Патрик Уикс - Тевинтерские ночи [сборник litres]

Уже светало. Рамеш осмотрел разрушенный лагерь, скудный запас продовольствия, снятый с лошади накануне, и пришел в отчаяние.

Почти все припасы вез его конь, и только Создатель ведает, куда тот умчался. Оставшуюся еду удастся растянуть на двое, максимум на трое суток, а ведь путь до места исчезновения Йовиса займет на полдня больше. О воде и говорить не приходится – содержимого бурдюков хватит на пару дней, возможно больше, если пить умеренно. Пить воду из ручьев не хочется, очень уж дрянной у нее вкус.

– Сложим погребальный костер. Фридл заслужила достойные похороны – она была одной из нас и погибла, исполняя свой долг.

Вот только что это за долг? Рекрут что-то видела, что-то произошло с ней. И – Рамеш закрыл глаза, сдерживая слезы, – то же самое могло произойти с Йовисом. Почти наверняка произошло. Нет, нельзя поддаваться отчаянию. Он ни за что не поверит, что все потеряно. Рамеш вытер глаза тыльной стороной кисти и отмахнулся от обеспокоенного взгляда Леши.

– До города четыре дня пути, не меньше. Конечно, можно поискать лошадей и пищу, но вряд ли найдем. Если потеряем время, нам придется туго – еще хуже, чем сейчас. Отряд Йовиса хорошо снаряжен, припасов хватит для втрое большего числа людей. – Рамеш покачал головой. – Мне это не нравится, но другого выхода не вижу.

Леша кивнула. Да, остается только двигаться дальше.

Дальше во мглу неизвестности.

Стражи шли молча. Каждый замкнулся в себе, одни лишь мысли составляли ему компанию. Гнетущую тишину нарушало только хлюпанье раскисшей почвы под сапогами. Двигались по-уставному: Леша сбоку от Рамеша и чуть позади, готовая немедленно действовать в случае опасности.

Местность изменилась: земля стала более каменистой и неровной, лес поредел. Тропа уверенно вела к маячившей вдалеке горе; три ее асимметричных пика обвивали друг друга. Тягостное чувство и запах прели не исчезли, они даже как будто окрепли, когда лес остался позади. А еще появился едва уловимый запах морской воды.

Тропа полого шла вверх, медленно приближая Стражей к трем пикам. Вот и первые признаки цивилизации: брошенная на обочине поломанная телега, сплошь заросшая грибами, а по другую сторону, за деревьями – дома, неприветливо глядящие темными окнами. Эта деревня обезлюдела давным-давно.

Стражи обыскали ее, но не нашли ничего пригодного. Если и были тут припасы, их забрали либо беженцы, либо пришлые шахтеры.

Рамеш приметил одну странность, о которой не сообщил спутнице: тут и там высились груды земли, вроде той, что осталась на месте исчезновения коня Леши.

Стражу хотелось рассказать магу об увиденном и услышанном. Но что это, собственно, было? Разрытая земля и шум. Он даже не нашел останков лошади. А делиться с девушкой домыслами – значит разбередить ее и без того богатое воображение.

Наконец лес отступил, и Стражи оказались на гребне. Впереди неясно виднелась гора; три ее длинных пика сплелись подобно змеям. Единственная дорога вела вперед, исчезая за стоящими по обе стороны холмами. Стражам ничего не оставалось, как пойти по ней – и обнаружить место трагедии.

У подошвы горы валялось искореженное оружие, принадлежавшее как Стражам, так и порождениям тьмы. Затоптанные палатки, поломанное снаряжение, а еще разлитая по всему лагерю кровь ясно давали понять, что здесь был бой. Нет – бойня.

Однако ни одного убитого Стража. Десятки трупов порождений тьмы, но никаких признаков того, что отряд Йовиса потерпел поражение. Море крови наводило на мысль о чем-то ужасном. Лимфу порождений тьмы легко заметить даже после высыхания, но это не она. Кровь принадлежала кому-то из пропавшего отряда. Где же Йовис и его люди?

Возле Рамеша чародейка копила ману; ее посох полнился магической энергией, чтобы излиться на возможных врагов. Сам Рамеш обнажил кинжалы, невольно среагировав на открывшуюся картину; он даже не сразу сообразил, что до боли в ладонях сжал рукояти.

Страж сделал глубокий вдох. Выдохнул. Сосчитал до трех, заставляя себя успокоиться. Ситуация действительно выглядит устрашающе. Но кости не разбросаны, а значит, убитые не были съедены. Возможно, Йовис и другие Стражи все еще живы. Рамеш повернулся к спутнице, убирая оружие в ножны.

– Надо разделиться и выяснить, что здесь произошло. – Он покачал головой и добавил: – Выглядит все это паршиво, согласен. Но нет убитых, а потому остается надежда, что отряд жив. Отправимся на поиски. Только сперва убедимся, что есть кого искать.

Леша кивнула, не выражая никаких эмоций, и двинулась вглубь лагеря.

Рамеш осмотрел центр места боя в поисках ключа к разгадке.

– Да чтоб тебя, Йовис! – вполголоса выругался Страж. Хоть он и сказал Леше обнадеживающие слова, но сам опасался худшего.

Конечно, отсутствие тел вовсе не означает, что Стражи живы. Их могли пленить… Да с ними могло произойти все что угодно, вплоть до истребления. А это лишает спасательную операцию всякого смысла.

Тем не менее Рамеш продолжал поиски.

Ни костров, ни спальных мешков. Выходит, это место служило укреплением, а не бивуаком. Провизии хватило бы от силы на сутки. Отряд ожидал схватки, и он ее получил. Стражей превосходили числом, что видно по количеству трупов порождений тьмы, среди которых не только гарлоки, но и генлоки, и крикуны, и даже пара эмиссаров.

Но эти порождения выглядят по-другому. Мутации, создавшие их буйные орды, сильно отличались от обычных. Страж заметил разновидности, которые ранее ему не встречались. У гарлоков лишняя пара рук, у крикунов мощные ноги генлоков, а у эмиссаров по две головы. В другое время эта странность не смутила бы Рамеша, он просто отнес бы ее к прочим необъяснимым особенностям физиологии тварей. Но при нынешних обстоятельствах, учитывая все, что Стражи видели по пути, такие сочетания вызывают беспокойство.

Над поляной разлетелись взволнованные возгласы Леши:

– Сюда! Скорее!

Рамеш подбежал к ней, стоявшей у широкого отверстия в земле. Заглянув, увидел ступени, ведущие вниз. На них – кровавые отпечатки сапог. Не порождений – людей, Йовиса и его отряда. В сердце снова затеплилась надежда.

Здесь тоже ощущался запах морской воды, причем более терпкий, чем где-либо окрест, и он явно шел снизу. Леша пробормотала заклинание, вытянула руку с посохом.

Излучаемый посохом свет открыл взору Стражей маленькую лестницу, ведущую в подземный зал немногим шире, чем поляна на поверхности. Судя по изящности интерьера, здесь поработали мастера, которым позавидовали бы лучшие умельцы Орзаммара или даже Кэл-Шарока. В стене напротив лестницы виднелся дверной проем, а за ним – вторая лестница, винтовая, уходящая в темноту. Все помещение освещалось растущим лириумом. А над входом Рамеш прочел одно-единственное слово, сложенное из гномьих рун: