Владимир Журавлев - Путь Императора [частично исправленная автором версия 2-ой книги цикла] [СИ]

– Нашли?

– Нет, конечно! Ее же не существует, этой грани!

Сашка вздохнула и опустила голову.

– Володя, я вообще-то пришла сказать, что больше не буду с тобой встречаться, – пробормотала она неловко.

Он с облегчением перевел дух. Ха! Да если б не хотела встречаться, так и не встречалась бы! А уж если пришла, значит, надеется, что ее уболтают! Ну, это как раз не грани всякие искать, дело нехитрое и знакомое!

– А что так? – изобразил удивление он.

– Неудобно. Кто ты и кто я? Ты… ты и взрослыми командуешь. Женщин у тебя всяких и без меня полно и красивых, и умных… а я кто?

– Ты? – вдохновленно оглядел он подругу. – Ты моя невеста и будущая жена! Сашка… янтарь в ладони, светлое тепло, ты – ла кансьон шального сердца, принтемпе берде, малх-ан-сердце-сан!

Он вкрадчиво заходил вокруг нее кругами, нашептывая в ушки всё новые и новые нежности на разных языках. И плевать, что какие-то проходящие уроды указывают на него пальцами и ухмыляются! Ему нужна Сашка! И, конечно, ее лицо тут же дрогнуло, смягчилось, и девочка глянула на него с прежней доверчивостью.

– Правильно про тебя Нинель Сергеевна говорила, что ты змей елейный! – улыбнулась она и тут же нахмурилась. – И Нинель Сергеевне то же напеваешь?

– Так, – сказал он озадаченно и остановился. – Так… Ты не понимаешь. Я вижу, что не понимаешь! Это что получается? Опять миры попутал? Так… Саша! Здесь что, гаремов нет?

– Есть на юге! – сказала она и обиженно отвернулась. – Вот и жил бы там со своими женщинами!

– При чем тут женщины? – недоуменно сказал он. – Гарем… харам еще можно сказать… это же…

Он махнул рукой, подхватил подругу и отправился с ней по дорожкам гулять. Как когда-то с Олесей. Нагулял, блин, на свою голову, правильная девочка не так поняла и обиделась!

– Гарем – это дом! – принялся втолковывать он. – Не в смысле стены там, крыша – а дом! Общность людей такая! Группа, где все связаны друг с другом так, что ничего для близкого не жаль! Вот у вас на Земле элементарная общность – семья. Люди, связанные родством и совместным проживанием. Но семья отомрет скоро, вот в чем дело. Она уже отмирает. Муж и жена – нестабильная фигура общества, давно доказано! Не веришь – анекдоты послушай хотя бы! Вот. А гарем… он гораздо шире. И очень индивидуален! И в этом его прочность и сила!

– А Нинель Сергеевна? – неуступчиво спросила Сашка.

– Нинель Сергеевна, – вздохнул он. – И что Нинель Сергеевна? Очень необычная, одаренная женщина. Но семья ее изувечила, как-то уж очень неудачно у нее вышло. И потеряла женщина веру в себя! Ей всего-то нужно было, чтоб рядом побыл кто-то, кто восхищается ей, ценит достоинства, красоту, наконец! Ну очень женщины упертые в свою красоту почему-то, тоже мне, великое достоинство! Вот. Ну побыл я рядом, мне трудно, что ли? Зато как она сейчас расцвела, а?

– Правда? – тихо спросила Сашка.

– Правда, – очень серьезно сказал он. – Я за своих учеников глотку любому перегрызу. И ты – моя первая и любимая.

– А Олеся? – грустно напомнила девочка.

– Да Сашка! – взвыл он. – Ну я же только что объяснил! Гарем у меня, гарем! Ну что тут непонятного?!

Девочка приподнялась на цыпочки и легонько его поцеловала. Сама. Впервые в жизни.

– Значит, Олеся, – вздохнул он покорно. – Хорошая девочка. Только к современной жизни неприспособленная. Я за ней приглядываю.

– На руках носишь и зацеловываешь до обмороков, – напомнила девочка.

– Да это скоро пройдет! – отмахнулся он. – Ну, хочется ей! Мне жалко, что ли? Как только у нее появится достойный друг, так сразу и пройдет! Она же актриса, ей для здоровья вредно, когда нет поклонников и внимания!

– А Мила?

– А что Мила? – удивился он. – Ну да, и она в гареме, но… как раз ей мое внимание не требуется! А вот деньги и знакомства – другое дело! Тебе что, денег для Милы жалко? Мне так нет. Ты бы еще Марусюком попрекнула, Женька тоже в гареме, между прочим, он мой боевой товарищ, и Типун там же, рожа бандитская.

Сашка остановилась в задумчивости.

– Женщины в гареме – твои жены? – спросила она.

Он неловко усмехнулся. Опасный вопрос. Очень опасный! И как отвечать? Разве что говорить правду.

– Не жены, дружинки вообще-то, – вздохнул он. – Мы дружим.

– Но две жены – так бывает? – не отставала девочка, заметившая заминку.

– Бывает! – вздохнул он. – В жизни всякое бывает, и не такое даже. Если женщина охладела к ласкам, интересы другие появились, очень серьезные, или просто возраст заел… бывает, что появляется младшая жена. Это как-то позволяет вырастить детей. Но если хочешь полной правды, то знай: при достойной жене младшая никогда не появится!

И он снова вздохнул. Очень опасная тема. Очень. Взаимоотношения внутри харама далеко не так просты, как он пытался показать. В жизни иногда такое приключается, никакому фантасту не додуматься!

– Говорят, Нинель Сергеевна сошлась с директором Дворца культуры, – помолчав, вдруг сказала Сашка. – Будут там твой спектакль ставить. Без тебя. А Олеся, между прочим, загуляла со старшим Серым. А ты для них готов всё сделать. И любишь их, я же вижу, меня своим харамом не задуришь!

Она еще помолчала. И сделала неожиданный вывод:

– Ты необычайный человек, Володя. Святой, наверно.

Что ж, вот и эта подруга смогла его удивить! И ей для этого даже короткую юбочку не пришлось надевать!

Санниэре. Момент истины

Они вышли к воротам на яйлу ранним утром – и увидели то, что он и опасался увидеть. Блеск оружия в лучах встающего солнца. Логику гномов-таможенников понять было нетрудно: если есть проход, почему бы его не перекрыть, чтоб получать мзду? Бородатый Верблюд почесал затылок, плюнул, растер, пообещал кому-то дать мзды со всего размаху и отправился утрясать вопрос. Вроде бы он до сих пор оставался Айсхэндом Южного ущелья, и все ворота в нем были в его власти. Или уже нет?

Он на всякий случай припомнил, как можно пробраться в ущелье по верхам скал. Проходил он там Черным Арканом когда-то, пройдет и подростком. Вот только побратимы в этот раз подобрались не для диверсий. Надия до сих пор боялась высоты, например. Да и лазить в юбках по скалам опасно – зрители снизу засмеют.

Колонна встала. Он подумал и устроился в стороне передохнуть. Что-то ему многовато досталось за последнее время, и усталость перешла в постоянную. Это было опасно. Именно в такой отупляющей усталости перестаешь бояться за жизнь – ну и теряешь ее, естественно!

Он подставил лицо теплому солнцу и блаженно улыбнулся. Всего один конный переход – и пряные ветры яйлы закружат голову! Как он устал воевать! Всего один конный переход – и они отправятся к древним городам ахархо устраивать новую жизнь! У него для этого дела и жена припасена. А на Земле – еще одна!