Ричард Кнаак - Право крови [litres]

И вправду, едва они выступили за порог, Ульдиссиан понял: дела его не просто плохи – сквернее некуда. Высокопоставленного служителя Собора Света он увидел немедля и сразу же сообразил, что перед ним не просто какой-то жрец из соседнего городка. То был сам мастер-инквизитор, одна из самых высокопоставленных особ во всей секте. Что еще хуже, этого властного типа сопровождали около полудюжины мрачного вида охранников… а еще здорово приунывшие Серентия и Ахилий.

Жрец подошел к нему и, задрав нос, чрезмерно громко провозгласил:

– Ульдиссиан, сын Диомеда! Знай: я – брат Микелий, волею величайшего, сияющего златом Пророка, мастер-инквизитор окрестных земель! Прибыл я с тем, чтобы установить глубину твоей вины и рассудить, что потребно для очищения души твоей от греха! А также, – после недолгой паузы добавил он, – для очищения от греха души того нечестивца, что осквернил могилу нашего посланника!

Ульдиссиан побледнел. Речи брата Микелия не оставляли сомнений: судебное разбирательство он считал делом решенным. Но ведь Дорий обещал Ульдиссиану совсем не то!

Прежде чем он успел раскрыть рот да хоть что-нибудь возразить, мастер-инквизитор повернулся к старосте, удрученный вид коего тоже пришелся Ульдиссиану вовсе не по душе.

– С твоего позволения, мастер Дорий, для допроса его мы воспользуемся твоим жилищем. Естественно, прошу извинения за доставленные неудобства! Сколь ни претят Собору подобные разбирательства, порой без них, сам понимаешь, не обойтись.

– Но я ведь писал и в Кеджан, прокуратору, – отвечал Дорий в надежде вновь взять положение в свои руки. – Вестей от него не получено, но он наверняка пришлет сюда лиц, наделенных надлежащей властью, чтобы…

Однако брат Микелий, не дослушав его, покачал головой.

– Волею Пророка, благословенно будь его имя, я сам наделен властью, достаточной для данного случая! Прокуратор же поверит моему слову безоговорочно…

«И, судя по тону этого мастера-инквизитора, – подумалось Ульдиссиану, – Дорию с остальными тоже придется безоговорочно поверить его слову, понравится им оно или нет».

При этой мысли крестьянин поморщился. Исходя из того, как брат Микелий вел разбирательство до сих пор, Ульдиссиану вряд ли будет позволено сказать хоть что-нибудь в свою защиту… если только он не надумает признать за собою вину.

– Вдобавок, дело касается и Церкви Трех, – добавил Дорий. – Поскольку один из их служителей также пал жертвой…

– Собор здесь, Церковь же – нет. Если Церковь Трех не спешит призывать к ответу убийцу ее собственного чада, сие упущение – на ее совести.

Обескураженный, староста умолк. Ульдиссиан едва сдержался, чтобы не выругаться. Похоже, брата Микелия не остановит ничто.

Одно утешение: хотя бы Лилию во все это не вовлекли. Такого крестьянин бы не перенес. Она и без того слишком многое претерпела от рук обеих сект, и…

Стоило Ульдиссиану вспомнить о Лилии, в уголке глаза мелькнуло то самое, весьма приметное изумрудно-зеленое платье. Крестьянин в смятении вздрогнул и невольно бросил взгляд в ее сторону.

К несчастью, туда же устремил взгляд и мастер-инквизитор.

Лилия замерла, будто загнанный в угол зверь. Похоже, она украдкой выбралась на улицу со двора «Кабаньей головы», поглядеть, как разворачиваются события, и в тревоге за Ульдиссиана начисто позабыла о его предостережениях.

Брат Микелий, несомненно, сразу же понял, что она не из местных. Само по себе это вполне могло ничего не значить, однако, стоило ему встретиться с нею взглядом, в глазах его мелькнуло что-то вроде узнавания.

Человек в долгополых ризах устремил обвиняющий перст в сторону аристократки.

– Ты, там! Ты…

И тут в небе снова ударил гром, да такой силы, что кое-кому из собравшихся, в том числе – брату Микелию, пришлось прикрыть ладонями уши.

Внезапно поднявшийся ветер взвыл, точно голодный волк. Яростный шквал отшвырнул всех прочь – даже охранники инквизитора не смогли устоять на месте. Под его устрашающим натиском остались недвижны – по крайней мере, на время – лишь трое.

Брат Микелий, Лилия и Ульдиссиан.

Однако мастер-инквизитор удержался на ногах лишь с огромным трудом. Оторвав взгляд от Лилии, он вновь повернулся к узнику. На лицо его страшно было смотреть. Брат Микелий ожег крестьянина взглядом, исполненным ярости… и в то же время немалого ужаса .

– Во имя Пророка! Что все это…

Жуткий разряд молнии ударил в самую середину деревни, и…

Пораженный им, мастер-инквизитор не успел даже пискнуть. В ноздри ударила тошнотворная вонь горелого мяса, живо подхваченная неистовым ветром. Удар молнии превратил брата Микелия в бесформенный обугленный ком. Жертв подобных ударов Ульдиссиану видеть уже доводилось, но сейчас мертвое тело выглядело много страшней.

Рядом с первой молнией ударила в землю вторая. Кто-то отчаянно вскрикнул, и люди бросились врассыпную. Ураганный ветер, продолжавший завывать над Серамом, валил с ног тех, кто не успел ухватиться за что-либо попрочнее.

Ульдиссиан огляделся в поисках Лилии, однако нигде ее не нашел. Порыв ветра швырнул ему в лицо пригоршню мусора, и крестьянин невольно вскинул вверх локоть, прикрывая глаза.

Только тут он и обнаружил, что снова свободен. Оковы его болтались на одном из запястий, а, стоило ему потянуть, оставшийся браслет разомкнулся, будто никто его и не запирал.

Не тратя времени на раздумья о беспечности стражников, Ульдиссиан сосредоточился на том, как быть дальше. Однако вооруженная охрана брата Микелия решила этот вопрос за него – двинулась к освободившемуся узнику, несмотря на ужасный ветер. Троим уже удалось подобраться к нему почти на расстояние удара, а четвертый отставал от товарищей разве что самую малость.

Но как только передний потянулся к крестьянину, ураган швырнул навстречу ему увесистую деревянную скамью, в коей Ульдиссиан не сразу сумел признать ту, что обычно стояла у входа в таверну. Импровизированный снаряд поразил охранников без промаха, одного уложив навзничь, а остальных сбив с ног и отшвырнув прочь.

В некотором отдалении позади упавших вновь показалась Лилия, одной рукой вцепившаяся в угол кузницы. Другой рукой она махала Ульдиссиану, призывая его следовать за собой.

Ошеломленный, крестьянин без раздумий рванулся к аристократке. Мимо, подхваченные ураганом, то и дело со свистом пролетали самые разные вещи. Люди со всех ног разбегались по домам. Еще одна молния ударила в деревенский колодец, почти целиком разрушив окружавшее его каменное ограждение.

Но, несмотря на этакое множество опасностей, Ульдиссиан добрался до Лилии целым и невредимым. Девушка тоже оказалась жива и здорова – только несколько прядей золотистых волос выбились из прически.