Ярослав Титарев - Бальдр и Тёмный бог

– Ты ранен? – взглянул он на мой бок.

– Ерунда, – отмахнулся я, позволяя старику опереться на себя. – Не стар ли ты, чтобы по стенам лазить?

– Хозяин усадьбы должен проверять каждый уголок ежедневно, ярл! Стены со временем гниют, а враги растут, помни! А ты пока ничего не делаешь. Только пьешь, спишь…

– Полегче, Рёйрик, – понизил я голос. – Ты хоть и стар, но не учи меня.

– Великий Бальдр! – проговорил Рёйрик. – Я тебя не учу, ты всему уже научен. Сегодня ты убил тварь, и я уверен, ты принесёшь нам мир! Я немного сомневался, но теперь я в этом уверен!

Я прищурился и поглядел на Маргрет, шагавшую впереди. Коса её колыхалась вдоль спины, спускаясь до самых ягодиц. О каком мире говорил Рёйрик, когда в моей душе было столько ревности и злобы! Столько желания обладать женой моего брата!

Мы вошли в зал, я сразу направился к Маргрет.

– Садись со мной на пиру, – сказал я.

Она уже успела где-то раздобыть кусок ткани и приложила её к моему боку.

– Оботру кровь, – произнесла она. – Надо перевязать.

Пальцы её тряслись, губы дрожали. В глазах теплилась забота. Я взглянул на амулет на её шее, мерцающий в отсветах огня и взял его в руку.

– Откуда он у тебя?

– Ты мне подарил, – поглядела мне в глаза Маргрет. – Ты не помнишь?

Я покачал головой и накрыл ладонями её руки, но Маргрет отстранилась.

– Баль… – шепнула она голосом полным горечи. – Я приехала, потому что очень хотела увидеть тебя. Хёрд разрешил мне встретить тебя и проводить к нему. Он верит мне.

– Верит, значит. А если я не поеду и тебя к нему не пущу? Он придёт и снова убьёт меня?

– Он не придёт. И не убьет тебя больше, будь уверен. Хёрд не пойдет на тебя войной, если только ты на него не пойдешь… Если не преступать закон, то не будет войны. Потому я не останусь… – Маргрет в застёгнутом до самого горла платье и заплетёнными волосами с печалью поглядела на меня. – Бальдр, я знаю как ты зол, но, пожалуйста, помоги. Принеси конунгу Эйсир, чтобы люди могли сражаться, а не прятаться.

– Я не помню, где меч, Маргрет! Я сказал: я потерял память. Но я не забыл тебя! А ты, похоже, забыла обещания, что мне давала. Я не поеду к Хёрду!

– Не поедешь?

– Нет.

– С рассветом я покину Хедвиг, – в голосе Маргрет прозвенел стальной холод.

Она резко развернулась и скрылась в женских покоях, оставив меня с окровавленной тряпицей в руках.

Я хотел оставить Маргрет в Хедвиге силой! Но вспомнив, как она отбивалась от меня в лесу, понял, что удовольствия ни я, ни она не получим. Я любил её за преданность, но сейчас она была предана другому! Пусть едет. Недолго ей быть женой моему брату…

Остаток вечера я просидел в зале, забавляясь тем, что местный скальд у меня на глазах сложил песню про побеждённого варга.

– Я могу осмотреть твою рану, – подошла ко мне Лагретта. Она глядела на меня невинным взволнованным взглядом. Я закипел от злости.

– Ничего не надо, уйди! – огрызнулся я.

Спать я отправился один. Я долго лежал в тишине и надеялся, что вот-вот войдёт Маргрет. Мы ведь так любили друг друга! Но она не пришла, и я уснул одиноким.

Сон открыл мне воспоминания о прошлой жизни. Я видел себя, лежавшим в постели вместе с Магрет. Пламя лампы мерцало и бросало тени на увешанные гобеленами стены. Занавеси покоев отворились, вбежали люди и схватили меня.

