Александр Гуков - Дураки умирают последними

– Понятное дело, – тоскливо выдохнул напарник, – толком не знаем цен, не знаем, какая мода, да и вообще практически ничего не знаем, а ведь нам, кровь из носу, необходимо выработать убедительную легенду, кто мы, откуда и чего добиваемся. Даже не одну легенду, а две, вторая на запас для подстраховки.

– Вот именно. Пока со всеми этими проблемами не разберемся, соваться в столицу и искать вдову глупо, она нас в полицию сдаст, а то и вообще военной контрразведке, и тогда пиши пропало… – хмуро отозвался Алексей, заприметив вдали появившиеся клубы пара, обещанный смотрителем рудовоз появился на горизонте…

С трудом нагибаясь, Алексей стянул с себя потертые кожаные сапоги и, сняв потные портянки, без сил рухнул на жесткую кровать. Шевелиться не хотелось вообще никак, ломило от усталости все тело, работать приходилось по двенадцать часов с одним выходным в неделю, во время которого только и удавалось хоть как-то высыпаться. Они с Иваном третий месяц работали грузчиками на грузовом железнодорожном терминале славного города Эльмиора.

Прибыв на рудовозе в город, они разыскали Фрола, младшего брата смотрителя и, передав ему привет вместе с паролем, договорились с ним о жилье и работе, отдав ему за услуги двадцать гульденов. Вот только Алексей себе даже представить не мог, как тяжело работать грузчиком на грузовом терминале, но и бросить это дело не мог. Ему необходимо было наладить устойчивые связи на железной дороге, тем самым получив доступ к передвижению в пределах империи в обход официальной регистрации, что, как показала практика, имело место быть, но далеко не для всех. Для этого иметь деньги было далеко недостаточно, необходимо было иметь связи и определенное уважение, заслужить которое было крайне непросто, чего они все это время и добивались.

У них много что получилось: и связи наладить, и устроиться на работу, где активно осваивали местные инженерно-технические механизмы и приспособления, что было крайне познавательно, особенно с паровыми погрузчиками и транспортерными лентами, но, как говорится, все имеет свою цену… Расплачиваться приходилось ежедневной ломотой в мышцах и хронической усталостью, получая за свой нелегкий труд сущий мизер, в день им выплачивали по пятьдесят центов, что по местным представлениям было не так уж и много. Вот так работая, они и узнали реальную цену деньгам, охота расшвыриваться купюрами направо и налево очень быстро испарилась…

– Леха, это лютый писец, мы с тобой долго тут не проработаем, надо что-то другое искать… – выдохнул Иван, без движения валяясь на соседней койке.

Тяжко оглядев их обшарпанный кубрик размером в пять квадратных метров, который они снимали прямо на самом грузовом терминале, где из старого пакгауза, расположенного на отшибе станции, сварганили на скорую руку бараки для работников, где они и проживали вот уже третий месяц. Они, поселяясь в этот клоповник, думали, будет куда хуже, но нет, вполне себе жилось спокойно, хотя пьяная ругань и драки случались временами, но местные обыватели быстро утихомиривали буянов.

– Пока деваться некуда, у нас документов нет, а без них мы только такую работу и сможем получать, тут, по крайней мере, все честь по чести, отработал – получи причитающееся, – отозвался спустя минуту уставший Алексей, пребывая в блаженном состоянии ничего не делания после тяжелой работы на транспортерной ленте по разгрузке каменного угля. – Хотя, конечно, да, задерживаться здесь уж точно не стоит, пупы надорвем. Свалим, как только в наших руках окажется карта железнодорожного сообщения империи. Вообще странно как-то, карт этих нигде нет, словно это военная тайна, но ведь железную дорогу в сейф-то не спрячешь, как это понимать, не знаю…

– Вот блин, совсем из головы вылетело, – поворочавшись, буркнул напарник, – я точно знаю, где карта есть, я ее краем глаза увидел.

– Где?! – резко подорвавшись с койки, воскликнул Алексей, вперив в напарника пристальный взгляд.

– Нас сегодня с самого утра отрядили перетаскивать мебель на втором этаже центрального административного здания железной дороги. Тяжеленная мебель из натурального дерева, между прочим. Так вот, там планируют ремонт делать, в том числе и в кабинете под номером двенадцать. Помещение довольно большое, и вот там на всю стену находится карта, тщательно прикрываемая тяжелой занавесью. Так бы я и не заметил ничего, но на этот раз из-за открытого окна и высокой ветрености края занавеси задрались, и я увидел самый край карты империи и железнодорожного сообщения. Кстати, там в этом же кабинете есть довольно внушительный сейф, и в нем хранится документы с графиками передвижения поездов. Завтра, как сказал бригадир, мы его будем переносить на третий этаж и, очень может быть, демонтируем даже карту.

– Ты смотри там, поосторожнее, а то не дай бог, примут тебя за шпиона и тогда… Ну, ты и сам себе представляешь, каковы будут последствия и вообще, это может быть проверкой на вшивость, лично я уже ничему не удивляюсь, – предупредил Алексей и, тяжело поднявшись, переоделся в костюм и, подхватив фетровый котелок, взглянул на себя в зеркало и, подкрутив отросшие усы, хотел было покинуть кубрик, но услышал за своей спиной насмешливый вопрос:

– Не надоело ли тебе всякий раз после работы идти в библиотеку или, может, ты к Мартине-библиотекарше клинья подбиваешь?

– Я не клинья подбиваю, а изучаю методы и правила местного флирта, и только. Если мы не освоим местный этикет хотя бы на бытовом уровне, то будет очень нехорошо. Он даже тут, почти что на самом социальном дне, весьма развит, а что уж говорить о среде аристократов, с которой нам с тобой предстоит соприкоснуться в скором времени… – буркнул Алексей, надел на голову котелок и вышел из кубрика. Покинув бывший пакгауз, превращенный в ночлежку для рабочих, Алексей прошел на другой конец слесарных мастерских и, обойдя их, вышел через замаскированную кустами дыру в заборе, через которую некоторые обыватели ночлежки выходили в город, минуя КПП и досмотр.

Мышцы все еще побаливали, но эта боль уже не шла ни в какое сравнение с той болью и ломотой во всех частях тела, которая была в начале их работы на грузовом терминале. Он умудрился за большим паровым двигателем, обеспечивающим работу ленточного конвейера, сколотить из подручных материалов маленькую русскую баню. Благодаря чему в конце рабочего дня хорошо парился с банным веником и, как результат, после двенадцати часов тяжелой работы мог себе позволить выходить в город и идти в платную библиотеку, которую случайно обнаружил во время одного из своих выходов в город.

Добравшись до библиотеки, Алексей вошел внутрь и, оплатив посещение вместе с залогом за книги, прошел к выдаче и не увидел Мартины, с которой он наладил вполне дружеские отношения. Вместо нее сидела хмурая пожилая женщина, которую раньше ему видеть в библиотеке не доводилось.