Марина Александрова - Властители льдов [litres]

Вскоре от двери послышался возбужденный девичий голосок, принадлежавший, насколько я могла вспомнить, сестре весьма рыжего северянина.

– Только ее не хватало, – буркнула себе под нос, подворачивая брюки.

– Oh, Breidan…

– Ingve? Was muhte sie? [87]– Поскольку кое-что из языка северного народа я уже знала, то прекрасно поняла, что спрашивал Брэйдан.

– Well… Ich wilst tu shee Dei [88], – ответила Ингве, несколько запинаясь на каждом слове. Но, даже если бы я совсем не поняла, что она сказала, то свое имя расслышала весьма хорошо.

– Was muhte sie aus Dei? [89] Что ты хочешь от Дэя? – поинтересовался Брэйдан, не спеша пропускать внутрь нежданную гостью.

– Ich can sagt irre [90], – несколько обиженно отозвалась она.

В этот момент у порога послышался странный шорох, какая-то толкотня, и уже через минуту в комнату влетела немного взъерошенная, раскрасневшаяся Ингве, а следом за ней Брэйдан, не менее взъерошенный, но не столь раскрасневшийся.

– Твои поклонницы уже начинают осаждать мой дом и берут препятствие, используя силу, – усмехнулся он, смотря, как Ингве изумленно взирает на мои руки.

Сейчас девушка выглядела изрядно промокшей. Несмотря на то что она была одета в теплую душегрейку, она все же подрагивала в то же время, бережно прижимала к груди розовый, вымокший сверток.

– Was er done? [91]– несколько ошарашенно спросила она.

– Она спрашивает, чем ты занимаешься? – тут же перевел мне Брэйдан.

– Подшиваю одежду, – машинально ответила я, все еще не вполне осознавая масштаб бедствия в лице этой северянки. Мне следовало вспомнить в тот момент, чьей сестрой она является, и постараться любыми способами спровадить ее куда подальше. Но момент был упущен, и стоило Брэйдану перевести мой ответ, как Ингве посмотрела на меня совершенно безумными глазами, в которых было столько умиления. Казалось, на самом их дне зажглись маленькие яркие звездочки. Девушка сдавленно охнула, прижимая свое розовое нечто еще крепче, и, шлепая насквозь промокшими башмаками по ковру Брэйдана, поспешила ко мне.

– Ich halpst du meine kleine! [92] Я помогу тебе, маленький мой! Du [93], – тут же обратилась она к Брэйдану, – ercelle er nicht oder ’meine kleine’, biene [94] Не переводи ему про «маленького». , – заискивающе улыбнулась она.

Ответ Брэйдана был красноречивее любых слов. Когда его широкая ладонь легла на лицо, прикрывая глаза, а сам северянин пошатнулся и как-то обреченно облокотился о дверной косяк. Именно в тот момент я отчетливо поняла, что сегодняшний вечер станет истинным испытанием для моей выдержки и нервов.

Уже через полчаса мне казалось, что Ингве перепутала меня со своими куклами. Она крутила и вертела меня во все стороны, попутно прикладывая ко мне подшитые детали одежды. И ладно бы она сперва подшила, а потом заставила померить. Но она делала несколько стежков, поднимала меня, прикладывала куртку к спине и разглаживала ткань руками! Потом замирала, делая вид, что что-то прикидывает в уме, и делала еще несколько стежков. Потом все повторялось вновь. При этом она бурчала себе под нос какие-то словечки, значение которых я не знала, и она этим явно пользовалась.

Брэйдан же, должно быть, решил мне немного отомстить за то, что решила не посвящать его в подробности своих планов, наблюдал за происходящим с нескрываемым весельем, особенно забавляясь именно тогда, когда Ингве начинала бормотать что-то уменьшительно-ласкательное, как я думаю.

Я терпеливо молчала, снося ее помощь, как вынужденную плату за свое положение.

– Все еще хочешь, чтобы все считали, что ты мужчина? – спросил Брэйдан, не скрывая хитринки во взгляде.

– Пока да, – сказала я, покорно поднимая руки и давая Ингве возможность пройтись по моей талии пальцами.

– Ца-ца-ца, – прощелкала она языком, а потом добавила: – Er ist so sheen [95] Он такой худой. , – жалостливо посмотрела она на меня.

– Говорит, что ты очень худой, – перевел Брэйдан.

Я же согласно покачала головой и посмотрела на девушку взглядом, полным тоски.

В этот момент Ингве словно вспомнила что-то важное, отскочила от меня в сторону и размашистым шагом направилась к позабытому свертку. Весьма проворно развернула его и выудила на свет глубокую тарелку, в которой одна на одной лежали румяные булочки.

– Das ist fur du! [96] Это тебе! – воскликнула она, протягивая мне блюдо. – Mit kaust und met keine! [97]

Сейчас мне впервые в жизни стало по-настоящему страшно. Эта девушка смотрела на меня, как на личную звезду на небосклоне. Она отслеживала каждый мой жест, внимательно наблюдая за реакцией на ее подарок. И если до этого момента я не слишком придавала значения тому, что она оказывает мне знаки внимания, то сейчас действительно пожалела об этом. Это необходимо было пресечь, но…

– Oh! – воскликнула она, стоило мне кое-как улыбнуться и с поклоном принять ее подарок. – Es ist too late! Ich must gee nah hose! [98] Ой, уже так поздно! Мне пора бы домой.

– Gut, Ich ergeest du [99] Хорошо, я тебя провожу. , – отозвался Брэйдан, а мне сказал: – Она говорит, что уже поздно и ей пора, – на этой фразе я едва удержалась, что не улыбнуться во весь рот. – Я провожу ее…

– Nein! – неожиданно возразила Ингве. – Gabe Dei ergeest mich! [100] Нет! Позволь Дэю проводить меня!

К сожалению, я очень хорошо поняла, о чем просила сестра Кельма. И, сказать честно, энтузиазма это не вызвало.

В результате Брэйдану удалось настоять на том, что провожать девушку должны мы оба. Во-первых, шел дождь, и лучше всех от проливного дождя нас мог защитить именно купол Брэйдана. Во-вторых, это было бы неприлично, если бы незамужнюю девушку отправился провожать парень, которого не одобрили ее родители. Но, если судить непредвзято, то единственный в нашей тройке, за кого следовало бы переживать этой дождливой ночью, была я. Брэйдан одним своим обликом вызвал бы опасения у возможных незадачливых бандитов, Ингве лишь немногим уступала ему в росте, но комплекцией обладала внушительной, я же была самой маленькой и тщедушной на вид. Так что, как ни крути, но выбирать меня в провожатые не слишком-то практично. Вот так мы и плелись под проливным дождем. Благодаря длинным ногам, Брэйдан шел быстрее и увереннее, Ингве хотелось идти рядом со мной, потому она постоянно отставала, я же моталась из стороны в сторону, то ускоряясь, то замедляя шаг. Длинные юбки северянки постоянно путались у нее в ногах, отчего она то и дело спотыкалась, и раз за разом падала она именно на меня. Я ловила ее несколько раз, используя всю силу своего тела, чтобы удержать ее на ногах. Это, скажу я вам, было тяжело! И когда, у самого дома семьи Кельма, ее решило вновь накренить в мою сторону, я благоразумно решила отступить. Потому девушка ничком ухнула в сырую мягкую траву, а я сберегла остатки сил на обратный путь.