Мишель Пейвер - Охота на духов [litres]

На снегу не было видно ни одного следа; в ямках похрустывал свежий, нетронутый ледок.

Затем по сосновому стволу Торак перебрался на другой берег реки и там тоже тщательно все осмотрел. И снова ничего. Темная Шерсть бесследно исчезла.

«Погибла, погибла!» – эхом откликнулся на его горестные мысли одинокий вой Волка.

Торак пошел по его следу. Когда наст бывает достаточно плотным, волчьи лапы почти не оставляют следов; определить, что здесь прошел волк, можно только по весьма незаметным вещам – по случайно задетой ветке, с которой слетел иней, или по чуть согнувшемуся листку папоротника, – но Торак, почти не задумываясь, определял, где именно прошел Волк. Его след вел на юг; сперва вверх по краю долины и через холм, а затем вниз, в следующую долину, точнее, ущелье, довольно каменистое, с крутыми отвесными склонами.

Торак сразу же узнал это ущелье – долину реки Быстрая Вода. Раньше, когда Торак был еще совсем маленьким, они с отцом часто здесь останавливались в начале лета, чтобы надрать липового лыка для изготовления веревок.

Теперь река была скована льдом, а когда он в последний раз побывал здесь – три лета назад, – она представляла собой прямо-таки бешеный поток. Торак хорошо помнил ту большую красную скалу, похожую на спящего зубра. Под ней он тогда нашел целую стаю утонувших волков, покрытых речным илом. А чуть позже еще одного волчонка, маленького, мокрого, дрожащего, но вполне живого…

Перебравшись через замерзшую реку, Торак стал карабкаться вверх.

И вдруг замер на месте.

Шагов на десять выше той, похожей на зубра, скалы он увидел чью-то стрелу, прикрученную обрывком ползучего растения к стволу березы. Стрела указывала на восток, в сторону Высоких Гор.

Затаив дыхание, Торак осторожно подошел ближе и внимательно изучил оперение стрелы, но прикоснуться к ней не решился. Эта стрела, несомненно, принадлежала его отцу.

И Тораку показалось, что отец в полный голос произнес те слова, которые уже несколько раз отчетливо звучали у него в ушах: «Помоги мне, Торак. Выпусти мою душу на свободу».

Возможно, Фин-Кединн был прав. Возможно, это Эостра воспользовалась отцовской стрелой. Но как мог Торак забыть тот горестный, обращенный к нему призыв, который слышал в ночи? Призыв заблудшей души, потерявшей свой дом и свой путь. Если это Эостра пытается заманить его, Торака, в свое горное логово, то ведь и покойный отец зовет его туда же.

И все же… если он прямо сейчас пойдет на восток, как указывает отцовская стрела, ему придется бросить Волка, попавшего в беду.

Торак стоял в нерешительности; руки его внутри рукавиц были стиснуты в кулаки. Что же ему делать – последовать за мертвым или искать живого? А как поступил бы на его месте Фин-Кединн?

И он понял, что сделал бы вождь племени Ворона.

Повернувшись лицом к невидимым горам, Торак поднял голову и громко крикнул, обращаясь к Повелительнице Филинов:

– Ты пыталась разлучить меня с моим братом, но это тебе не удастся! Я никогда тебе этого не позволю!

И Торак, повернувшись спиной к отцовской стреле, снова двинулся на юг.

Он надеялся отыскать Волка.

Чем дальше на север уходил Фин-Кединн, тем холодней становилось вокруг.

Прошлой ночью вокруг луны он заметил кольцо, да и звезды мерцали как-то необычайно ярко, такое ему доводилось видеть нечасто. Значит, в скором времени жди метели. Племя Ворона наверняка остановилось на ночлег достаточно рано. Вот и он должен последовать примеру своих соплеменников.

Фин-Кединн миновал скалу Спотыкач близ стойбища племени Кабана и спустился в долину реки Стремительной. Теперь он был менее чем в дне ходьбы от Извилистой Реки, где племя Ворона довольно долго простояло в те времена, когда на всех в Лесу наводил страх медведь, одержимый злыми духами. Фин-Кединн вспомнил тот день, когда Ренн и ее брат привели на стоянку двух пленников: волчонка, повизгивавшего в мешке из оленьей шкуры, и негодующего мальчишку…

Река Стремительная не замерзла и с гулким ревом неслась меж скованных льдом берегов, но в Лесу царила странная тишина. Лес словно ждал чего-то. И Фин-Кединн вдруг подумал о том, что за весь день он не видел ни одной птицы, если не считать нескольких последних одиноких лебедей в небе, летевших на юг.

И никого из людей он тоже не встретил. Мороз, видимо, убил тех отвратительных серых бабочек, но люди, пораженные странным недугом, вызывавшим у них ужас при виде собственной тени, по-прежнему опасались выходить из жилищ. Этот их страх передавался и всем остальным. В Лес люди осмеливались зайти только в том случае, если их вынуждал к этому голод.

Так что Фин-Кединн даже обрадовался, когда встретил небольшой отряд охотников из племени Гадюки; трое мужчин и мальчик спешили на запад, чтобы воссоединиться со своим племенем. Добыча у них была невелика – две белки да три лесных голубя, – но они все же заставили Фин-Кединна разделить ее с ними.

– Скоро метель начнется, – сказал один из охотников. – Одному в Лесу оставаться опасно. – Из уважения он не спросил, что вождь племени Ворона делает так далеко от своих соплеменников.

Фин-Кединн отклонил приглашение охотников пойти с ними, а на незаданный вопрос и вовсе внимания не обратил. Зато он сообщил охотникам, что лесные племена намерены зимовать все вместе.

– Мои люди уже вышли в путь; и племени Кабана я об этом сообщил, когда проходил мимо их стоянки, так что теперь и они, наверное, уже в пути; а Дюррайн послала весть об этом племенам, обитающим в Сердце Леса. Так что ступайте поскорее на свою стоянку и передайте вождю мои слова: если лесные племена объединятся, они сумеют выстоять даже против Эостры!

То, что Фин-Кединн осмелился вслух произнести ненавистное имя, явно придало охотникам храбрости; тот, что заговорил с ним первым, схватил его за плечо:

– Пойдем с нами, Фин-Кединн. Ты нам нужен. Ты не можешь оставить нас в такую трудную минуту.

– Руководить племенами могут и другие, – сказал Фин-Кединн. – А мне необходимо сперва отыскать того единственного, кто способен уничтожить Пожирательницу Душ. Ибо только он знает все потаенные горные тропы и темные подземные пещеры.

– Кто же это? И куда ты держишь путь?

– На север, – обронил в ответ Фин-Кединн.

И пошел дальше, не дожидаясь следующих вопросов. Он понимал, что время работает против него. А для того, чтобы отыскать того, кто был ему нужен, приходилось полагаться на знания, которые давным-давно уже устарели.

Но Фин-Кединн успел пройти совсем немного, когда его нагнал запыхавшийся мальчишка из племени Гадюки.