Александр Зиборов - Сокровище Потерянного Мира

Был понял, что он оказался на краю пропасти. Внутренне подтянулся. Ответил коротко:

– Ни разу его не видел.

– Это правда?

Слова были произнесены с такой интонацией, что Бык поневоле перекрестился и с жаром добавил:

– Вот вам крест! Если бы я его увидел хотя бы мельком, то непременно запомнил. Память у меня хорошая.

Незнакомец обвёл его взором, после которого у Быка появилось ощущение барана, которого оглядывает мясник с ножом в руках, решая вопрос о забое. В горле у него пересохло.

– Если узнаете хоть что-то, сообщите немедленно по известному вам каналу.

Бык усиленно закивал, спрашивая:

– Вы сказали, что он ушёл в Потерянный Мир. Это была его первая ходка? – получив подтверждение на вопрос, продолжил: – Тогда он и сгинул там. Извините за прямоту. Мы же мужчины, потому и говорю прямо.

– Нет, – тихо произнёс Майор, скрипя зубами, его кулаки поневоле сжались так, что побелили ногти на пальцах. – Он не должен погибнуть.

– Вы должны понимать, Потерянный Мир – есть Потерянный Мир. В нем гибнут даже самые опытные. Мне жаль вам это говорить, но я говорю правду.

– Он имел отличное снаряжение, оружие!

– Этого мало, увы, очень мало. И ежели он был новичком, то шансов вернуться у него самые минимальные… С ним кто-то был ещё?

– Нет! Дима… Дмитрий пошёл один.

Бык посмотрел на посеревшее лицо собеседника и постарался сказать как можно мягче:

– Простите, но если хотите знать правду, то она такова: я видел даже не десятки, а сотни новичков, которые уходили в Потерянный Мир с опытными стрельцами, многие из них не возвращались. Примерно для трети первая ходка оказывалась последней. Ещё столько же погибали во второй или в третьей. При этом с ними находились опытные стрельцы. Для ходока же первая вылазка в одиночку оказывается последней. Так было всегда на моей памяти…

Поглядев на глаза Майора, которые предательски повлажнели, он добавил:

– Впрочем, в Потерянном Мире всякое случалось. В прошлом месяце Штырь с Жигулём взяли с собой новичка Дылду. Назад вернулся только Дылда, а Штырь с Жигулём навек остались в Потерянном Мире, хотя были очень опытными стрельцами. Так что всякое бывает.

Майор протянул ему руку и, сжимая чужую ладонь, веско произнёс:

– Узнаете хоть что-то о… Дмитрии, то сразу же нас известите. Мы это оценим очень высоко. Очень.

Попрощался и ушёл.

Потом Быку донесли, что Майор поговорил со всеми работниками гостиницы и чайной, со всеми гостями. Особенно настойчиво – со стрельцами.

Оглобля с удовольствием рассказал о Гамлете. Когда к нему подошёл незнакомец, тот попытался было говорить спесиво, с пренебрежением и грубо. Майор что-то ему шепнул – что именно, осталось неизвестным, – Гамлет тут же оцепенел, лицо его позеленело и он стал подобострастным, словно болонка перед хозяином.

Майор не стал задерживаться, и тут же отправился к конкурентам Быка – в бар, который находился в десятке километров на восток.

Уже после этого Бык неожиданно вспомнил, что забыл сообщить нужную информацию Федоту. Принялся выспрашивать о нём и узнал, что тот расплатился и ушёл. Вместе со своим напарником. Принялся мысленно себя ругать, и вдвойне, когда узнал, что почти сразу после этого спешно сдал свой номер Цыган и убыл в Потерянный Мир. Хотел было послать кого-то из стрельцов вдогонку за Федотом с запиской ему, но передумал. Теперь ему оставалось только ждать развития событий. На сердце Быка легла грусть. Он предвидел самое худшее для стрельцов…

Андрей вдруг остановился, развернулся на месте и принялся вглядываться в ту сторону, откуда мы шли.

Я последовал его примеру и увидел на месте устроенной нами бойни прайда саблезубых кошек, во время которой я свалил одним выстрелом их вожака, больше десятка гиен. Донеслось их хриплое рычание. Невольно поёжился. Напарник заметил моё состояние и заметил:

– Возможно, они нас чуют, хотя и слабо, но вряд ли ринутся в погоню. Они же заполучили немало мяса, пусть и не лучшего качества, так зачем им рисковать своими жизнями, атакуя нас? Лучше не нарываться. Радуйся тому, что получил. Гиены достаточно умны. Но бережёного бог бережёт, хочешь мира – готовься к войне. И чем ты более готов к войне, тем меньше желающих ввязаться с тобой в драку.

– Согласен, – кивнул я, беря на изготовку автомат и передвинув чуть удобнее под руку гранаты на поясе.

Мы пошли вперёд быстрым шагом, но без спешки и торопливости, время от времени оглядываясь назад. На всякий случай.

Гиены за ними не пошли, устроив у туш саблезубов обжираловку. Это более умное занятие, одобрил я, свежее мясцо лучше свинцовых пуль…

Двигались более часа. По едва заметному светлому пятну за тучами на западном горизонте я понял, что уже вечер, а за ним грядёт ночь. Схрона, к которому меня вёл Андрей, всё не было. Я гадал про себя, какой он из себя, но из какой-то ложной скромности не спрашивал: не говорит сам, ну и я не буду спрашивать.

Мы проходили мимо останков рухнувшей мачты ЛЭП. Её металл покрылся слоем ржавчины и «ведьминых сетей», последние до того я встречал только на деревьях.

Андрей показал рукой чуть в сторону:

– Вглядись внимательнее туда. Что видишь?

Я присмотрелся и заметил над маленькой полянкой, свободной от деревьев и кустарника, какую-то фиолетовую дымку. Она была настолько слабой, что без подсказки напарника я бы её не заметил. Сказал ему об этом и спросил:

– А что это?

– Ты должен знать, – хмыкнул он. – Потерпи немного. Я покажу тебе нечто вроде фокуса.

Он достал блокнот с авторучкой и протянул мне:

– Напиши какое-нибудь несложное математическое уравнение, которое можно решить примерно за минуту.

– А зачем?

– Узнаешь. Пиши быстрее, не трать даром времени. Что-то простенькое.

Я почесал голову и написал: «(125 х 60) + (72 х 50) = …»

Андрей забрал у меня авторучку с блокнотом, не заглядывая в него, и протянул мне снятые с руки часы:

– Подержи, пожалуйста, минутку.

– Зачем они мне?

– Ни для чего. Хотя можешь засечь время, которое мне понадобится на решение твоей задачки. И ещё. Стой на этом месте, не сходи с него.

Я взял часы, а Андрей пошёл на полянку, вокруг него появились какие-то радужные переливы, каковые я когда-то наблюдал на выдуваемых мною мыльных пузырях. С каждым очередным шагом он словно бы мелко-мелко дёргался и ускорялся. Особенно часто в самом центре участка, откуда он почти сразу пошёл обратно в мою сторону, постепенно замедляя шаг.

И вот он уже стоит рядом со мной.

– Что показывают часы? Сколько я отсутствовал?

– Какое отсутствие? Ты сделал пяток шагов и вернулся назад. Я даже и засечь время не успел. Вряд ли прошло более пяти-шести секунд.