Александр Зиборов - Сокровище Потерянного Мира

Птица искоса поглядела на него гагатовым глазом, наклонила голову, а затем резко выпрямилась и взлетела. Описав привычный круг над человеком, стремительной чёрной молнией понеслась на восток…

Ведун задумался над проблемой: что ему делать с собачатами? Мать их мертва. Стая их не примет, это он знал наверняка. Придётся выкармливать самому. Но чем и как?..

Вспомнил про десяток банок сгущённого молока. На первое время обойдётся. Конечно, если они буду его пить. Оно слишком сладкое, следует разбавить сгущёнку…

Ведуну пришла идея:

– А что, если разбавить бульоном? Сейчас у меня такого нет, но я отварю что-либо из овощей специально для этого… Но сначала нужно выяснить, будут ли они есть сгущённое молоко?..

Достал банку, вскрыл, капнул на пальцы и сунул их под морду одному из щенков. Тот принюхался, лизнул раз-другой, а затем с удовольствием вылизал всё.

– Нужно дать и твоему братишке дать попробовать эту сладость, – с удовлетворением произнёс Ведун.

Он проделал аналогичную операцию и со вторым щенком, с тем же эффектом.

Убеждённый в успехе, развёл костерок под таганом, по трём сторонам от ветра его укрывали листы шифера, а сверху имелась такая же крыша, она оберегала от дождя. Когда дрова прогорели и оставались одни угли, ведун принёс горшок с пшёнкой из печи и поставил на таган. Чуть присолил содержимое и добавил в него треть стакана воды, прокомментировал в силу привычки говорить самому с собой:

– Я бы и так кашу съел, но мне нужна жидкость, что-то вроде бульона. Разведу сгущёночку…

Пока каша грелась, он отыскал резиновую перчатку. Перевязал на ней шпагатом три резиновых пальца из пяти – большой, мизинец и указательный. Остальные два аккуратно проколол, прокомментировав:

– Будут им вместо сосок матери, смогут оба одновременно сосать.

Дал покипеть вареву. Затем жидкость каши слил в чашку, отысканную в сарае, где много чего хранилось. Всё, что он находил и приносил из своих путешествий по окрестностям, складывал там. Разными вещами была завалена половина сарая.

Сам пообедал, выжидая, когда бульон остынет. Добавил в него половину банки сгущённого молока и хорошенько размешал.

Жидкость перелил в перчатку и понёс к малышам, которые тоскливо поскуливали в корзине, не ощущая ни ментальной связи с матерью, ни тепла её тела. К тому же они сильно проголодались. Поднёс к их мордочкам свою импровизированную «соску». Первым почувствовал еду более крупный, едва резиновый палец оказался в его рту, как сразу же сработал сосательный инстинкт голодного щенка кото-пса.

Ведун тут же его окрестил Крепыш. Его брат осознал, что тот уже ест и тут же подался всем телом к нему и почти сразу правильно ухватил подставленный сосок…

– А ты будешь Резвым, – решил Ведун. – Ешьте, ребятки, поправляйтесь…

Он продолжал поглаживать тёплые тельца щенков, посылая их мысленно импульсы спокойствия, добра, любви. К его удивлению, они откликнулись, и весьма поспешно, как утопающие к спасительному берегу – между ними троими установился ментальный контакт. Потеря такового с матерью могла негативно сказаться на развитии малышей, потому ведун как бы заменил её и подсказал им усилить связь между собой, чтобы они не чувствовать себя брошенными. Теперь семья – они трое: один за всех, а все – за одного…

Комплекс, в который входили гостиница «Терем» и чайная «Теремок» с некоторыми прилегающими строениями, именовался стрельцами «Теремками». Все, услышав это слово, сразу понимали, о чём идёт речь, пояснений не требовалось.

Формально «Теремки» находились в Потерянном Мире, но никто из стрельцов, особенно, бывалых, таковым это место не считал. Именовали его предбанником. Сюда редко забредали доисторические зверюги, особенно самые опасные. Даже не каждую неделю. Это считалось пустячком, не заслуживающим внимания.

До «Теремков» можно было спокойно дошагать за час от внешнего ограждения Потерянного Мира, от КПП «Светлый», который получил имя от находившегося почти рядом российского городского посёлка Светлый. Охраняли его пограничники России совместно с определённым контингентом европейских стран. Обычно дорога к «Теремкам» начиналась именно отсюда. Для большинства стрельцов, сумевших получить действительный или липовый «официальный допуск». Прочие проникали в Потерянный Мир другими путями, о которых они умалчивали по понятным причинам.

Когда-то от Светлого на юг от Стены шло шоссе. Теперь оно находилось не в самом лучшем состоянии, но какое-то внимание ему уделялось. По мере сил относительный порядок поддерживался. Во всяком случае на тех примерно пяти километрах, которые вели к «Теремкам».

В прежние времена здесь находилась чайная «Теремок», а по сторонам от него стояли два здания: одно в два этажа, а второе – в четыре.

Их захватил Бык, по паспорту – Семён Никитович Быковчук. Иные его именовали Быком или Бычарой, но он не любил этого прозвища, а потому так его называли только за глаза. Умный, напористый он сумел установить хорошие отношения со служащими КПП, находящегося на границе Потерянного Мира. Там порой закрывали глаза даже на гурт автомашин, которые проходили то в одну сторону, завозя нужные товары и продукты, то в другую, увозя редкие артефакты, добытые стрельцами. Не безвозмездно временно «теряли зоркость глаз» и служебное рвение. Это называлось Быком: «Умей жить сам и давай жить другим».

Меньшее здание им было почти разобрано до пола первого этажа, материал пошёл на увеличение толщины стен на длину кирпича большого дома и чайной до середины второго этажа, а до третьего – в полкирпича. Все окна закрыли стальными решётками, особенно прочными на первом и втором этажах. Там также имелись ставни: внизу бронированные, а выше просто железные. Хозяин назвал большое здание гостиницей и дал ей имя «Терем», то ли по скупости своей фантазии, то ли ещё по какой-то причине.

Защитные сооружения были не лишними, всё-таки дома находились в Потерянном Мире, а в нём всякое может случиться. Сюрпризов следует ждать постоянно и быть начеку.

Подвал снесённого здания Бык сохранил, его работники уложили на него сверху остатки кирпича, усилили слоем арматуры, которые залили внушительным слоем бетона. Затем насыпали землю и засеяли её травой и цветами. Глядя о них, нельзя было догадаться о том, что находилось внизу.

Чайная имела подземные ходы в соседнее здание и в подвал. В последний, кроме хозяина, допускались только его самые доверенные люди, а таковых было трое: его законная супруга Людмила, помощник Завхоз и главный охранник Детектор, настоящего имени которого никто не знал. В подчинении последнего находилось девять человек, они делали всё, что требовал от них хозяин.