Евгений Минин - Подкова для черепахи

Огромная туша упала. Отшиб ещё раз ударил того лбом по голове и только тогда отпустил его шею.

– А это ещё зачем? – Кузнец косо посмотрел на отшельника.

– Я уверен, что у меня была причина, да вот не пойму, какая. – Отшиб хлопнул себя по лбу.

– Ты-то чего трясёшься? – воин посмотрел на мальчишку. – Уже всё закончилось. Кстати, мог бы и помочь.

– Я разволновался, – выдохнул Искор.

– Пацан, – Кузнец осмотрел поверженного зверя и оттяпал кусочек, чтобы засвидетельствовать подвиг. – Ты можешь и волноваться, и творить своё чудовство одновременно.

– Все последние разы оборачивались для нас не самым удачным образом. Мне кажется, что лучше лишний раз не испытывать недолю.

– Не верю, что говорю это, но тебе надо пользоваться им чаще, иначе ты не научишься контролировать это безумие.

– Всё верно, – кивнул подошедший Отшиб. – Всякое дело надо практиковать. Я не могу положиться на память, зато тело меня не подводит. Тренируя его, я могу позволить себе ошибаться головой.

– Ты же даже не знаешь, о чём мы, так? – Кузнец посмотрел на Отшиба.

– Так, – улыбнулся отшельник. – В путь?

Тем же временем в том же направлении, но другой дорогой Скуп и Гакка спокойно двигались верхом на кругобегах 5 5 Кругобеги – символ неизбежного рока на Флидоре. Птицы напоминают страрысей, правая нога у них всегда короче левой, и они олицетворяют недолю. Кругобеги научились жить со своей особенностью и чаще шагают короткой лапой, корректируя курс. Вот только в паническом настроении они начинают со всех ног убегать в направлении, противоположном опасности, и, в силу физиологии, к ней же, к опасности, и возвращаются. . В отсутствие других животных, пригодных к верховой езде и упряжке, жители Топтанной долины проявили смекалку и решили проблему, отложенную природой в долгий ящик. Они начали подковывать кругобегов лишь на короткую лапу.

– До тех пор, пока Кузнец остаётся на доске лидеров, мы всегда сможем узнать о том, где его видели последний раз, – проговорил Скуп.

– Да, это так, – согласилась Гакка. – Но что, если черепаха не захочет сотрудничать? Или, того хуже, поведёт себя враждебно.

– Именно поэтому Отшиб и ходит за ними по пятам и записывает всё происходящее. Быть может, мне и не нужна сама черепаха, а лишь её секрет.

Больше Гакка не сказала ни слова. Она и так позволила себе слишком много общения. Но после той ночи, когда они с Искором, не умолкая, говорили до самого рассвета, она всё время чувствовала нечто похожее на голод, который не унять хлебом. Ей был нужен диалог. А в этой пустоте она могла говорить только со своим хозяином, что было недопустимо ввиду сложившейся за годы манеры общения. Поэтому она начала говорить с собой. Молча. А диалоги с собой порождают мысли.

Путь героя, в какую бы сторону и какой дорогой он не лежал, всегда натыкается на возможность. Возможность совершить подвиг или стать добычей злодея, монстра или недоли.

Судап родился и прожил долгую жизнь в небольшом торговом городке на Трёхпалом перекрёстке. Это было место, где три дороги из крупных городков Топтанной долины сливались в одну большую дорогу, что вела в самый крупный город Флидоры. Трёхпалый перекрёсток основали торговцы дикой ягодой. Они обосновались тут из-за богатых на хмелевику лесов и продавали ягоды всем путешественникам, направляющимся в или из Буерака. Так их маленькое дело начало приносить доход, который было небезопасно везти любой из четырёх дорог, и они основали Подорожник, взяв за название вывеску первого торговца.

Судап пришёл в этот город уже после того, как сюда прибыли многие другие торговцы и искатели лёгких питар. Ведь там, где есть всё, нужен трактир. Брагу ему везли аж с другой стороны Топтанной долины, но его цены покрывали трудности. Всё, что связано с Буераком, неоправданно дорого, а Трёхпалый перекрёсток связан с ним буквально. Но не всё было гладко у Судапа. Две недели назад он узнал, что жители деревеньки, где варилась брага, благодаря ракушкам, которыми он всё это время снабжал их, смогли разделиться и перебраться в куда более успешные и богатые города и начать жить как люди, устроившись работать на пекарей, мясников и прислуживать власть имущим. Тогда-то он от отчаяния и разместил на городской доске объявление “Нужны герои”.

– Смотри, Кузнец! – Искор довольно указывал на огромную, кое-как сколоченную доску. – Тут ищут героя.

– Посмотри, кто давалец, и пойдём искать постоялый двор. – Кузнец поправил ремень и выпустил Туи познакомиться с запахами Трёхпалого перекрёстка.

– А нам как раз на постоялый двор и надо!

– Я знаю. Поэтому так и сказал.

– Ты не понял, давалец на постоялом дворе.

– Завсегдатай? Такое задание может занять много времени ещё до того, как мы его узнаем.

– Написано, владелец.

– Тогда стоит попробовать. Разговаривать будешь ты.

Торговали на улицах всем, начиная от кружки воды и заканчивая торговыми лавками в хорошем месте. Фасады многих домов являлись такими лавками. Огромные ставни раздвигались, и через открывшееся окно прохожий видел комнату, заставленную мебелью, где размещался товар. Купить можно было и сам стол, на котором стояли вёдра с речными сливами, и ведро, в котором они лежали, и табурет, на котором сидел торговец.

За одним из окон Искор увидел женщину, сидящую на кровати с дюжиной пухолапов, а у самого окна притулился грустный мужчина. Любопытство, не присущее большинству жителей городов Флидоры, ещё не сформировалось в нечто объяснимое, а посему вопросы Искора настораживали как жителей Ямы, так и Чаши.

– Что значит, почему? – унылый мужик отпрянул на стуле.

– Выглядит так, что ваша женщина не хочет продавать своих пухолапов. Вот я и подумал, зачем тогда их продавать.

– Десять питар, если хочешь купить пухолапа. Если хочешь, чтоб я его не продавал, дай сотню.

– Спасибо, мне не нужен пухолап. Он ведь нужен вашей жене.

– Она мне не жена.

– Вы просто живёте с ней?

– Из-за её котов она не может найти время на свадьбу.

– Значит, пухолапы жили с ней до вас?

– Почему ты задаёшь все эти вопросы? Ты вор?

– Вовсе нет, мне интересно понять то, что я не понимаю.

– Ты с внешней стороны упал?

– А кто-то падал? Мне много раз задавали этот вопрос.

– У тебя десять питар есть?

– Есть, – Искор кивнул.

– Пухолапа возьмёшь?

– Нет, – Искор помотал головой.

– Тогда не задерживайся.

– Может, вам тоже так поступить? – мальчишка призадумался и поморгал, глядя на мужика.

– В смысле?

– Если вам не нужны пухолапы, может, вам, как и прохожим, не задерживаться? – продолжая размышлять вслух, он почувствовал, как его оттаскивают от лавки.

Искор не получил ответа. Оглядываясь, мальчишка видел, как мужичок в окне сидел, не меняясь ни в позе, ни в лице и, кажется, не моргая. Его голову заполнил раздувавшийся в ней последний вопрос Искора.