Владимир Калашник - Левенхет: Чёрная искра

Орада по-прежнему сидела на высоком стуле около бара, и пила сок, которым её угостил Сантилий, при этом увлечённо слушала весь разговор. Бледнокожая исхудка даже не обратила внимания на то, что Декарн прозвал таких, как она, свихнувшимися, по крайней мере обиды в её выражении не было. Марк подметил один интересный факт, что уже известны два случая того, как личности, владеющие знаниями о странном языке варкахаров и умеющие читать загадочные символы, погибли при загадочных обстоятельствах. Он искренне надеялся, что такая участь не постигнет Ораду, тем более он бы не назвал её свихнувшейся. Она очень добрая девочка, но при этом просто ведёт себя как пятилетний ребёнок. Её старшая сестра так и не рассказала никому из-за чего Орада стала такой, или же обладала своей уникальностью с рождения.

– Касательно его как раз-таки подойдёт определение «свихнувшийся», – старик достал свою излюбленную трубку, поджёг табак щелчком пальцев и принялся раскуривать, – к Ораде, наоборот, «уникальная». Несмотря на те же самые знания, она сохраняет свою психику на хорошем уровне. Видимо, твоя Мегама нашла то, что искала.

– Мегама? – детским голосом заговорила Орада, – Дедушка Декарн, а при чём здесь Мегама? Она уже давно не разговаривала со мной, с тех самых пор, как дядя Асторн забрал меня из тёмной комнаты. А ведь она так и не закончила меня учить, – исхудка обиженно надулась и даже чуть не пустила слезу, – дядя Асторн настолько страшный, что испугал её и теперь она не вернётся.

– Надеюсь, – тихо проговорил стрелок.

– Старик, так может продолжаться не один год, – взял слово, стоящий за баром, Сантилий, – ты копаешь уже больше света, но ничего нового мы не узнаём. Всё те же символы, всё те же ребята, которые могли их читать, но не совсем дружили с головой. А снаружи, если ты забыл, сидят убийцы, очень ждущие момента, когда удастся перерезать глотку последней представительнице княжеского рода и нам заодно. Кто знает, когда у них кончится терпение? Я хотел сказать, что мы уже слишком долго топчемся на месте.

– Сделаем неверный шаг, и мы покойники, – ответил Яи, который, как и Виктор, не расставался со своим серебряным мечом, даже внутри гильдии, – не нужно забывать, что Мейборн возможно тоже замешан, хоть я в этом и не уверен. Так что можем навлечь на себя гнев всего Княжества. Для народа – мы всего лишь шайка бывших преступников под защитой кодекса ОГМ, нам никто не окажет поддержки… Но Сантилий прав, Декарн, мы застыли на месте, а время играет не в нашу пользу.

– Знаю, – старик продолжал курить трубку и задумчиво смотреть в одну точку, – мы с Виктором уже обсудили этот момент и пришли к общему решению… Завтра я отправлюсь в Кустовер, чтобы забрать Беланду.

– Ха! Вот для кого определение «свихнувшаяся» подходит больше всего!

– Бракас, заткнись, – злобно сказал Виктор.

– Сам заткнись, синеглазка! Вы, наверное, забыли, а вот я – нет. У Беланды напрочь отвалились мозги, и даже целительство старикана и ещё нескольких магических ископаемых ОГМ оказалось бесполезным. В прошлый раз она чуть было не сожгла гильдию! Так с чего вы взяли, что в приюте у неё выздоровела башка? Она, наоборот, выйдет озлобленная и ещё более одержимая.

– В чём-то Бракас прав, – задумался, молчащий до этого момента, оборотень Фридас, прозванный всеми как Граф Фридасский, – ты водил её к лучшим целителям Академии и Цитадели, но её состояние только ухудшалось. Под конец она и вовсе стала опасной и непредсказуемой. Это не просто помутнение рассудка, это одержимость…

– Именно поэтому я и хочу её вернуть, – прервал его старик, – теперь я полностью уверен в том, что она не сумасшедшая. Вспомните все её видения, все те слова, что она говорила, всё то, что она видела и описывала. Асторн, помнишь, что ты видел, когда исказилось пространство в Шитре? А теперь проведи параллель… И все эти чудовища…

– Согласен, – сказал Яи, – это всё как-то связано. Беланда всегда бредила тем, что видит, как искажается этот мир, и из этих самых щелей в наш мир могут проникнуть демоны… Её нужно вернуть.

– Допустим, – взял слово Каил-Бони, – мы приведём Беланду в гильдию, и что тогда? Во-первых, она тронутая на голову и вряд ли у нас завяжется с ней адекватный разговор. Во-вторых, ну приведёшь ты её сюда и что с того? Будем сидеть все вместе и слушать от неё страшные истории из её видений?

– Я уже всё продумал, – Декарн удобно развалился в своём кресле и продолжил наслаждаться табаком, – все эти четыре года я не сидел сложа руки, а искал пути решения проблемы Беланды и, при помощи Ильвы, смог создать некое зелье способное ослаблять её приступы. А по поводу «сидеть и слушать страшные истории», тут ты заблуждаешься. Чтобы бороться с неизвестным врагом – нужно понять его природу, что я собираюсь сделать при помощи Беланды. Виктор позже объяснит вам подробности. Это будет очень рискованный шаг, но если моя теория подтвердится, то мы узнаем многое. Вы ведь сами сказали, что долго сидеть на месте нельзя, но, увы, кроме рискованных путей у меня больше никаких нет.

Присутствующие погрузились в раздумья, анализируя всё, что сказал Декарн, и так продолжалось почти минуту. Марку лишь дважды доводилось слышать об этой самой Беланде – девушке, когда-то состоявшей в гильдии. Единственное, что он знал – это то, что Беланда с детства страдала от неустойчивой психики, и с годами эта болезнь прогрессировала. Старый чародей очень заинтересовался способностями и недугом девушки и долгое время пытался помочь, но безуспешно, из-за чего её пришлось отдать в приют городка Кустовер, так как рассудок Беланды помутился окончательно, и она стала представлять опасность для многих. Марк задумался. Неужели старый маг и впрямь считает, что недуг сумасшедшей раскольницы связан с тем, что они видели в Сифских пещерах?

Входные двери гильдии распахнулись, пропуская солнечные лучи, и внутрь вошла девушка крепкого телосложения в комбинезоне из коричневой кожи. Это была розовокожая Скафка, её чёрные волосы как всегда спрятаны в странный мешкообразный головной убор, свисающий до самой спины, а в руках она держала свой серый мушкет, который был длиннее антийской винтовки. Лицо девушки, как всегда, не выражало никакой радости, она просто вошла в здание, подошла к бару, поставила на пол своё оружие и принялась снимать длинные рукавицы.

– Фимало, сейчас твоя очередь, – это был первый раз, когда Марк услышал её голос, который оказался одним из самых женственных, что ему приходилось слышать.

– Вот же чёрт, – выругался молодой чародей, – прости, Скафка, я совсем забыл сменить тебя утром. Как только я увидел завтрак, приготовленный нашими исхудками, то позабыл обо всём на свете.