Полина Кумар - Молчание тундры

– Что испортил? – удивился Ник.

– Почему мы не можем просто дружить?

– Наверное, потому что так не бывает. Ведь мужчины и женщины созданы разными не для дружбы. Ну ладно, я пошёл обратно, а то рыбаки ворчать начнут.

Он подмигнул и ушёл, сжимая в руке мокрую сеть.

– Чего это собаки там разлаялись? – спросил невысокий пожилой рыбак. – Ты видишь?

Другой, щурясь от солнца, внимательно смотрел вдаль.

– Из-за кустов ничерта не видно, – проворчал он.

– Адам, сбегай – проверь, – сказал Халгар.

– Лучше я посмотрю, – отозвался Ник и ринулся к саням.

Старейшина подозрительно покосился на юношу.

– Стоять! – крикнул он.

Глаза Ника округлились от ужаса, но он не остановился. Адам бегал быстрее и вскоре обогнал Ника.

Халгар отправился за ними.

Лит сидела в санях Ника, укрывшись шкурами с головой. Вокруг повозки заливались лаем оскалившиеся псы. Девушка отмахивалась краем шкуры, но собак это злило только сильнее.

Когда она увидела, что к ней бегут люди, то поняла – всё потеряно. Надо было слушаться Ника и сидеть в санях, а не разгуливать по берегу, собирая красивые камешки. Когда собаки её заметили, было уже поздно. К тому же, она принялась бежать, а это их только раздразнило.

Девушка задрожала при мысли о том, что сейчас будет.

– Это же Лит! – взвизгнул Адам. – Чьи это сани?

Мгновением позже прибежал Ник. Лит не подумала о том, что, спрятавшись от собак в санях Ника, выдаст юношу. Она взглянула на него – на лице парня не было ни тени упрёка, только грусть в ясных глазах – горькая и полнейшая.

Из-за кустов вскоре появился Халгар Джосгар. Глаза старейшины метали молнии.

– Это твои сани, – сказал он, указывая на Ника. – Я ещё подумал, зачем ты их отволок так далеко от остальных.

Адам набросился на парня. Ударил в челюсть, сбил с ног.

– Кто тебе разрешил? – ревел Халгар.

На крик сбежались остальные рыбаки. Они таращились на Лит, будто впервые видели её.

Адам и Ник сцепились, валяясь в грязи и колошматя друг друга руками и ногами. Халгар схватил сына за шиворот и оттащил от Ника.

– Отец, я проучу его! – вопил Адам, вырываясь из руки, сдавившей его ворот.

– Пусть со всем этим разбирается Дарун, – ответил старейшина. – Собирайте снасти, мы возвращаемся.

– Что ты наделала, глупая! – Наместник отвесил племяннице тяжёлую пощёчину.

Среди присутствующих во дворе, большинство было из тех, кто ездил на рыбалку; но люди всё прибывали, и вскоре вокруг дома вождя образовалась толпа – весть быстро разлетелась по деревне. В приотворённые ворота то и дело заглядывали любопытные. Собаки, увязавшиеся за рыбаками, когда те в спешке побросали у внешних ворот сани с рыбой, теперь остервенело лаяли на людей и друг на друга.

Диана стояла на крыльце, испуганно глядя на этот галдёж.

– Это я взял её с собой, – сказал Ник.

Грязь на одежде парня присохла и вся заледенела; в глазах юноши читалось полное смятение.

– А кто тебе разрешил? – закричал Адам. – Если я не взял её, значит, ты тем более не имел права!

Тот ничего не ответил.

– Решай со всем этим что-то, Дарун. На кону – честь моего дома, – произнёс Халгар, едва сдерживаясь от гнева.

В это время, растолкав толпу, во двор ворвался отец Ника, – он тяжело дышал, вероятно, от быстрого бега. Когда мужчина увидел сына, его взгляд наполнился болью и отчаянием. Несколькими мгновениями позже пришёл один из рыбаков, который сообщил этому человеку о случившемся.

– Мы приносим извинения за то, что произошло, – проговорил отец Ника и взглянул на наместника со слабой надеждой, что их всё-таки отпустят.

Движимый желанием защитить единственного сына, он потянулся к юноше, но Халгар грубо оттолкнул его.

– Мне извинения ни к чему, я требую наказания! Он похитил невесту моего сына!

– Неправда! Я сама захотела поехать! – вмешалась Лит.

– Молчи, пока тебя не спросят! – прикрикнул Дарун и обратился к Нику. – Кто разрешил тебе брать её? Зачем ты это сделал?

– Я не хочу, чтобы она становилась женой Адама.

Халгар злорадно расхохотался, а его сын покраснел от гнева.

– А чьей женой ты хочешь, чтобы она стала? – спросил наместник, глядя на парня с издёвкой.

– Моей.

Лит зажмурилась. Диана, стоявшая на крыльце, тихо вскрикнула.

– Ты что, браги нализался? – рявкнул Халгар, удерживая Адама, который рвался к Нику. – Или нажрался тухлой рыбы?

– Сын батрака! Чему тебя учил твой отец? – возмутился Дарун.

– Я научил его всему, что нужно знать мужчине, в том числе и выбору жены по сердцу. Любой свободный человек клана имеет право претендовать на руку дочери вождя, – ответил отец Ника.

– Любой свободный может – это ты правильно сказал. Но ты несвободен, – возразил наместник.

– Я выкупил себя и сына. Мы теперь – вольноотпущенники.

– А земля? – спросил Халгар. – Без земли человек – ничто!

Лит непонимающе уставилась на Ника.

– Но ты говорил, что вы выкупили землю…

Юноша виновато опустил голову. На его лице было страдание.

– Я солгал.

– Без земли человек не может считаться свободным, или ты забыл закон? – спросил наместник.

– Закон так давно не читался в этой деревне, что немудрено и забыть, – начал оправдываться отец Ника. – Мало кто из сельчан умеет читать, но ведь нет даже книг с этим законом, – они сгорели в печах вместе со стенами школы.

Такой манёвр с намёком на обвинения вывел Даруна из себя.

– Ты был учителем! Кому как не тебе знать закон и научить ему своего сына.

Часть присутствующих одобрила слова наместника. Другая часть молчала, и только некоторые выразили протест. Один из рыбаков пробормотал:

– Ник ещё мальчишка…

– Это не оправдание, – возразил Халгар. – Проступок нужно наказывать, чтобы другим неповадно было.

– И как ты предлагаешь их наказать? – спросил наместник.

– Убить, – ответил вместо него старейшина.

Ник вздрогнул и беспомощно посмотрел на отца, словно не понимая, что происходит. Губы мужчины дрожали, а сам он не двигался от потрясения.

– Это несправедливо! – возмутилась Лит.

– Что по закону – всё справедливо, – ответил Халгар, даже не взглянув на девушку.

– Но они не сделали ничего плохого! – закричала она в отчаянии. – Я же здесь – живая и невредимая!

– Один виновен за то, что не знал закона, другой – за то, что его забыл, – ответил наместник. – Но я не буду убивать их за детскую шалость.

Старейшина смотрел на Даруна с нескрываемой злобой.

– Но ты же убил Нунга, – сказал он.

– Он был моим слугой.

– А они – мои рабы! Рабы, которые нанесли мне смертельное оскорбление! – воскликнул Халгар, продолжая сверлить наместника взглядом.

– Нунг был старик, а они молоды. У нас людей мало. Это кощунственно – убивать молодых и здоровых.