Евгения Киселева - Величайший из рода. Связующее звено

– Ева, ты в любой ситуации ищешь виноватых! Неужели так сложно хоть раз признаться, что сама была неправа?

Ира со злорадной ухмылкой на лице повернулась к подруге.

– По-вашему, это я виновата? – Ева была полна негодования.

Она вскочила с дивана и, уперев руки в бока, грозно развернулась к Максу. Но уткнувшись в него взглядом, изумленно замерла на месте.

– Когда ты успел так вырасти?

– Что? – удивленно переспросил Макс.

– Ты же почти на голову выше меня стал! И голос! Он совсем другой!

– Ну, да. – чуть смутившись ответил юноша. – Ты думала, я навсегда останусь маленьким и писклявым?

– Нет же! – усмехнулась Ира. – Она просто зубы тебе заговаривает, чтобы не извиняться!

– И ничего я не заговариваю! – гневно вспыхнула Ева. – Ты просто не видела его всего год назад.

Ева, как всегда, не сдавалась, а на лице застыло такое знакомое настырное выражение, что скоро Макс понял, он больше не в силах на нее злиться, и снисходительно улыбнулся.

– Ну, ты хотя бы скучала по старому другу?

Ее зеленые глаза хитро сузились, превращаясь в узкие щелочки, когда она обернулась к нему вновь.

– Самую малость. – приблизила она большой и указательный пальцы. – Но от объятий не откажусь.

Макс устало покачал головой, потом, оторвав ее от земли, стиснул в объятьях.

– Эй! Опять ты? – о ноги вновь принялась тереться неугомонная кошка.

– Ты моя радость! – подняла ее на руки Ева, но «радость» рвалась обратно. – Кажется, ты ей понравился.

– Я в восторге! – сморщился Макс. – Чего она от меня хочет?

– Чувствует мужчину в доме.

– Ну, ты ей как-нибудь объясни, что у нас ничего не получится. – посторонился юноша. – Я не любитель новаций.

– А по-моему у вас много общего. – улыбнулась Ева. – Оба молочко полакать любите!

Макс не сводил с подруги взгляда. За последний год Ева изменилась не меньше, чем сам Макс. Конечно, она не выросла, и щетина у нее не появилась, но жизнь на Земле поменяла ее облик. Веснушек стало меньше, а волосы начали завиваться от влажного климата. Даже кожа приобрела совсем другой оттенок. Из рыжего утенка она превратилась в не менее рыжего, но прекрасного лебедя.

Но вот характер у Евы остался прежний. Даже хуже. Отец так разбаловал единственную дочь, что казалось, сладу с ней не будет. Она будто весь год только и делала, что оттачивала мастерство манипуляции людьми. Макс был уверен, что больше с ним подобные выкрутасы не пройдут, но сам не заметил, как обосновался у кухонной плиты.

– Ева, я просто в восхищении! – Ира умиленно следила за процессом приготовления пищи. – На Марсе все парни такие или для этого надо быть еще и военным?

– Я родился на Земле. – обернулся Макс. – На Марсе я пробыл только два года, а теперь вернулся.

– Почему вернулся? – перелистывая журнал, спросила Ева. – До завершения обучения тебе еще два года грызть гранит науки.

– Я думаю, не меньше трех. До совершеннолетия меня все равно никто не аттестует. Но учиться теперь я буду в Академии.

– Постой! – прищурилась Ира. – До совершеннолетия? Так сколько же тебе лет?

– Ну…, пятнадцать. – пригладил он лохматую макушку.

– Сколько!!! – вытаращила она глаза. – Ты выглядишь лет на семнадцать-восемнадцать, не меньше!

– Ему четырнадцать! – ехидно поправила Ева.

– Всего-то пара месяцев осталось! – тут же ощетинился Макс.

– Пара? Больше трех!

– Не существенно!

– Все равно ты еще малыш, и не спорь со старшими!

– Ничего себе малыш! – почесал затылок Апельсин. – Вас, военных, специально чем-то подкармливают, чтобы росли под два метра?

– Не думаю. – пожал плечами Макс. – Я выше некоторых сокурсников, хотя и младший среди них. Видимо гены.

– Твой отец, наверно, не ниже Владимира Сергеевича будет?

– Не знаю. Я его никогда не видел.

– О-о-о! А мама? – удрученно взглянула Ира.

– Она умерла, когда мне было шесть. Но, кажется, она была невысокой.

– Это ужасно. – покачала она головой. – Выходит, ты совсем один?

Макс неуверенно обернулся.

– Но у меня же есть Владимир Сергеевич… и Ева.

– Ох, Макс! – Ева подпрыгнула с дивана и прижалась к его груди. – Конечно, мы одна семья.

Странное чувство мурашками пробежало по всему телу. Даже дыхание перехватило от ее прикосновения. Юноша зачарованно застыл рядом с ней, пока из волшебного транса его не вывел звук хлопающей двери.

– Неужели в этом доме запахло едой? – вошел в кухню Владимир Сергеевич.

Окинув присутствующих задорным взглядом, он чуть задержался на стоящей в обнимку парочке, и Макс почувствовал себя крайне неловко. Но полковник, похоже, не придал этому никакого значения.

– Мы как раз тебя вспоминали. – улыбнулась Ева и поторопилась поцеловать отца. – Ну и сюрприз ты мне устроил!

– Неужели? Надеюсь приятный?

– Умопомрачительный!

Провожатый

Владимир Сергеевич очень переживал, что не может уделить гостю достаточное внимание, но завал на работе не давал ему продыху. А тут еще и распоряжение Совета об усиленном режиме несения службы.

– Все правоохранительные службы работают в усиленном режиме! – пояснял он за завтраком. – У меня людей не хватает, чтобы перекрыть все объекты. Думаю, придется привлекать курсантов.

– Чем обоснованы все эти усиления? – без особого интереса спросила Ева.

– Насколько я понял, это связано с угрозой из Космоса. – отозвался Владимир Сергеевич. – Видимо, и твое досрочное возвращение этим вызвано. – повернулся он к Максу. – Сейчас многим судам маршруты меняют. Но подробных разъяснений я пока ни от кого не услышал.

– Не думаю, что сейчас нам грозит что-то. – отложил ложку юноша.

– Александр тоже так считает. – улыбнулся Авдеев. – Надеюсь, что он все пояснит, когда вернется.

– Он куда-то уехал? – удивилась Ева.

– Он на Орбитальной станции. – повернулся к ней Макс. – Мы виделись с ним, когда я…

Тут его внимание привлекло изображение на экране. В выпуске новостей сообщалось о том, что на Орбитальной станции «Мир» началось экстренное совещание Совета Безопасности, на котором присутствует почти весь его состав и ряд видных военных.

«Было объявлено, что переговоры будут проходить за закрытыми дверями, куда средства массовой информации допущены не были. Что послужило поводом к столь внезапному собранию, не сообщается, но уже очевидно, что речь пойдет о возможном вторжении…» – продолжала говорить диктор. А Макс всерьез задумался: – «Странно, почему Александр Андреевич пожелал скрыть мое присутствие на линкоре? Если эта информация так важна, почему он не попытался донести ее до широкой общественности?»

– Вечно раздуют из мухи слона! – вздохнул Владимир Сергеевич, забирая у Макса пульт. На мгновенье он задержался на юноше неопределенным и очень серьезным взглядом. – Не забивай себе этим голову. – улыбнулся он и посмотрел на часы. – Ну, мне пора на работу! Ева, не опоздай на учебу! Макс, не скучай! Постараюсь вернуться пораньше.