Владимир Калашник - Левенхет: Чёрная искра

– Отец, караван уже скрылся за хребтом, – обессиленный Лафи стоял на вершине высокого камня и с горечью смотрел в сторону горной вершины, – нам уже не успеть… Это конец.

– Хватит ныть, Лафи! – Дони продолжал подниматься по крутой дороге, подхватив раненную супругу под руку, – Если ещё остались силы, то лучше возьми свою сестру, она больше не может идти.

– Как они могли нас оставить? – Лафи игнорировал отца и, чуть-ли не плача, опустил взгляд под ноги, – На повозках ещё было место! Так ли должны поступать собратья?

– Мы для них – обуза, – Дони посмотрел на раздавленную ногу своей жены, ярко-розовая кожа уже стала фиолетовой, а значит рана оказалась намного серьёзнее, чем он думал, – если бы они ждали, пока мы достанем твою мать из-под завала, то катаклизм их бы прикончил.

– Какая разница?! – закричал Лафи, вытирая слёзы, после чего указал рукой на небо позади них, – Всё равно никому не жить! Всем сибам конец! Наш мир обречён, они лишь ненадолго отсрочат свою кончину! Так зачем тогда бежать?

Лафи спустился с камня, взял на руки свою маленькую плачущую сестру и уселся у его подножия, ожидая неизбежного. Дони посмотрел назад, на небо. Огромная чёрная воронка, накрывшая своими размерами треть всего мира, беспощадно пожирала планету по кусочкам и уже вот-вот должна была добраться до нагорья. Некие магические пурпурные ветра отламывали земную кору, вырывали леса, высасывали воды, унося всё это в бездну, и медленно, но неизбежно, приближали этот мир к его концу. Солнце уже давно не озаряло это небо, воронка закрывала весь небосвод, погружая всё в абсолютное отчаяние, и лишь смерть являлась скорым избавлением от всего этого кошмара.

Осознав, что Лафи прав, Дони сдался и усадил раненную супругу на землю, осматривая её рану. Когда воронка достигла их городок, один из фиолетовых огней, что вылетают из бездны, разбивая ландшафт, угодил в соседний дом, спровоцировав частичное разрушение их жилища. Семья не пострадала за исключением Суфи, которую завалило стеной на кухне. Горожане спешно принялись организовывать караван, чтобы сбежать как можно дальше в горы, но никто не торопился помочь Дони вызволить жену из беды. Разбив обрушившиеся камни молотом, им удалось достать Суфи, но к этому времени караван был уже в пути, и крики брошенной семьи так и не заставили их остановиться. Дони не терял надежды догнать своих соплеменников, но всё это было напрасно. Конец неизбежен.

Рука Суфи прикоснулась к щеке Дони, и всеми тремя пальцами она погладила его гладкую кожу. Внезапно у неё пошли слёзы, Суфи виновато смотрела на своего мужа.

– Прости меня, Дони, – тихо говорила она, – из-за меня… Нужно было меня бросить… Так был бы шанс выжить.

– Мамочка! – их дочь, Тафи, встала на ноги и подбежала к матери, обняв её за шею.

– Не говори так, милая, – Дони говорил очень серьёзно, опешив от слов своей жены, – здесь не может быть твоей вины. Если бы нам удалось сбежать, то кто знает сколько бы нам удалось ещё прожить. День, два, год? Лафи прав. Бежать от неизбежного – это глупо. Я не хочу жить в постоянном страхе… Если кого и следует винить, то наших равнодушных вождей, что поколениями истощали этот мир, постепенно доводя его до гибели.

Вся эта история продолжается почти год и уже близится к своему логическому завершению. С тех пор, как народ сибов научился использовать магию, прошло уже полторы тысячи лет, и казалось бы магическое могущество должно принести процветание и развитие этому миру, но получилось всё совершенно иначе. Те, кто владел магией, не спешили делиться своим могуществом с другими и не помогали развитию своего народа. Вместо этого чародеи столетиями порабощали соплеменников, основывали собственные страны, тем самым делая сибов разобщёнными, поделёнными на многочисленные части, постоянно воюющие друг с другом во благо своих господ. Многие восставали против такого режима, но войнам не было конца. Магия из благородной силы превратилась в самое кровожадное оружие. Так продолжалось до тех пор, пока самая могущественная страна не покорила все остальные, сделав народ сибов единым, и тогда наступил долгожданный мир, продолжавшийся шесть сотен лет.

Любому жителю этого мира, который обладает магическим даром, строго-настрого запрещалось использовать волшебство, так как это может спровоцировать очередные войны, развязанные несанкционированными чародеями, что набрались большого могущества. Однако данное правило не касалось верховных вождей, являющихся правителями всего мира, они использовали волшебство как угодно и сколько угодно. Две сотни лет назад учёные-чародеи обнаружили очень странные изменения, заключающиеся в том, что волшебства в мире стало намного меньше, чем раньше. Вывод был однозначен: магическая сила этой планеты истощается и вскоре должна пропасть окончательно. Вожди призывали сибов не поддаваться панике и во всём винили подпольных чародеев, что непропорционально используют волшебство, высасывая его запасы из этого мира, и не давая им восстанавливаться. Армия многие годы устраивала травлю на простых чародеев, организовывала казни, подкрепляя всё это пропагандой об опасности этих самых преступников. Но на деле всё оказалось иначе.

Элита народа сибов, вот кто на самом деле максимально истощал магический запас планеты. Именно они использовали волшебство в настолько огромных объёмах, что оно просто не успевало восстанавливаться. Те крупицы, что поглощали обычные чародеи, оказались жалкими каплями в большом водовороте. Вся промышленность, все рынки находились под властью вождей и их приближённых, и дабы обеспечить себя достаточным влиянием и количеством богатства необходимо чтобы магические кристаллы предприятий работали беспрерывно, потребляя всё большие объёмы волшебства. Элита использовала магию даже в быту, наплевав на предупреждения об истощении мира. Каждое поколение просто-напросто перекладывало всю ответственность по устранению данной проблемы на своих приемников, а те на своих преемников, и так продолжалось столетиями. Именно этот эгоизм и привёл к катастрофе. В один прекрасный день последние остатки магии мира сжались воедино в северной точке планеты, истощив её окончательно. Практически половина чародеев-сибов мгновенно погибла, а потом грянул мощнейший взрыв, огородивший планету от солнца и убивший всю её флору. В небесах образовалась колоссальная воронка, принявшаяся медленно поглощать этот мир. В тот день они остались без магии, и Дони понял, что магия была тем инструментом, что сдерживал нечто страшное, ограждал их от погибели. И вот это нечто наконец получило шанс полакомиться наивными болванами, что допустили эту катастрофу.