Александр Зиборов - Ловушка времени

Ах, это сладчайшее слово – победа, которое опьяняет сильнее всякого вина! А вождь уже вёл ко мне главный приз – Ан-Тою с сияющими от счастья глазами в пол лица. Сомневаюсь, что в тот день, вечер и ночь был человек счастливее меня! И вечность казалась мне короче мига!..

Я забыл слова, которые часто повторяю себе по жизни: за всё нужно платить. Мудрые говорили, что в каждой победе таится зерно поражения. Так оно и случилось.

Глава охотников Бум-Бум с первого дня откровенно меня недолюбливал. Нужно заметить, что он вообще к интеллигентам относился с превеликим предубеждением, а я в сравнении с ним – Кулибин, Менделеев или Ломоносов! Я мог пришибить его своим интеллектом. Природа поработала над ним не резцом, а кувалдой. Но его физическая сила не имела границ. То же самое можно было сказать и об уме этого тукотумца – правда, в ином значении: не может быть границы у того, чего попросту нет. Он никогда не тренировал мышцы, которые шевелят мозгами, а потому по части сообразительности Бум-Бум мог потягаться разве что с поленом или булыжником. А после того, как я победил, выставив на посмешище его любимого сына и забрав себе самую красивую женщину племени, он вообще возненавидел меня лютой ненавистью.

И вот, это случилось, кажется, на двадцатый день моего пребывания в прошлом. Меня пригласили на совет племени. Пошёл, всё равно делать было нечего. Там уже собрались практически все тукотумы. Бя-Ка торжественно ударил булыжником о валун и воцарилась тишина: начался совет племени.

Вождь прокашлялся и сказал:

– Все мы давно недовольны поведением Эв-Рика. Терпение лопнуло. Нужно решить, что с ним делать? Но вначале вопрос к вам, охотники: чем вы занимались вчера?

Вперёд из группы промысловиков вышел закованный в живую броню мышц их вожак Бум-Бум. Его голос походил на рёв компрессора. Он весь покрылся потом от того усилия, с каким выдавливал из себя слова. Было видно, что ему легче придушить гигантского медведя, чем произнести даже краткую речь. Говорил он отрывисто, телеграфными фразами:

– Окружили стадо оленей. Четверых закололи. Остальные убежали. Виноват Эв-Рик. Не успел занять место. В цепи загонщиков. Я отослал его. К женщинам.

Раздались презрительные смешки. Бум-Бум облегчённо отёр пот со лба и сплюнул в сторону Эв-Рика. Тот нервно вздрогнул. Он был весьма тщедушен, средних лет, с редкими волосами и залысиной на затылке. Близоруко щурился и явно чувствовал себя не в своей тарелке под перекрёстным обстрелом презрительных глаз соплеменников.

– А как Эв-Рик объяснит свой проступок? – вкрадчивым голосом осведомился Бя-Ка.

Эв-Рик замялся и ответил не сразу.

– Я задумался о прошедших временах. Сколько было интересных событий, людей, а что сейчас знаем о них мы? Почти что ничего.

– Гм, – неопределённо буркнул вождь и почесал в затылке. – Ладно, а чем были заняты сегодня женщины?

– Мяли шкуры для одежды и лепили посуду, – хором ответили те.

– А Эв-Рик?

– Он что-то чертил на сырой глине и часто вздыхал, – наперебой закричали женщины. – пусть объяснит: зачем он это делал?

– Я… я изобретал азбуку, – простодушно признался Эв-Рик.

– Что?! – единодушно изумились тукотумы.

Поражённый вождь переступил с ноги на ногу и завопил:

– А-а-ай!

Все перевели внимание на Бя-Ку, а тот повалился наземь и ухватился за свою ногу: в его мозолистой ступне торчала большая сухая колючка.

– Ас-пу-ка? А что это такое? – недоуменно вопросили соплеменники. – Её едят?

– Нет, – покачал головой первобытный изобретатель и поник.

Мне стало его жалко, я встал и заявил:

– Знайте же, азбука не менее великая вещь, чем самая лучшая еда!

– Как интересно, расскажи нам подробнее про азбуку, – вопросил вождь, отбрасывая прочь колючку.

– Без неё немыслим прогресс, – начал я, постепенно воодушевляясь. – Пройдёт время и люди с помощью азбуки смогут составлять слова, писать книги, в которых от поколения к поколению будут переходить знания, не теряясь и не искажаясь, как при устной передаче. Письменность обессмертит мысль и человек станет по праву зваться царём природы. Появятся книги – корабли мысли, странствующие по волнам времени и несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению. Книги откроют людям вход в царство ума! Книги окрылят человека, сделают его властелином вселенной!

Все заворожено слушали мою взволнованную речь, затаив дыхание, а Эв-Рик часто-часто моргал белесыми ресницами.

Я продолжил:

– Люди овладеют грамотой и уподобятся богам. Они создадут величайшие произведения, которыми будут зачитываться миллионы людей…

– Миллионы! – восторженным хором вторили мне питекантропы.

– Да, миллионы! Книги будут очаровывать, звать, манить вперёд, в неразгаданную даль, к Мечте, Истине, Знанию! Они будут зажигать сердца смелых и воодушевлять малодушных. Откроют перед человеком многогранную сложность и красоту окружающего мира. У каждого в его комфортабельной пещере будет собрание книг – верных помощников и друзей. Вместо безделья и скуки по вечерам человек сможет, взяв в руки книгу, погрузиться в волшебный мир фантазии, созданный человеческим гением!..

Меня несло, слова неудержимо извергались из меня, как ниагарский водопад. Тукотумы боялись пропустить даже слово. Тишина стояла такая, что было слышно, как мухи сучат лапками, пока их не вспугивало урчание в животе Бум-Бума или рёв косматого мамонта за далёкой рекой.

– Как хорошо! – восхитился Бя-Ка. – Значит, охотники перестанут жрать веселящий напиток, который туманит головы и сводит людей с ума. Вот недавно двое таких напились и устроили потасовку. В результате у одного оказалась сломанной рука и выбита челюсть, а у второго вывихнута нога и откушен нос. Но самое скверное то, что воспользовавшись суматохой, обжора Ам-Ням слопал трёхдневный запас продовольствия и всё племя осталось без еды. Пришлось употребить в пищу обоих драчунов и Ам-Няма в придачу. Имей они твои книги, такого бы не случилось! Расскажи хоть немного подробнее, какими же будут эти чудесные книги? Хотелось бы узнать, что там может быть такого увлекательного?

Я охотно кивнул головой, предвкушая, как удивлю их шедеврами мировой классики – «Махабхаратой», «Илиадой» и «Одиссеей», «Шах-наме», «Божественной комедией», «Мёртвыми душами», «Войной и миром», «Братьями Карамазовыми», «Тихим Доном», но вдруг осознал, что не могу даже коротко пересказать сюжеты выше названных книг, не могу передать их глубокий смысл, образы. В голову упорно лезли строчки из «Повести о Ходже Насреддине» Леонида Соловьёва:

«– Посмотри на них, Гусейн Гуслия. Посмотри на эти рожи, вполне подобные ишачьим…»