Кира Тигрис - Андрогины 2: После заката

– Идиоты! Вы прошли пол ада друг для друга! Так сделайте же чертов последний шаг!

– Тони! Не вмешивайся! – первым обрел дар речи Даниэль. Он тяжело дышал, словно после самого долгого и тяжелого марафона в его жизни, и в изнеможении закрыл глаза. – Замолчи!

– Сам заткнись! – кричала я, поворачиваясь к обалдевшему Дани с уже широко распахнутыми и круглыми от шока глазами, блестящими от слез. – Ты что не видишь, что ее одежда изорвана, а лицо опухло от слез?! Да ее чуть не изнасиловали, пока ты валялся без сознания избитый!

– О, Господи! Это правда? – в ужасе закричала Дженни, закрывая рот ладонями. Одновременно с ней орал и Дани, еле шевеля своими опухшими разбитыми губами:

– Кто это сделал, Джен? Я убью его к черту! Я убью их всех!

– Нужно срочно скорую! Врача! – голосила Дженни, совершенно не заметив, ни что говорит ее парень, ни как она оказалась в его хоть и поздних, но крепких и долгожданных объятиях.

И пусть у обоих распухшие лица были залиты слезами, дыхание сбито, а тела дрожали так, будто их било высоковольтным электричеством, но они были снова вместе, снова единым целым.

– Отлично! Пусть хоть кто-то будет счастлив в нашем проклятом мире! –облегченно вздохнула я и набросила на себя плащ-невидимку, чтобы исчезнуть так же резко, как и появилась. Собственно, это не обязательно было делать – для двоих счастливых я уже давно исчезла, впрочем, как и весь остальной мир.

Так, теперь мне предстояло самое главное и неприятное – найти на этой вечеринке Косту!

Спрятавшись под своим плащом, я вернула золотую брошь-хамелеона на ее законное место – под лацкан темного пиджака, и снова превратилась в молодого и статного хозяина вечеринки. Так мне удалось абсолютно незаметно и безнаказанно стянуть и съесть не только несколько кусков пиццы, выпить пару стаканов апельсинового сока, но и огромный капучино, а к нему дюжину канапешек с шоколадными пирожными.

Набродившись вдоволь среди танцующих и веселящихся молодых и горячих студентов нашей Академии, я, наконец-то, совсем потеряла страх и совесть – уж очень хотелось найти главного плохиша на этом празднике жизни!

Этаж за этажом, холл за холлом, я добралась до огромного крытого бассейна с подсветкой, полного разноцветной пены и беззаботно плескающихся под музыку отдыхающих. В его центре чинно возвышался огромный надувной круг в виде единорога, чей золотой рог доставал практически до потолка. Почему? Да потому что ни один бассейн без такого не обходится!

По всему периметру протянулась бесконечная светящаяся барная стойка, заваленная всевозможными напитками, а в самом далеком углу притаился вход в вип-комнату отдыха. Я остановилась перед закрытой высокой дубовой дверью, сняла с себя мантию-невидимку, оставив лежать ее белым плащом на моих, то есть широких плечах Косты, и твердо ухватила массивную бронзовую ручку с впечатанным гербом нашей академии. Именно там сейчас собралась лучшая и самая «драгоценная» часть нашей «золотой молодежи». Косты среди них точно не было, я вот уже как минут десять прислушивалась к разговорам и разочарованным громким жалобам девчонок о том, как они сейчас хотели бы увидеть его – причину их броских макияжей и коротких юбок. По разнородным визгам, хлопанью и крикам, я так и не была уверена, что именно происходило в этой комнате для избранных. Туда вот уже как пятнадцать минут никто не заходил и не выходил, так что у меня совсем не было шанса незаметно проникнуть внутрь невидимой и совершенно не оставалось выбора…

Три…два…один!

Я нажала на ручку и слегка приоткрыла дверь, которая, кажется, не смазывалась еще с самой постройки корпуса и предательским заскрипела так громко, что все, кто был внутри, тут же уставились на меня, потеряв дар речи и открыв рот.

– Косточка! Кос-та-а! – оглушил меня восторженно-приторный вопль роскошной блондинки, которая вылетела неизвестно откуда в очень откровенном ярко-розовом бикини, которое в придачу еще и светилось в полумраке. Тонкая мягкая материя, дразня всех парней вокруг, была завязана впереди на робкий бантик, который выглядел весьма непрочным и при каждом повороте девушки грозился развязаться и оставить красотку абсолютно топлесс на радость мужской половине всех присутствующих, и на зависть – женской. Длинные, тонкие, но необычайно крепкие, как лианы руки девушки, моментально обвились петлей вокруг моей хлиплой, ой, то есть весьма прочной шеи Константина. – Иди-и скорее ко мне, красавчик!

На моей несчастной шее висела, между прочим, самая горячая, стильная и популярная девушка нашей Академии – Стейси Грин, она в этом семестре прибыла к нам аж из далекой Австралии. Но от всех этих фактов моей шее не становилось легче.

– Ты специально ждал меня под дверью, зайчик? – слащаво протянула она, практически задушив в своих объятиях. – Так хочешь меня поцеловать, да?

– ПОМОГИТЕ! – кричал мой отчаянный взгляд. К такому повороту событий жизнь меня явно не готовила. – Как же сложно оказалось играть роль Косты! Бедный парень терпит такое на каждом повороте…

Я уже практически потеряла сознание от удушья и острой нехватки кислорода из-за ее супер-модных, супер-дорогих и супер-сильных духов, которые она разбрызгала в супер-объемах во все свои супер-щели и мега-выпуклости. К моему величайшему ужасу, ее огромные, как две толстые сарделины, все в блестящей ярко-розовой помаде губы, сложились бантиком и потянулись к моему лицу.

Разношерстная толпа на заднем фоне принялась неумолимо скандировать: – Целуй! Целуй! Целуй! Целуй!

И тут до меня наконец дошел смысл и весь ужас происходящего. Так они же играют в бутылочку, и сейчас оказался как раз ход Стейси! Причиной всех моих страданий оказалась большая зеленая бутылка из-под какого-то элитного заморского сидра. Сейчас она неподвижно лежала на отполированной до блеска поверхности изящного кофейного столика – одного из тех, на которые крутые ребята в фильмах кладут свои начищенные ботинки. Длинное и узкое темно-зеленое горлышко, словно дуло пистолета, безжалостно указывало прямо на меня. Проклятье! Угораздило же меня войти в такой момент! Это болваны играют в бутылочку, которая только что указала на дверь!

И тут – о, ужас – Стейси все-таки решила меня немедленно поцеловать и сделать это в губы – долго и тщательно! В самый последний момент мне удалось кое-как увернуться и весь «поцелуй» обрушился, как цунами, на мое ухо, которое тут же заложило ее липкой супер-стойкой помадой от кутюр, пахнущей земляникой.

Закипая от моей полнейшей безучастности и оскорбленная отсутствием у меня должного энтузиазма, блондинка в гневе ослабила хватку своих рук, кислород наконец-то наполнил мои легкие.