Полина Кумар - Молчание тундры

– А больше ты ничего не хочешь? Девке место дома, а не на рыбалке.

– Знаешь, что? – Лит бросила на него гневный взгляд. – Я бы никогда тебя не выбрала! Вот тебе ответ!

– Ты всё равно будешь моей! – закричал Адам с досады. – Моей! Ты поняла?!

– Отстань, от меня, дурак! – Она бросила в него букет вереска и вошла в храм, хлопнув дверью.

Адам был готов её задушить, глаза налились кровью, но за нарушение тишины в храме могли привязать к Вечному Дереву и высечь.

– Дрянь, – прошептал он, пнув ногой угол храма.

– О, Нерал Талим! – воскликнула Лит, опускаясь на колени перед статуей. – До сих пор у меня не было никаких просьб к тебе. Если ты такой всемогущий, сделай меня, пожалуйста, мужчиной, или я умру!

За её спиной раздался смех.

– Ни одна баба ещё не умерла от того, что не родилась мужиком.

Лит обернулась и увидела черноглазую женщину неопрятного вида. Её руки были увешаны разноцветными браслетами, брови и веки подведены углём.

– Пошли со мной. Не дело о таких вещах в храме разговаривать. К тому же, ты одета неподобающе. Если священники увидят, они пожалуются Даруну.

– Ты – Шайла?

– Да. Ворожея, гадалка, магичка. Как тебе угодно. Словом, та, которую избегают все приличные люди.

– Мне не о чем с тобой разговаривать.

– О, это ты сейчас так говоришь. Пошли же! Я выполняю приказания Даруна, но мне некогда тебя уговаривать. Научись ценить чужое время, девочка.

Шайла дёрнула Лит за рукав.

– Можешь сказать кратко.

– Об этом кратко не говорят. Во всей деревне Дарун не смог найти толковую женщину за эти годы, чтобы тебя воспитала. Что ни говори, а с бабами у него никогда не ладилось. Одна половина женского населения деревни не станет с ним разговаривать, с другой половиной он сам не захочет говорить. Долго же он тянул, прежде чем доверить тебя в мои руки. Похоже, я – единственная умная женщина, которая здесь осталась.

Шайла засмеялась.

Они покинули храм через заднюю дверь и миновали Вечное Дерево. Пройдя незнакомыми улицами, добрались до внешней стены, которая тянулась вдоль всего периметра деревни. Здесь, у самого частокола, и ютилась хижина ведьмы.

– Входи, – сказала гадалка.

Они зашли внутрь. Хозяйка зажгла лампаду и села за стол. Лит устроилась напротив. Заплывшие глаза Шайлы в жёлтом свете казались страшными и пугали девушку, и та старалась не смотреть на ведьму.

– Так значит, ты видела Адама? И что чувствовала?

– Он грубиян. Он…

– Оставь своё мнение о его характере при себе, мне это неинтересно. Я говорю сейчас о другом – что чувствовало твоё тело?

Лит с подозрением взглянула на Шайлу: что они с Даруном задумали? Какое им дело? Но ответ на вопрос гадалки был девушке также любопытен, и она решила быть честной хотя бы с самой собой. Что ж, ей нравилось, когда Адам смотрел на неё. До того, как они поссорились, разумеется. Возможно, она была резка, и девушка почти упрекнула себя в этом.

– А, молчишь? Выкладывай начистоту свои секреты. Я для того тебя сюда и привела, чтобы помочь во всём разобраться.

– Я… – Лит замялась. – Мне не очень хочется, чтобы кто-то об этом знал.

– Ты случку собак видела? А оленей?

– Что?

– Так вот, моя дорогая, с людьми происходит то же самое. Мы ничуть не лучше животных.

Лит покраснела.

– Это дядя заставил тебя копаться в моей голове?

Ведьма фыркнула.

– Дарун презирает такие разговоры. Ему довольно будет знать, что ты созрела.

– Нет!

– Знаешь, о чём я?

– Знаю.

– Откуда?

– Диана мне рассказала.

– И ты также знаешь, что первоначальная задача женщины – рожать детей?

– Я всё это знаю! – Лит вскочила со стула.

– Что ж, иди. Только знай, что у тебя такой возможности уже не будет. Дарун не отпустит тебя больше ко мне, и ты будешь всему учиться на собственных ошибках. У тебя нет ни матери, ни старшей сестры. Никого, кто смог бы помочь. А когда ты пожалеешь, что пренебрегла советами старой Шайлы, будет уже поздно, потому что в следующий раз, когда ты увидишь меня, будут твои роды. А до тех пор ты можешь наделать кучу ошибок.

Лит села обратно.

– Ты оберегаешь свой внутренний мир от чужого вторжения, и это хорошо. Значит, в твоей голове есть мозги.

И Шайла рассказала Лит всё о взаимоотношениях мужчин и женщин. Девушка молча выслушала, краснея до корней волос, – гадалка в выражениях не стеснялась.

Когда она закончила, Лит спросила:

– Может, ты знаешь, как погибли мои родители?

– Нет. – Шайла встала из-за стола. – Ты уже узнала всё, что нужно. А теперь тебе пора, я провожу.

Она повернулась к окну, и вдруг её лицо помрачнело.

– Дарун уже здесь. Иди.

Лит направилась к двери.

– Если ты когда-нибудь захочешь совершить ошибку, вспомни меня. Вспомни, во что превратилась моя жизнь.

– А что с тобой случилось?

– Неважно. Иди.

Лит вошла в свою комнату: место у печи было свободно, – Диана лежала на другой стороне кровати. Лицо сестры было скрыто тенью и волосами, поэтому Лит не заметила, что оно мокро от слёз.

Огонь в печи догорал.

Девочка забралась под одеяло, заложив руки за голову, и погрузилась в мысли. Перед ней вставали картины, как она выйдет замуж за Адама, как будет ложиться вместе с ним в постель каждую ночь, как понесёт ребёнка.

Она никогда не поднимется в горы; не почувствует под собой скорость и мощь мчащейся лошади; не увидит, как сходит лёд на реке весной, и моря, о котором рассказывал Нунг. Она состарится и умрёт. И мёрзлая земля тундры примет её прах. Лит осознавала, как глупа была ещё сегодня вечером, когда просила Нерала Талима сделать её мужчиной. Для женщины есть только муж и бесчисленное количество запретов, которые перечислила Шайла.

«Не смотри в глаза мужчинам»

«Не прикасайся к мужчине до замужества»

«Не позволяй никому видеть себя обнажённой»

«Не разговаривай с мужчинами»

«Сторонись мужского общества»

«Подчиняйся во всём дяде, а после замужества – мужу»

«Старайся во всём угодить мужу»

«Не выходи из дому без надобности»

«И помни: девушка, потерявшая честь, считается мёртвой. Это невозможно исправить»

Лит вспомнила Халгара, снова почувствовав на себе его грубые похотливые руки, и сделала вывод, что некоторые из этих запретов уже нарушены. Что это – насмешка судьбы, что этот человек является отцом её жениха?

Девочка обхватила руками голову и сжала. Весь день Лит чувствовала какую-то ноющую тупую боль внизу живота, а сейчас она только усилилась. Всё тело будто обмякло, в бессилии распластавшись на кровати. Девочка повернулась на бок, почувствовав между ног что-то влажное. Она закрыла глаза, собираясь уснуть, но вдруг вскочила. Огонь в печи ещё не совсем погас, освещая простынь.