Ксен Крас - Бремя крови [litres]

Невдалеке уже виднелась внутренняя стена, а значит, вскоре с обществом лорда-правителя, который вещал ей о мастях лошадей, что считаются северными, можно будет распрощаться. Фейг ускорила шаг, и её сопровождающему пришлось сделать то же самое. Рогор замолчал и пыхтел рядом, похрамывая и силясь догнать юную леди и сохранить при этом своё достоинство. К сожалению, они слишком быстро оказались во внутреннем дворике, и бежать было уже некуда.

– Миледи… – Мужчина пытался отдышаться и машинально положил свободную руку на бедро. Именно на эту ногу он хромал, а значит, именно она и болит. – Вы очень молоды и проворны. Меня удивляет лишь одно… Ваша семья славится хорошей рождаемостью, все роды проходят легко и быстро, лишь малая часть матерей погибала после рождения, а все дети отличались здоровьем. Моя родня тоже никогда не страдала от отсутствия наследников. Так почему же за все эти циклы у вас с Ротром так и не получилось порадовать меня новостью о скором появлении внука или внучки? Я знаю, что он посещает ваши покои регулярно.

– У моего отца долгие годы была только одна-единственная дочь, как бы он ни желал ещё детей.

– Уверен, что проблема исключительно в его жене – леди Кейдс из Династии Бладсвордов, у них часто бывали проблемы такого рода, но теперь всё наладилось и вскоре у вас родится брат. Или, может быть, сестра. У вашего дяди регента вполне могут быть дети, а ваш другой дядя, Ласс Форест, завёл уже не одного. Её Величество родила королю троих, и, будь её мужем не Старскай, всё закончилось бы куда лучше. Уверен, что и вы способны очень на многое…

– Вы считаете, милорд, что я могла понести и не заметить этого?

– Разумеется, нет. Я уверен, что более опытные женщины рассказывали вам, как всё происходит. Я лишь переживаю за ваше здоровье и думаю, будет правильным прислать к вам лекарей и Гроссмейстера.

Фейг почувствовала, как страх сжимает её горло. Лекари могут понять, в чём дело! И тогда Рогор Холдбист прикажет привязать её к кровати, за ней станут следить и днём, и ночью; он заставит Ротра приходить к ней до тех пор, пока ребёнок не будет зачат, а после контроль лишь усилится, вплоть до рождения наследника. В правителе севера сомневаться не стоило.

– Вы очень любезны, милорд, но я прекрасно себя чувствую и…

– Миледи, вы же понимаете, что я беспокоюсь о вас? Уверен, что вы давно соскучились по вашей семье и с удовольствием навестили бы их. Уверен, что после того, как ваше дитя родится, отдых в тёплом и солнечном месте пойдёт вам на пользу.

Рогор Холдбист знал, насколько Фейг привязана к родителям, ко всей своей семье. Она очень хотела увидеть брата или сестру, ведь его или её срок вскоре придёт. Этот жестокий лорд шантажировал её, не прибегая к угрозам.

Обычно уравновешенная и приветливая, нередко напуганная и робкая, леди Холдбист испытывала злость, она страстно желала причинить вред мерзкому лорду и всем, кто стоял рядом с ним. Настолько, что ей стало жаль, что она не обладает такими же крепкими и острыми зубами, как любая собака с псарни Холдбистов.

Фейг бросила взгляд на копошащихся у забора щенков, затем на их мать и тех псов, что слонялись рядом и норовили то ли понюхать маленькие, активные, попискивающие комочки, то ли сожрать их, и еле сдержалась, чтобы не закричать: «Укусите его! Причините ему боль! Этот человек плохой! И все люди рядом с ним тоже». Больше просить помощи в чужом доме не у кого, зверьё в Гринтри всегда радовало леди, когда она была ещё ребёнком.

Фейг кивнула, принимая к сведению последние слова Рогора, и быстрым шагом, почти бегом, направилась к дверям замка, ей хотелось поскорее добраться до служанки Виспы – она сопровождала её сначала к Вайткроу, а затем и сюда, и спросить совета – но у дверей она обернулась на испуганные крики. Послушные псы взбесились, они напали на лорда и его свиту и не отступали, что бы ни делал псарь. Своего любимого хозяина они не тронули, от их зубов и когтей не страдали и слуги.

Фейг не сдержала улыбки. Всё её семейство, кроме, пожалуй, дяди Клейса, всегда находило общий язык с собаками, кошками, птицами… Да кем угодно! Дядюшка Ласс и вовсе предпочитал ездить верхом на чёрном быке, но она никогда не могла и представить себе, что её желания могут повлиять на местных псов. Да, она с первых дней играла с ними и подкармливала, насколько могла, в их обществе она ощущала умиротворение. Кошки, воребы, кони, гуси и свиньи, что жили здесь и должны были обеспечить лордов в случае осады, испытывали симпатию к новой леди Холдбист, и она платила им тем же. Быть может, они уловили её настроение и потому решили защитить?

Стражники рубили и протыкали мечами взбешённых собак, для Фейг смотреть на это было невыносимо. Их слишком мало, у людей есть преимущество в количестве и оружии, жаль только, что они не умеют летать…

Постепенно дворик превращался в картину из страшного сна – слуги разбегались, все кричали, суетились, псы не желали отступать, на помощь к поредевшим стаям принеслись кошки, птицы кричали не переставая, в конюшнях ржали кони, а стоящие у стойла без привязи лошади ринулись к правителю Холдбисту.

Фейг испугалась, что они затопчут собак, и закрыла глаза.

Кто-то схватил её за руку и потащил за собой. Один из воинов лорда-правителя бросился спасать опешившую невестку хозяина земель, и что происходило дальше, она не знала до тех пор, пока, спустившись к ужину, не услышала разговор Ротра и Робсона. Леди-жена младшего брата не пришла ко столу, она неважно себя чувствовала и уже скоро должна была порадовать своего мужа пополнением в семье.

– Я слышал, что они все взбесились, Робсон.

– Мне сказали то же самое. Лолб говорит, что это проклятие, Боги наслали его, чтобы покарать нас.

– И за что им нас карать, брат?

– Ты взял в жёны чужую невесту. А наш отец не помогает своей родне Глейгримам в войне. Может, это не Боги, а они виновны в проклятии?

– Глупости говорит твой Лолб! Не слушай его. Я думаю, это какая-то болезнь, лекари смогут разобраться. Но пока всех лошадей, что были в конюшне и не нападали, закрыли там и запрещают к ним приближаться. Псов убили и сожгли, они ведь могут быть заразными.

– А щенков?

– Тоже. Они ведь тоже могли быть опасны.

Робсон опустил голову и вздохнул. Среди нового помёта двое предназначались ему, у них с Ротром шёл вечный спор, чья свора лучше, кто более умелый всадник и чей лук чаще попадает в цель.

– Что?

– Жалко щенков. Они совсем маленькие были, чего ж они натворить-то могли?

– Переносить заразу, например. Нашёл, кого жалеть – шавок! Моя жена была там, когда всё случилось, и могла пострадать. Нашего отца ранили, он будет жить, но ходить нормально сможет не скоро, если вообще встанет с постели. И эти твои безобидные щеночки и их стая ранили ещё восьмерых, а четырёх загрызли. И кони ещё эти – и правда зараза какая-то ходит – затоптали наших людей. Ты не о тех горюешь, Робс.