– У нас приказ Хёрда! – твердили они. – Если кто помешает, тоже будет казнён!

Мои соратники расступились, позволили выволочь меня во двор. Трусливые псы! Бессилие жгло мне нутро. Я так неистовствовал и удивлялся, почему небо не падает на землю и земля не низвергается под ногами.

Маргрет, в одной ночной сорочке, хваталась за палачей, но получила удар и упала. Выворачивая руки, меня силой опустили на колени. Ко мне обратился воин в шлеме с белёсой бородкой.

– Ты обвинён в похищении невесты конунга, – сказал он, взяв в руку топор, – и приговорён к смерти без права на изгнание, без права на поединок, без какого-либо вообще права! За совершённое бесчестие ты лишён прав!

Он взмахнул топором, но я тут же очнулся от кошмара. Меня затрясло от желания отомстить Хёрду.

В моих покоях не было окон. Я вышел в зал и увидел, яркий свет, льющийся в оконца под крышей – я снова долго проспал и пропустил рассвет.

На скамье сидела кошка. Увидев меня, она зашипела и соскочила под стол.

– Маргрет уехала? – обратился я к снующим с тюками женщинам.

– Уехала, – ответили мне.

Я сел за стол и потянулся к кувшину. На счастье в нём был не скир, а хмельной мёд.

Женщины всё ходили туда-сюда, носили вещи и одёргивали детей, чтобы не путались под ногами.

– Что вы делаете? – спросил я, уставший от суеты и мельтешения.

– Уезжаем. Ты ведь сам приказал, ярл, – сквозь зубы проворчала старая женщина, увешанная золотыми запястьями и драгоценными бусами. По её возрасту я понял, что это была законная жена Рёйрика, спутница жизни. Богатый муж мог брать много жён, но законная была одна.

В зал вошёл Рёйрик в сопровождении сына. Позади них плелась Лагретта с опущенной головой.

– О, Бальдр, встал? Хорошо! – проговорил старый хирдман.

Сын подвёл его ко мне и помог сесть на скамью напротив.

– Завтра мы отправимся в путь, в мою усадьбу Фьялвик. Да, давно я там не был, почти десять лет…

“К чему все эти разговоры?” – подумал я и наполнил себе кубок. Я был зол и желал, чтобы от меня все отстали.

– Бальдр, я хочу оставить Лагретту тебе. Будет следить за домом и греть твою постель.

От удивления я приподнял брови.

– Не надо, – выдавил я даже не взглянув на женщину, стоявшую за спиной у Рёйрика.

– Хмель не сделает тебя счастливым, а женщина может! – настаивал старый хирдман. – Подумай.

Рёйрик махнул рукой сыну, и тот помог ему подняться.

Лагретта продолжала стоять у стола, перебирая пальцы.

– Садись, – приказал я. – Ты сама попросила остаться?

– Как ты понял? – Лагретта села, и взгляд её заблестел.

– Ты молодая и бездетная. Старшие жёны Рёйрика властвуют над тобой – тебе достаётся много работы. Но мечтаешь ты о положении повыше.

– Я… Да, ты прав… – Лагретта покраснела. – Ты не примешь меня?

– Ну, почему? – пожал я плечами, взглянув на опустевший дом. – Мне это тоже выгодно, ведь тебя наверняка научили делать свою работу хорошо? Занимайся домом. Но спать я буду один.

Лицо Лагретты воссияло. От радости она сцепила руки в замок и придвинулась ко мне.

– Если у тебя проблемы, то есть средства…

– Моя проблема не там, а тут, – указал я пальцем со штанов на грудь.

Девушка нахмурила брови и поникла. Бедная девочка не видела в жизни настоящей любви. Ничего не видела, кроме старого хирдмана. Мне было её жаль. Я поглядел на неё, на её гладкую кожу и нежные черты, и дал себе слово, что не буду её неволить. Если полюбит кого – отпущу.