Александр Кашенцев - Оруженосец. Боги живут на земле

– Что угодно господину? – Задала вопрос служанка, носик чуть скривился от запаха, но она не подала вида что ей неприятно.

Пьер опешил от такой красоты, им не придумал ничего сказать кроме грубости:

– Тебя.

– Мой господин разрешил пока помочь вам помыться, – ответила прелестница.

– Так пойдем тогда быстрей, – он приобнял её за талию и притянул к себе. Девушка часто задышала, но легко вывернулась из объятий.

– Пусть господин потерпит ещё немного, помывочная пока не готова. И если ему больше ничего не нужно, то я пойду.

– Хорошо, иди, – проводил он девушку долгим взглядом, и глотнул охлажденного сока. Немного посидев, он встал, подошел к окну, ветерок с моря шевелил волосы. У причала так и стояло два корабля, купеческое все ещё разгружалось.

Пьер был доволен своей жизнью, в короткий срок он стал богат. Ещё месяц назад он и не мечтал о таком, на те деньги что он взял в трактире и купца немца можно было окончательно откупиться от де Гизов, купить домик на берегу и жить без риска и не в чем себе не отказывая. Но он был привязан к Мишелю как к брату и не представлял жизни без него, да и вкусив приключений он уже не смог бы жить спокойной жизнью. И ещё он не знал, что боги за него решили его дальнейшую судьбу.

Раздался стук в дверь и после разрешения вошел дворецкий и с достоинством поклонился, пригласил идти за ним. Следуя за хромающей фигурой Пьер с удовлетворением увидел, что тот был хорошо вооружен, под длинными рукавами хлопковой рубахи угадывались метательные ножи, на широком поясе висел кинжал в простых ножнах, но из хорошей стали и, видимо хозяин умел им пользоваться, да и сапог содержал в голенище неприятные сюрпризы. Пожалуй, в открытом бою этот воин, несмотря на увечье мог бы выйти победителем.

На первом этаже сопровождающий открыл одну из дверей, и оруженосец вошел в комнату похожую на предбанник. Освещена комната масляной лампой, справа установлена широкая лавка, рядом столик с двумя кувшинами и кубками. На деревянной стене халаты, полотенца, напротив ещё одна дверка. Здесь уже сидели две обнаженные девушки, та которая приходила по вызову, и другая светловолосая с голубыми глазами обе среднего роста, фигурки точеные. Когда Пьер вошел они пили какой – то напиток, поставили стеклянные бокалы на столики вскочив начали раздевать вошедшего:

–Я Гуля, а это Белла, – грудным голосом проговорила черноволосая.

При этом они касались грудями спины и боков молодого человека, доведя его до того, что он был готов овладеть одной из них прямо здесь.

– Не здесь, – охладила его Белла, – сначала мыться.

Раздев оруженосца красавицы открыли вторую дверь и ввели его в помывочную, что – то вроде восточного хамама. Широкая, каменная лавка отделана мелкой плиткой, стены также выложены причудливым орнаментом, на подставках масляные лампы. Тусклым светом освещают помещение. Две бадьи одна с горячей, другая с холодной водой. Девушки набрали приятно пахнувшую массу, что – то вроде мыла, обмазали все тело оруженосца, потом, положив его на лавку стали мочалкой, изготовленной из специального сорта тыквы, смывать с него застаревшую грязь, здесь же небольшими ножничками обрезали ногти и подстригли волосы, подровняли бородку. Наконец вымытого, удовлетворённого повели в трапезную, при этом Белла сунула в руку Пьеру маленькую записку.

– Пусто господин прочтет это в одиночестве, и он будет вознаграждён, – шепнула она.

Зал для приема пиши также находилась на первом этаже. Огромная комната, на полу ковры, на стенах картины, промежутки завешаны цветными шторами, окна с витражами, разноцветные блики вечернего солнца создают причудливый фон. В центре длинный, накрытый белоснежной скатертью сервированный стол, стеклянные бутылки, что – то вроде фужеров, серебряная посуда, присутствовали даже двузубые вилки. Вдоль стола шесть стульев с высокими спинками. С дольнего торца сидит сам хозяин, в черном шелковом халате, жестом пригласил гостя садиться, здесь же присутствовали двое слуг, молодых мужчин. Пьер занял предложенное место.

– Что будешь пить? Здесь есть как французские, так и другие вина, но я знаю, что ты предпочитаешь, эль? – Спросил капитан.

– Конечно, лучше эль, – ответил гость.

– Я предпочитаю светлое шампанское.

Пока слуга наливал напитки, оруженосец достал и развернул записку, переданную рабыней. Мелким подчерком на шелковом носовом платке было написано:

“Передавший это послание в шведский городок Гальцбург барону Курду, получит солидное вознаграждение. Его дочь Белла находится у капитана Квина на острове Британия”.

Капитан увидел, что читает сержант.

– Это передала Белла. Несмотря на то, что она знает, что её ждет наказание. Женщины считают, что если они дарят ласку мужчинам, то имеют право просить, о чем – либо. Я не держу девушек более пяти лет, потом они могут ехать куда пожелают. Этого добра в море хватает, ты сам вчера видел, – с усмешкой сказал корсар и забрал кусочек шелка у Пьера.

Сотрапезники выпили, слуги положили им на тарелки тушёное мясо с оливками, хозяин ловко орудовал вилкой и ножом и вытирал руки специальной салфеткой. Кутильер обходился руками, причем он хотел по привычке вытереть их о скатерть иди об свою одежду, на посмотрев на капитана последовал его примеру.

– Я вижу у тебя почти новый корабль, не уступающий лучшим судам королевства? – Спросил Пьер после первого кубка эля.

– Да, эта каррака первая из этого класса судов. Она была изготовлена, как опытный образец. Ты видел, что в бортах заколочены пушечные порты. В начале её оснастили сорока пушками, по двадцать на каждый борт. Но при этом корабль потерял ход, и когда стреляли всеми орудиями одновременно с одного борта, почти опрокидывался. Тогда её выкупили хозяева, как не прошедшее испытания. Пушки убрали, оставили только на носу и корме, теперь ей нет равных в океанах, – с гордостью рассказал пират.

Поговорили ещё об кораблях и оружии, женщинах. Солнце закатилось и слуги зажгли лампы. Наконец трапеза закончилась, и Пьер поднялся в свою комнату. Здесь уже горели светильники. Вдруг он услышал женский визг. Подойдя к окну, сержант увидел посреди двора привязанную за руки к ветке дерева голую девушку с распущенными белами волосами. Её бил хлыстом, раздетый по пояс дворецкий. Белла стонала, а после каждого удара пронзительно визжала. Спина её бала исполосована багровыми рубцами. Скривившись от неприятных криков, он закрыл ставню, потом скинул халат, тапочки и лег под тонкое шерстяное одеяло. Тихо открылась дверь, вошла одетая в один халатик Гуля, специальным колпачком затушила светильники, оставив лишь один, потом молча скинул одежду и нагой скользнула под одеяло рядом с Пьером, раздвинула ноги ожидая.