Евгений Минин - Подкова для черепахи

Не успел он закончить фразу, как из-за камня выскочил враг и обрушил удар огромным двуручным мечом сверху. Его длинные волосы в момент этого прыжка выглядели как пылающая обсидиановая корона. Искор, не удержавшись, разинул рот. Кузнец отскочил в сторону и ударил топором в широкий меч, отчего свирепого героя занесло, и он упал, но тут же вскочил и приготовился к новой атаке.

– Смазливый, – сплюнул Кузнец и достал второй топор.

– Постойте! – закричал Искор. – Вы же герои.

– Два героя, один подвиг. Посчитай сам, – ответил неизвестный.

– Но ведь можно договориться как мужчины.

– Это ещё с чего вдруг! – воин опустил свой огромный меч, чем удивил остальных. – Наглый мальчишка. С чего я должна договариваться по-мужски?

– Ты она ? Девушка? – удивился Искор.

– То-то личико смазливое. – Кузнец щурился и не опускал топоры.

Слова Кузнеца спровоцировали героя, и она сделала два выпада своим огромным мечом. Кузнец отскочил, и удары пришлись на землю, подняв облако пыли.

– Остановитесь! Давайте объединимся!

– С чего мне делить с вами награду?

– Ну… – Искор задумался. – Вместе мы сильнее.

– Четыре героя на плёвое дело? Сила – точно не про вас.

– Не, ты неправильно поняла. Герой только он, – Искор указал на Кузнеца. – Я секундант. А Отшиб, он… просто с нами.

– Секунданты не участвуют в подвигах.

– Ваши, может, и не участвуют. – Кузнец накинулся на воительницу, но она увернулась от первых двух ударов и парировала третий.

На шум у входа подтянулись четыре волла. Кузнецу, Отшибу и воительнице пришлось отвлечься от своей схватки и заняться недовольными жильцами пещеры.

– Это не значит, что мы объединились, – резко бросила черноволосая девушка и ударом сверху заставила одного волла лечь навсегда.

– Успеем разобраться, – согласился Кузнец.

– Почему мы спорим? – влез голос разума в виде Отшиба.

– Старик, ты из миролюбов Чаши? – удивилась девушка.

– Не обращай внимания, он наверняка забыл, с чего всё началось, – ответил Кузнец и очередным ударом подарил им численное преимущество.

– Бывает, – посмеялся Отшиб и ударил волла головой в брюхо. Тот упал на одно колено, и Отшиб, используя его как трамплин, высоко подпрыгнул и обрушился на голову волла локтем.

Последний волл рассвирепел, схватил крупный камень и задрал его над головой. Воительница молниеносно подскочила к нему и ударом сверху разнесла булыжник. Что уж там говорить про голову…

А из пещеры показались ещё три волла. Один из них выступил вперёд.

– Грубо, – низким голосом сказал центральный волл.

– Мяк? – удивлённо посмотрел на воллов Кузнец.

– Вот так да… – медленно ответил волл.

Отшиб и женщина-воин кинулись на новых врагов.

– Зря, – проронил волл.

Воительница и отшельник из Чарки упали без сознания. Кузнец встал чуть позади и опустил топоры.

– Не зря, – ответил всё тот же волл.

– Зачем ты это сделал, Кузнец? – завопил Искор.

– Я их оглушил. Ничего страшного.

– Кузнец. А ты тут как пришёл? – волл, расплывшись в улыбке, от которой у художника треснет полотно, развёл руки.

– Зуб, зуд, зерно , – за спиной послышался голос мальчишки, и, пока Кузнец пытался вспомнить, где он это слышал, на него из ниоткуда вылилось два, а то и три ведра воды. – Извини, я слишком далеко стоял.

Кузнец повернулся и глянул на своего секунданта. Потом отжал усы, как полотенца, и вернулся к воллу, который стоял не то чтобы в недоумении, а в лёгкой задумчивости. Задумчивость сама по себе для воллов сравнима с чудовством. Когда это с ними происходит, они часто не знают, что с этим делать, и молча ждут, пока оно само пройдёт.

– Я браги хотел помародёрить. А ты тут как оказался? – Кузнец убрал топоры в кольца.

– Ты его знаешь? Они разве не?

– Это Мяк. Раньше жил в племени под Полупортом. Я у них брагу брал для трактира. Так что ты тут делаешь, Мяк?

Только услышав своё имя, волл вернулся умом в Чашу, посмотрел в небо, пожал плечами и опустил взгляд на Кузнеца.

– Кислит, вот и ушёл.

– Да ладно тебе, хорошая брага была. – Кузнец подошёл поближе и похлопал по высокому плечу Мяка.

– Вот ушёл. – сказал Мяк. – Свою варить начал. Люблю, когда послаще.

– Кузнец! – жалобно прокричал Искор.

– Нет, он нам не враг. Опусти… – Кузнец поднял бровь, глядя на мальчишку. – Ты собрался отбиваться пучком травы?

– Нас охотят?

– Нет, Мяк. Я хотел сделать всё тихо, украсть и дёру дать, но тут эта герой со своим стальным дрыном. Ваши прибежали на крики и шум. А там уже как-то само собой началось.

– Знаю. Пойдём браги попить, историй поговорить.

– Я бы рад, да вот надо вернуться побыстрее. И эти двое проснутся, захотят объяснений. Может, ты мне дашь два бочонка по старой дружбе, а я удостоверюсь, что эта шальная, проснувшись, с мечом на вас не побежит.

– Так можно. – Мяк кивнул двум другим воллам, и те испарились в тёмной пещере. – А мальчишка кто?

– Секундант мой. – Искору показалось, что Кузнец говорил об этом то ли со стыдом, то ли стесняясь.

– Зачем ты так? – покачал головой Мяк.

– “Три топора” разнесли в щепки. Вот побираюсь по давальцам. Пришлось зарегистрироваться и всё начать делать по их правилам. Надеюсь к концу турнира получить бочку питар, и тогда обратно на покой.

– Втянешься. – Мяк снова покачал головой.

– А что же с вашими товарищами? – Искор оглянулся на лежавших воллов.

– Этого заберём, – Мяк указал на того, что ещё дышал и лежал без сознания.

– И вы не злитесь на нас за то…

– Пацан, что ты начинаешь? Всё в порядке. Мы договорились о браге. Враждовать не будем.

– Не ругай молодого, – Мяк приобнял Кузнеца и, улыбнувшись, посмотрел на Искора. – Нам нас много не надо. Всё порядок.

Пока воллы несли бочки с брагой, Кузнец коротко рассказал о том, через что они с Искором прошли.

– Так что пацан у меня боевой, – гордо заметил Кузнец.

– Непохож. – Мяк смерил Искора взглядом. – Получается, многих напарников пережил?

– Он и меня переживёт. – Кузнец подмигнул Искору.

– А почему вас… тебя Мяк зовут?

– Прозвище. Зовут меня Умпава. Там ещё буквы были, но я забыл, какие.

– Что ты сделал, чтобы получить такое прозвище?

– Дрался. Люди такой звук делают, когда я их бью.

Искор сглотнул и поутих. Он рассматривал Мяка. Зеленоватая кожа рельефно обтягивала могучие и крепкие мышцы. Его руки доставали до земли, когда он сидел на камне. Волосы на голове спускались по щекам, а подбородок был чистым и мощным, как лоб Отшиба. В отличие от барангутангов, Мяк говорил легче, и запас слов у него был куда больше. В голове накопились вопросы, которые он не хотел выплёскивать сейчас на дружелюбного волла, но и забывать не хотел. Позже он обратится с ними к Кузнецу или хотя бы к Квасунту.