбить! – Арамий зло насупился.

– Нет, у нас обычай такой. – Я невольно рассмеялся. – Оружие и броню дарить нельзя, за них всегда платят, хоть что-нибудь. Понял, лесная душа?

– Странный обычай, – нарочито недовольно сказал алв. – А чего тогда так мало? Но ладно. А теперь иди к себе, пусть твои собираются и будут готовы ко всему. Непонятно, что нас ждет на берегу.

– Еще раз благодарствую.

– И еще… – Лесовик говорил очень серьезно. – Будь осторожен до того времени, пока не передашь своих питомиц. И вообще, поостерегись: Синод никогда никого не прощает. Я сразу после того, как причалим, отправлюсь на Совет, пойдешь вместе с девочками со мной, там будут представители Капитула, там и отдашь их.