К. С. Пакат - И тьма взойдёт

«Дорогая, ты уверена?» – спрашивала она у Кэтрин в тот день, когда лорд Креншоу сделал девушке предложение. Они сидели на невысокой софе, и тётушка взяла племянницу за руки.

В свои шестнадцать лет Кэтрин ещё не доводилось бывать в высшем обществе, но тётушка и дядюшка устроили несколько небольших визитов в очень уважаемую компанию в надежде улучшить перспективы её замужества. Хоть Кэтрин и была дочерью уважаемого джентльмена, они с сестрой считались сиротами без приданого, и Кэтрин давно знала, что будущее её семьи зависит исключительно от возможности найти хорошую пару. Но шансы молодой девушки, стеснённой обстоятельствами, невелики.

– Эта девушка – редкая красавица, – сказала миссис Эллиот, разглядывая её сквозь линзы пенсне. – Как жаль, что у неё нет ни достойного приданого, ни связей.

Кэтрин помнила первый визит лорда Креншоу – целый вихрь приготовлений, то, как она пощипывала себя за щёки, чтобы те сильнее зарумянились. То, как тётушка заверила её, что всё хорошо и юной девушке в любом случае пока не подобает носить украшений. То, как Анабель выглядывала в окно из-за занавески.

– Какая же роскошная карета, – восхищалась горничная. – Блестящее чёрное дерево. Извозчик и два лакея так хорошо одеты. На дверце три чёрных пса – какой же благородный фамильный герб! – а по бокам позолота. – Мэри вздохнула. – А вот и сам господин, уже выходит. О, мисс Кент, он такой красивый!

И теперь, когда Кэтрин препроводили к парадному входу с высокими колоннами, откуда открывался вид на восхитительную террасу, девушка уже знала: ещё ни в одном своём решении она не была настолько же уверена, как в этом. Терраса, элегантный фасад, ровные ряды окон. В таком доме, очевидно, могло жить лишь самое благородное семейство.

За спиной кучер щёлкнул хлыстом, прикрикнув «Хейа!», и карета двинулась к конюшням за домом. Конечно же, хозяева такого великолепного дома должны иметь собственный экипаж.

В дверях Кэтрин обернулась к их провожатому, мистеру Прескотту, одному из поверенных лорда Креншоу – джентльмену с благородным морщинистым лицом и цилиндром поверх седых волос, и спросила его:

– А сам лорд Креншоу когда-нибудь жил здесь?

– Конечно же. Он часто останавливался здесь в юности. Летом он, разумеется, живёт в Рутерне вместе с отцом. А когда бывает в городе, то снимает дом на площади Сент-Джеймс.

Рутерн был фамильным поместьем в Дербишире. Лорд Креншоу описывал зелень холмов, фронтоны и веранды, южный стиль с пешеходными дорожками вдоль озера, по которым так приятно гулять летом. Рутерн затмевал собой любой дом лорда Креншоу в городе, и там хранились бесценные артефакты, которые он привёз со всего мира. Кэтрин уже представляла увитые плющом стены поместья и выступающую башенку с колокольней, а также ясно видела, каково будет бродить по территории, зная, что всё вокруг принадлежит ей.

– Значит, жил, – повторила Кэтрин, скорее себе самой.

Поверенный улыбнулся:

– Лорд Креншоу приказал переделать здесь многое специально для вас. Прежде этот дом был слишком… мужским для юной леди.

Стоило ей только войти в просторный холл с мраморным полом, Кэтрин поняла, что уже влюблена в этот дом. Отсюда она уже видела маленькую столовую с изящным фризом и красивыми карнизами – идеальное место, чтобы позавтракать горячим шоколадом. В гостиной напротив расположился красивый камин в классическом стиле, а ещё Кэтрин приметила рояль «Бродвуд» [7] «Бродвуд», «Джон Бродвуд и сыновья» – старейшая в мире компания по производству фортепиано, основана в Великобритании в 1728 г. , наверняка установленный для того, чтобы после обеда она могла сидеть и играть. Лестница вела на второй этаж, где должна находиться спальня, и девушка уже знала – комната будет очаровательна, с нежными шёлковыми покрывалом и подушками на кровати и занавесками на окнах.

– Мне нравился наш старый дом, – заявила Элизабет.

– Элизабет! – возмутилась тётушка.

Кэтрин посмотрела вниз и увидела хмурое лицо младшей сестры: бледной десятилетней девочки с тусклыми волосами и очень тёмными густыми бровями.

– Здесь ты будешь очень счастлива, – заверила Кэтрин сестру, погладив её по волосам. Она подумала об их уютном домике в Хертфордшире, со старинной мебелью и деревянными панелями. Но конечно же, их прежнее жилище нечего и сравнивать с особняком лорда Креншоу.

В ту ночь после предложения она сидела в постели с Элизабет, обсуждая перспективы, раскрывшиеся перед ней… перед ними всеми.

– Венчание состоится на Ганновер-сквер в соборе Святого Георгия, – восторженно говорила Кэтрин. – Я бы хотела, чтобы это случилось немедленно, но тётушка Хелен говорит, необходимо подождать, пока мне исполнится семнадцать. После этого мы будем жить в Рутерне, но обязательно будем приезжать погостить в Лондон. Лорд Креншоу будет содержать этот дом для тётушки и дядюшки, и ты сможешь оставаться с ними или с нами, когда только захочешь. Но надеюсь, ты предпочтёшь жить с нами! У нас будет гувернантка – такая, чтобы тебе нравилась. А ещё мой жених заплатит за твоё приданое, так что твои шансы найти себе достойную пару тоже увеличатся. Ох, Элизабет! Кто бы мог подумать, что мы будем так счастливы!

– Я не желаю выходить замуж за старика, – заявила та, строго нахмурив сросшиеся брови.

– Ты будешь достаточно богата, чтобы выйти замуж за кого угодно, – заверила Кэтрин, нежно обнимая сестру.

– Прошу простить нашу младшую, – обратилась тётушка к мистеру Прескотту. – Этот дом просто невероятный.

– Позвольте познакомить вас с прислугой, – ответил доверенный. – Лорд Креншоу уже обо всём позаботился.

Прислуги оказалось намного больше, чем ожидала Кэтрин. Экономка, дворецкий и лакеи – для дома, повар и его помощники – для кухонь, а ещё кучер, конюхи и множество горничных, приседающих в реверансах, – им девушка вовсе потеряла счёт.

Тётушка приветствовала каждого, задав ряд вопросов, касавшихся ведения домашнего хозяйства. Кэтрин обрадовалась, узнав, что у неё будет собственная горничная – миссис Дюпон. Это оказалась молодая темноволосая женщина с элегантной причёской, идеально подходящей для горничной состоятельного дома. В радостном волнении Кэтрин думала, что миссис Дюпон могла бы быть француженкой, учитывая фамилию. А ведь служанка-француженка – это истинный признак утончённости! У миссис Дюпон не было французского акцента, но она сразу же расположила к себе Кэтрин, когда сказала:

– Ох, мисс Кент, вы ещё прекраснее, чем о вас говорят! И вам так идёт новая причёска.

Кэтрин было очень приятно – она уже представляла себе платья, которые теперь у неё будут.

– Вы слышали, как меня описывают?