Эля Айдарова - Девы Кудры. Воительница

Самым младшим из братьев являлся светло-русый, кареглазый Рафу́л. По возрасту и по силе он не сильно отставал от братьев. Но старшие всё же относились к нему, как к младшему, что его порой очень злило. Но, тем не менее, младший наследник уже управлял отведенными ему землями, которые славились плодородием. Рафул был крупным поставщиком овощей и фруктов. Также скотоводство довольно быстро увеличивало своё развитие. На сером мундире Рафула соседствовали золотой символ ястреба и вышитые головки пшеницы. На землях Катва́ра многие девушки мечтали завоевать сердце младшего принца, но Рафул приехал именно в Кадар за своей будущей женой.

– Что-нибудь выяснил? – Аксар поправлял цепочки на мундире.

– Нет, пока… Этот город слишком… доброжелательный, – Анмар подошёл к двери, ведущую в комнату для умываний и толкнул ее ногой. Разделся и нехотя погрузился в подогретую воду купели. Прикрыл глаза и медленно вдохнул в себя ароматный пар.

– Анмар, держи нас в курсе обо всех своих действиях, прошу, – окликнул Аксар.

– Хорошо.

– Ох, скорее бы брачная ночь, – с оскалом произнес Дамаск.

– Пфф, Дамаск, ты сначала успей ей понравиться, – съязвил Аксар.

– Она дала согласие, и этой крошке никуда не деться. Ох, она горячая.

– Это ты по фреске определил? – спокойно спросил Рафул. – Я начинаю волноваться.

– Будь спокоен брат, осталось ждать недолго. Танец Дев, говорят, впечатляет взор, – отозвался Аксар.

– Представляю, как моя птичка дрожит от волнения, – не утихал Дамаск, поправляя награды на своём мундире.

– Мне уже жалко эту Деву. Как её? Ин-грид? – Рафул натягивал начищенные сапоги.

– Я бы пожалел Дамаска, – прыснул Аксар. – С твоей извращённой фантазией, Дамаск, легко отхватишь от Девы боевой ласки.

Дамаск от его слов тоже посмеялся. Он понимал, что невесты сильные и далеко непросты. И каждому из женихов эта мысль и эта таинственность нравилась.

– Анмар, ты пойдёшь в тронный зал?

– Конечно, Рафул. Мне нужно проследить, чтобы вы скорее женились. Надоели вы мне. Сколько можно нянчиться? – выходя к братьям, произнёс с улыбкой принц. Братья улыбнулись в ответ.

Синеглазый Анмар одел чёрный мундир. Из всех сыновей он – единственный, кто унаследовал такой цвет глаз от матери. На его груди светился символ ястреба и маленькая подкова. Это говорило о том, что он правитель Харона и всего королевства в целом. И что на его землях выращивают породистых коней для всех королевств. Братья понимали, что королевство по чести принадлежит Анмару, и не претендовали на какие-либо изменения. Их устраивали выделенные им владения. Каждый занимался любимым делом и был доволен. Братья дружили и желали друг другу мира и процветания.

Время настало, и наследники двинулись в центральный тронный зал дворца. Их ожидало представление…

Тронный зал представлял собой серые стены, колонны, подпотолочную лепнину, светлые широкие окна. Не было ни полотен, ни единого куска ткани.

Тронный зал, посреди которого возвышался королевский трон, играл роль сбора людей либо для советов, либо для танцев во время балов и приемов делегаций соседних и дальних королевств. Для бесед и восхищения искусством художников, писателей, музыкантов выделялись другие залы, в которых нависали уютные полотна на окнах, и стояла резная мебель, висели фрески на стенах и потолках, стояли цветы в вазах, и полы были выстиланы коврами.

Прямо по центру зала перед троном стояла скульптура Великой наставницы и воительницы Девы Кудры. Трон стоял на просторной площадке – небольшом возвышении, где в ожидании сидел сам король Икнадор, рядом сидел советник Дром, мужчина лет 60-ти, много лет служивший власти короля. По другую сторону от Икнадора сидел Савалар. Рядом в шахматном порядке стояли: позади – Дамаск, чуть впереди-Анмар, далее Рафул и Аксар. Вдоль стен зала стояли стражи Кадара и Харона. На противоположной стороне расположились музыканты и певцы, которые должны сопровождать Танец Дев. Другие высокопоставленные гости и служащие отсутствовали. Их ожидали лишь на ужин в честь Светлого Бала.

Вдруг стало совсем тихо. Анмар в этой глухой тишине словно слышал биение сердец каждого из своих братьев, с нетерпением ожидающих представление, будто улавливал их мысли. Самому же было всё равно. У Анмара имелись другие планы. Ему нужно было уйти на некоторое время после действа. Принца интересовали лишь безопасность и сохранность его семьи и королевства.

Тут прогремели барабаны, задавая ритм. Короли кивнули друг другу и улыбнулись с понимающими взглядами, предвкушая начало. Барабанами управляли сильные юноши, сначала медленно, затем ускоряясь. Ритм был сосредоточенный, словно призывающий к наступлению воинов. Открылись главные массивные двери, и в зал ровным шагом под бой барабанов вошли двадцать восемь учениц Девы Кудры.

Впереди, танцуя, кружась вокруг себя, шли четыре девушки в суконных сероватых, широкого кроя, платьях, длиной чуть ниже колен. По краю подола вручную были вышиты яркие мелкие цветы. На ногах были надеты плоские сандалии с мелкими ремешками вокруг щиколотки. На волосах нашли себе место красивые широкие венки из живых простых полевых цветов. Глаза девушек сияли. Они улыбались и кружили вокруг себя. Ученицы в чёрных одеждах ровным станом отбивали такт ногами. Наряд на ученицах составляли верх, натянутый мелкими кожаными ремешками и обтягивающие штаны.

Ингрид, улыбаясь, проплыла мимо принцев, и отправила в их сторону воздушный поцелуй. Щеки Рафула заигрались румянцем. Дамаск заулыбался во все свои белоснежные зубы. Анмар и Аксар стояли невозмутимыми. Лишь взгляд Анмара не отрывался от той, что кружила впереди всех. Эта девушка была на мосту перед городскими воротами утром. То, как она отметила словом: «Ххорош!» его коня, грязь на её щеке, и то, как вкусно ела яблоко, а потом без промаха попала в лоб толстолобому лавочнику – принц запомнил подробно. «Это она? Она – Дева?» – думал принц.

Бой барабанами окрасился торжественным вливанием струнного инструмента. Танец был и воинственным, и народным. Певицы фольклорно распевали звуки, а певцы сопровождали бой барабанов возгласом: «Хей!». Мотив сменился настороженными звуками дроби, изображающие в сознании слушающих подкрадывающего зверя. Ритм оставался тот же. Четыре девушки подбежали к центру, где стояла статуя древней Великой воительницы. Они ритмично сняли венки, возложили к подножию, и резко разорвали по швам свои суконные платья в такт барабанным ударам.

Под разорванными платьями было не то платье, не то сплошная накидка, перевязанная такими же тонкими кожаными ремешками. Рукава отсутствовали, будто их сорвали, подол был коротким, но более-менее прикрывал прелести Дев. А под подолом проглядывалось черное бельё, а точнее верхняя часть обтягивающих штанов, и они играли роль основной одежды.