Владимир Журавлев - Путь Императора [частично исправленная автором версия 2-ой книги цикла] [СИ]

Подросток легким движением успокоил дернувшегося было полицейского и пытливо уставился на Хиста.

– Я здесь император! – отчаянно сказал Хист.

– Так получилось, Эре! – виновато добавила мать всех кланов. – Он действительно император, я видела.

– Решился, не откажешься? – быстро и требовательно спросил Хиста подросток.

Эпсар Джайгет с недоумением наблюдал странную сцену, в которой все понимали всё – кроме него.

А по лицу подростка медленно расплывалась блаженная, идиотски счастливая улыбка.

– Асиа! – сказал он. – Ты понимаешь, что это значит? Нет, ты не понимаешь! Я всё же добился торжества законов! И мой путь здесь – завершен! Асиа… Творец! Да слышишь ли меня, скотина?! Я благодарю тебя!

Маленький дурачок Эре из деревни Гончары с безвестной окраины империи был безоговорочно, совершенно счастлив.

Вова П. Школа – это маленькая жизнь

– И что ты нашел в этом смешного? – прорвался до него резкий голос учительницы.

Он неохотно согнал блаженную улыбку с лица и уставился на учительницу. Она, хоть и не проходила базовый курс психолога-модератора, действовала в целом профессионально: встала очень близко, чтоб нависать угрожающе над щуплым подростком – и загораживала путь к отступлению, кстати. Теперь, чтоб просто прекратить разговор, надо отталкивать ее со всей силы. Женщину. И учительницу. Ну и кто решится на такое? Вот что за мир поганый: если оттолкнешь, сразу хулиган и насильник, а то, что в углу зажали немалым весом и не пускают – просто педагогический прием, это можно!

– Улыбка вообще-то вполне естественная гримаса для человека, – примирительно сообщил он. – Встретил знакомого – и улыбнулся! Или вот еще на ложе любви – ну не будешь же возлюбленной отвечать ледяным взглядом, столь характерным для школьных работников? Или?..

Он пытливо вгляделся в женщину, с недоумением отметил ее смущение, потом оглянулся, обнаружил, что рядом приостановились знакомые личности из родного класса, и понятливо замял тему.

– А у меня была просто счастливая улыбка! – честно поделился радостью он. – Оказывается, если долго и настойчиво пинать окружающих по коленкам, мир вокруг становится вполне сносным для существования! Представляете?! Я получил экспериментальное подтверждение теории Берен-йот-гали! И отныне могу просто жить в свое удовольствие! Ой-йо! Меня ожидает масса новых волнующих впечатлений! Я же ни разу не жил мирно! Представляете?!

– Нет! – строго отозвалась учительница. – Я о чем с тобой разговариваю? Ты кого вчера пнул по коленке?

Он уставился на учительницу, мучительно наморщив лоб. Бесполезно – кто она такая, не вспоминалось.

– Э… Марь Иванна! – вздохнул он, не вспомнив. – Ну, кого я пнул? Двух бандитов. Мало пнул, надо было по почкам добавить!

– Какие бандиты?! – возмутилась учительница. – Они дети! Ты знаешь, что они в больнице?! Ты понимаешь, что тебе будет?

– Ничего не будет! – буркнул он. – Мы же дети. Детям можно любую мерзость делать, и ничего не будет. Скажут, баловались. Скажут, естественная в детском возрасте борьба за лидерство. Те поганцы тоже грабили по-настоящему, а говорили, что балуются, и вы им ничего. То же самое следом подпеваете. Они и насиловать могут уже в своем возрасте – а скажут, что просто баловались! А вы скажете, что она сама вызывающе себя вела, и им ничего не будет, представляете?! Такая странная ситуация в этом мире: разделение на детей и взрослых! Как будто это разные виды, блин…

– Их родители уже спрашивали о тебе! – пригрозила учительница. – А ты знаешь, кто их родители?!

Это он как раз знал – и озабоченно нахмурился. Родители у поганцев были такие, что если изловят – мало не покажется! И им за это ничего не будет. Совсем как детям. Скажут, свидетелей не было, доказать ничего нельзя. А на самом-то деле – та же самая борьба за лидерство. Не сметь сопротивляться нашим детям! Ну и чем взрослый мир отличается тогда от детского? Где грань?

– Где грань между детским миром и взрослым? – невольно сказал он вслух. – Вот вопрос! Детей бить нельзя. Бандитов – обязательно надо! Если два поганца отбирают у кое-кого материальные ценности – по закону они кто? Бандиты. А если поганцам по двенадцать?

– Дети! – твердо сказала учительница. – Детские шалости пройдут и забудутся! И ребята вырастут достойными людьми!

– А из кого тогда вырастают бандиты? – хохотнул за спиной Типун. – Из бабуинов, что ли?

Он одобрительно кивнул Типуну – правильно запомнил слово, молодец!

– Значит, если пьяный маньяк разобьет вашу машину и спалит дачу – он созрел для тюрьмы, а если то же самое сделает Типун – это детская шалость? – задумчиво пробормотал он.

И глянул на учительницу. Та изменилась в лице.

– Вот то-то же! – мягко улыбнулся он. – Бандиты они, и не отпирайтесь. И если их не пинать по коленной чашечке, они весь мир под себя подомнут. Возраст тут вообще ни при чем. А вы им пособничаете. Еще и адрес мой их родне сообщите. Ведь сообщите, верно?

Он рассеянно похлопал женщину по плечу, кое-как протиснулся мимо нее, продравшись сквозь цепкие пальцы, и совсем собрался идти по своим делам. Одноклассники разочарованно стали разбредаться. Он виновато пожал плечами: разговор, конечно, интересный, но его ждала одна правильная девочка, у которой тоже был для него интересный разговор!

– Ты что себе позволяешь?! – возмутилась женщина в спину. – Совсем уважение к учителям потерял?!

– Совсем уважение учителя растеряли, – еле слышно проворчал он. – В услужении у бандитов, а претендуют на высокое звание учителя! И камнями ни разу побиты не были, и за правое дело не страдали, а туда же – учителя…

И этот разговор тоже получался интересным! Блин, насколько вообще интересна мирная жизнь, оказывается! Вот, можно размышлять, профессия ли учитель, и если не профессия, то что тогда? А на войне только успевай от смерти уворачиваться, размышлять некогда!

И он, вдохновленный радужными перспективами, припустил из школы бегом. Сашка, конечно, правильная девочка, но бесконечно ждать не станет, есть у нее и свои дела!

Правильная девочка терпеливо дожидалась его, сидя на подпорной стенке. Городок располагался на склоне горы, что и красиво, и в дождь удобно – вся грязь моментально стекает – но дороги из-за этого кое-где приходилось прорезать и склоны подпирать стенками. Сидеть на них было в целом удобно… но девочкам не рекомендовалось – камень холодный. Так что он сдернул Сашку, едва только подошел. Девочка маленькая, ни одной жизни еще не прожила, могла не знать некоторых нюансов женской физиологии.

– Припоздал? – улыбнулась девочка.

– Припоздал! – смущенно хмыкнул он. – Ансамбль, школа, то-сё – а тут еще и пришлось искать грань между миром взрослым и детским, представляешь?