Александр Зиборов - Сокровище Потерянного Мира

Ведун пришёл ко мне и пригласил к столу. Он успел приготовить свекольный рассольник, пшённую кашу и вишнёвый компот.

– Извините, сварил суп очень густой и моркови в него положил более обычного. Морковь и свекла сейчас хороши для вас, помогут восстановить потерянную кровь. И вишня тоже. Весьма кстати у меня оказалась баночка вишнёвого варенья. Её на компот употребил. Возможно, не слишком вкусно, но зато полезно.

Суп, каша и компот мне понравились. Хотя съел их я понемногу, испытывая внутри слабость. Досадовал на повязку на голове, которая мешала мне. Чесалась рваная рана на губе. Утешил себя: чешется – значит, заживает.

За обедом я рассказал Ведуну о встрече с умирающим Дмитрием у «вертушки». Объяснил, что несу его рюкзак. Тот, что поменьше.

Ведун покачал головой:

– Вы говорите, что он сутки пролежал в таком состоянии, не в состоянии даже сдвинуться с места, с оторванными ногами?

– Удивительно, он должен был умереть ежели не практически сразу, то спустя час-другой. Ничего не понимаю.

Услышав, что я произвёл видеозапись умирающего, попросил показать её ему. Мы как раз выпили компот и отправились в гостевую комнату, которая стала на время моей, там я достал из рюкзака смартфон и включил воспроизведение записи…

Ведун внимательно слушал слова Дмитрия. Тот говорил: «…Я многое понял… понял в отношении её… Скажите Элеоноре, как она себя именует, что я желаю ей счастья и обиды не держу… Кого винить, если дураком оказался я сам… Аленький цветочек – это «огненный цветок», дарю его Алексею…»

Ведун повернулся к мне с изменившимся лицом и округлёнными глазами:

– Он подарил вам «огненный цветок»?

– «Огненный цветок»? Какой «огненный цветок»? – не поняв, озадачился я. – Ах да, Дмитрий действительно сказал про «огненный цветок». Его он именовал аленьким цветочком. Какой я дурак! Я даже не вслушался в его слова, пропустил мимо ушей. Жалость к нему меня обуревала, потому попросту не обратил внимания на слова. Хотелось что-то сделать ему, чем-то помочь, но не знал, чем именно.

– Но он же сказал, что дарит вам «огненный цветок». Он его вам вручил? Или указал на него?

– Нет, только сказал об этом. Сказал мимоходом, и слова про «огненный цветок» прошли мимо моего сознания. Не до него было. Повторяю, он в безнадёжном состоянии был, а я находился рядом и ничего не мог сделать. Только обезболивающее вколол. Как мне было жалко видеть его в таком состоянии, словами не описать! Потому и не понял, просто не вник в смысл сказанного.

– Ему тоже было не до торжественной передачи вам «огненного цветка», по понятной причине. Значит…

– Дмитрий говорил, что я могу забрать всё его снаряжение, говорил про кольцо, часы, артефакты…

– Артефакты? У него же должны были быть боксы с артефактами?..

– Были, – кивнул я. – Рядом с ним лежали. «Вертушка» сорвала их с него, а также и рюкзак, отбросила в сторону. Недалеко от него они валялись.

– Вы забрали их?

– Да. Боксы уложил в рюкзак.

– Но в них не заглядывали?

– Нет, даже не открывал. Это же всё случилось незадолго до того, как я вышел к сонному дереву…

– Значит, «огненный цветок» находится в боксе?

– Наверное, если он был там. Если его туда положили, то он должен быть в боксе.

– А в каком именно? – задумался Ведун. – Подождите, не отрывайте их. Я сам попробую определить…

Ведун полузакрыл глаза, как бы вслушался во что-то, одно ему ведомое, а затем уверенно протянул руку к среднему боксу, который ничем не отличался от прочих:

– Он тут!

Я снял крышку бокса, и из него распространилось свечение: не сразу, постепенно заполнив всё пространство комнаты.

Со странной уверенностью я достал наружу небольшой кристалл, над которым мерцало всеми красками нечто, похожее на симметричный с восемью лепестками цветок. Все они колебались, переливались различными цветами. Большая часть из них имела оттенки красного, оранжевого, жёлто-золотого, коричневого цветов, в которых порой появлялся пурпурный, фиолетовый и прочие.

Цветок стал чуть больше, свечение вокруг усилилось. Странным образом его больше оказалось около Ведуна, но не равномерно по всему телу, а с левой стороны и особенно у ноги. Мне показалось, что у моего лица справа тоже стало светлее. И теплее. Рана на губе начала чесаться сильнее прежнего.

Случайно обратил внимание на лицо Ведуна: оно разгладилось, стало умиротворённым. Наверное, у меня было такое же.

Заметил, что ни он, ни я, ни что другое в комнате не давало тени. А ведь так в природе не бывает, свет обязательно образует тени. Тут же, похоже, от «огненного цветка» исходила какая-то эманация, которая и светилась, даже сам воздух стал ею. Потому и не образовывались тени.

Уже в следующую минуту мне уже стало ни до чего дело – я словно бы нежился под тёплым солнышком на песочке приморского пляжа в «бархатный сезон». Мне даже показалось, что неподалёку плещется море, реют чайки, шуршат листвой зонтичные пальмы.

Не знаю, сколько времени мы простояли так.

Первым опомнился Ведун, с усилием выдавив из себя:

– Наверное, хватит. Хорошего понемножку. Алексей, пожалуйста, верните цветок в бокс.

Мне очень не хотелось делать этого, но я послушался. Превозмогая себя, наложил сверху крышку, надавил на неё и постепенно наваждение спало. Странно, что свечение воздуха в комнате какое-то время сохранялось. Оно прекратились лишь через несколько минут.

Не сговариваясь, мы с Ведуном вышли на улицу. Присели на лавочку.

Некоторое время сидели молча.

Ведун покачал головой:

– Удивительная штучка. Никогда не видел ничего такого. Ощущения были несказанно хорошими, я словно бы вернулся в безоблачное детство, когда весь мир был новым, неизведанным, всё было интересно, а мама с папой обеспечивали безопасность и комфорт. Чувствовал, что у вас были схожие ощущения. – Задумался на несколько секунд, а затем задумчиво произнёс. – Знать бы, на что он годен? Наверное, способен на очень многое. Но на что именно?

– Никто этого не знает, – заявил я. – Я не успел вам рассказать, но я по профессии – специалист по Потерянному Миру. Работал в фирме консультантом. Правда, знания имел преимущественно теоретические. В Потерянном Мире провёл в общей сложности всего месяца полтора. Пару вылазок сделал с напарником, а потом решил сделать самостоятельную ходку в одиночку. Понимаете, хотелось проверить себя. Мой напарник до этого обычно один ходил в Потерянный Мир.

– А как его зовут?

– В Потерянном Мире он известен как Федот.

– Слышал о нём пару лет назад от одного стрельца. Я его тогда у сонного дерева отбил, как вас, и долго лечил. Он оказался в худшем состоянии, чем вы. Едва оклемался. Отозвался о Федоте неплохо. Немного завидовал его удаче. Но был уверен, что его одинокие хождения по Потерянному Миру кончатся плохо. Оказался неправ. Это радует.