Анна Оф-Мист - По ту сторону. Книга Матери

Правее старика-оленя в кресле устроилась черноглазая старуха, которая выглядела, пожалуй, моложе и здоровее остальных. Довольно сложно было даже сразу определить её пол, ведь женщина была коротко пострижена, имела очень высокий рост, широкие плечи и крупные руки, а одета была в мешковатые вещи. Лишь женский, хотя всё ещё грубый и низкий голос позже целиком её выдал.

На крайний справа трон, тяжело опираясь на посох, опустился самый древний на вид старик. Голову его наполовину укрывал капюшон, но несложно было заметить, насколько обвисшими были его веки, почти полностью спрятавшие под собой глаза. Серая борода старика, доходящая ему до пояса, была целиком заплетена в косички различной толщины, украшенные тут и там бусинами и шнурами. Над посохом же его, казалось, чересчур перетрудились в своё время мастера – невозможно было найти на нём живого места, всё было сплошь изрезано либо усеяно драгоценными металлами и камнями. И даже самый верхний самоцвет был совершенно не похож на простой прозрачный камешек с посоха Энджел: его чёрная сердцевина целиком упряталась за множеством мелких радужных кристалликов, пускающих во все стороны отражённые лучики Дневсвета.

Левее волшебника на стул взобралась маленькая смуглая старушка с низкими суровыми бровями. Её дряблая кожа была расписана во всех открытых взору местах самыми причудливыми узорами. Каждый палец был окольцован, запястья были замкнуты в браслеты, а мочки ушей чуть ли не отрывались под весом громадных серёг. Причёска же старухи была высотой в половину её реального роста, и сложно было разобрать, каким образом создано это месиво из перьев, бусин, костяшек и лент, необратимо впутанных в белые волосы.

И, наконец, на самый средний и роскошный трон горделиво присел главный из старейшин. Что удивительно, внешность его почти не цепляла: простые светлые одежды, ничем не украшенные руки и лицо. Разве что длина волос и бороды, доходящей до самого пола, могла слегка поразить. Взгляд старика казался довольно мудрым, не затронутым старческим слабоумием. Так что Юви понадеялась на понимание именно этого человека и обрадовалась в душе, что он и является здесь главным из главных.

Старик поднял руку, и гул по всей площади смолк исходящей из центра волной. Юви стояла спиной к притихшей толпе, ожидая от старейшин разрешения говорить.

– Что ж… – откашлявшись, начал Главный. – Лайтборн приветствует вас, дети Отца. С какой целью вы пожаловали в наши края?

Он говорил довольно размеренно и громко, так, что первые несколько рядов зрителей могли слышать его слова.

Юви собрала в кулак всю свою дипломатичность и ответила так же громко:

– Дети Отца тоже приветствуют вас, о, мудрейшие старейшины светлого города Лайтборн! Приносим тысячи извинений за то, что потревожили вас. Но наша цель благородна, она выше всех разногласий между нашими народами. Она касается спасения всей нашей Земли.

Рекс, стоящий внизу, ухмыльнулся краешком рта. В мыслях он сравнил то, как грамотно и почтительно Юви выстраивает сейчас речь, и то, как часто она называет его «дурачком».

Маленькая расписная старушка справа от Главного с недовольством открыла рот, но тот жестом руки попросил её помолчать.

– И от чего же вы хотите спасти нашу Землю? – продолжил он.

– Я прошу у почтительных старейшин светлого города Лайтборн разрешения на то, чтобы сообщить нашу новость всему городу.

– Ишь, чего захотели! – пропищала, наконец, расписная старушка. – Небось, хотите влить нашему народу в уши какую-то ересь! Панику развести!

– Нет, уверяю вас! – поспешила переубедить её Юви. – Это касается только спасения нашего с вами мира. Мы все в опасности!

– И с чего мы должны вам поверить, если вы даже не ввели нас заранее в курс дела? – подал голос старик в оленьем черепе.

– У нас слишком мало времени, чтобы объяснять всё дважды… – попыталась ответить Юви. Но поток недоверия полился на неё и с остальных сторон.

– Сдаётся мне, что эти дети хотят запудрить нам мозги, – еле проговорил беззубым ртом дедок с посохом.

– Да-да, только этого и хотят! Как пить дать! – поддержала его расписная старушка.

– Может быть, их сразу за решётку? На моём веку у нас чужаки ещё не сидели, – поинтересовалась у Главного большая женщина. Тот своим взглядом давал Юви понять, что убедить их у неё не получается.

Тогда девушка, дождавшись относительно тихой паузы посреди старческих причитаний, произнесла:

– Давайте я просто начну говорить. И если вам покажется подозрительным хоть одно моё слово, вы… – Юви тяжело вдохнула, шумно выдохнула и протараторила: – Вы можете убить меня прямо на месте.

Глаза Рекса полезли на лоб. Такого у них в планах не было. Молодой человек еле сдерживался, чтобы не вылить на глупых стариков и безрассудную Юви целую гневную тираду. Но уверенный взгляд подруги, безотрывно сверлящий Главного, заставил его поверить, что у неё пока всё под контролем.

Главный тоже отвечал Юви одним лишь взглядом, пока остальные старейшины активно перешёптывались между собой. Но спустя минуту он всё же поднял ладонь вверх, призывая коллег замолчать.

– Так тому и быть, – изрёк он. – Можете начинать.

Явно недовольные старики не добавили к этой фразе ни единого слова. Они просто устроились в своих креслах поудобнее в ожидании рассказа.

– Благодарю вас, мудрейшие из мудрейших! – слегка поклонилась девушка. Затем развернулась лицом к народу, среди которого сразу отыскала Энджел. Та с ободряющей улыбкой взобралась на помост.

– Теперь стой, пожалуйста, ровно и не пугайся, – сказала она Юви. – Когда я дам сигнал, можешь начать говорить.

Юви послушно приняла стойку смирно, следя за дальнейшими событиями одним лишь взглядом и поворотами головы. Волшебница же сосредоточилась в течение нескольких секунд, а затем, наконец, подняла свой посох.

Вначале она просто плавно водила инструментом над головой из одной стороны в другую. Юви не могла понять, к чему приводят эти действия. Однако вскоре заметила, как от шара на вершине библиотеки отделяется всё больше и больше воды. Девушка испугалась за рыбок, которые могут попасть в эту массу, но в итоге ни одной из них там не оказалось. Волшебство!

Спустя пару минут над головой у Юви висел водяной шар объёмом в половину того, который только что был на библиотеке. В этот момент Энджел резко ударила нижним концом посоха по помосту, и шар остался висеть в воздухе сам по себе.

На этом волшебница не остановилась. Подняв посох повыше над собой, девушка закрыла глаза и… запела. Запела без слов. Это было простое, негромкое мычание, держащееся на одной ноте.

От нижней части водяного шара начали отделяться и медленно падать к земле мелкие, едва заметные капельки. Затем Энджел начала совершать посохом круговые движения, и капельки закружились по спирали.