Э. Дж. Меллоу - Танец пылающего моря

А еще, несмотря на угрюмый вид команды и суровые взгляды, Берлз и его тощий напарник, которого, как узнала Ния, звали Прик, были единственными, кто по-настоящему старался усложнить ей жизнь. Она не раз ловила их на том, что они пачкали грязью и песком железные стволы, которые она недавно почистила. Но девушка стойко держалась, несмотря на ежедневные попытки дуэта спровоцировать ее.

Пока Ния снова чистила вверенные ей пушки, пот стекал по ее шее под безустанно палящим солнцем, слова Арабессы всплывали в ее памяти: «Прекрати постоянно действовать, исходя из мимолетных капризов и руководствуясь лишь чувствами. Может быть, тогда ты перестанешь попадать в такие ситуации». Даже замечание отца о матери помогало ей успокоиться: «Знаешь, твоя мать тоже славилась тем, что иногда бывала крайне вспыльчивой». Если Джоанна нашла способ успокоить свои эмоции, то и Ния сможет. На этот раз она действительно решила прислушаться к советам своей семьи. В конце концов, Ния привыкла долго вынашивать план мести. А для того чтобы взять реванш и сделать то, что она хотела сделать с Берлзом и его марионеткой Приком, ей нужна была более веская причина, чем парочка дерзких выходок этих несносных пиратов.

По мере того как утром и ночью солнце и луна практиковали свою бесконечную погоню друг за другом, а в открытых водах не было видно ни земли, ни корабля, мышцы Нии начали болеть в местах, обретение боли в которых она считала невозможным. Даже кожа головы ныла от напряжения, но это была боль, означавшая, что ее тело двигается, а магия с силой пульсирует по ее венам. Даже шутки, которые проделывала с ней артиллерийская команда, смазывая пушечные ядра маслом, чтобы они выскальзывали у нее из пальцев, говорили о том, что они начинают проникаться к ней симпатией.

– Когда на борту оказываются новички, всегда есть место испытаниям, – сказала Терза, добродушно хлопнув Нию по спине после того, как она подобрала упавший снаряд. Ния стиснула зубы и улыбнулась сквозь гогот, продолжая выполнять свои обязанности. Хотя в настоящее время она все еще являлась объектом их шуток, по крайней мере, она стала частью команды. Выросшая среди негодяев и воров, Ния знала, что они ведут себя как волки в стае. Гораздо хуже было бы, если бы команда игнорировала ее.

Не успела она опомниться, как прошла неделя.

Когда Ния оторвалась от своей задачи по чистке пушечных ядер, чтобы размять спину, ее поразило осознание: она уже довольно давно не думала о своей семье или проклятии своего пари.

Нахмурившись, Ния посмотрела на открытую воду с того места, где стояла у левого борта. Море мерцало темно-синим, когда солнце, словно белые бриллианты, отражалось в небольших волнах, а появившийся сегодня непрекращающийся бриз казался самым сладким компрессом для ее вспотевшей кожи.

Похоже, занятость удерживала ее разум от погружения в меланхолию по поводу своей судьбы, не давала думать о том, где именно она была, на корабле Алоса, в составе его команды… на целый год.

– Хорошая работа, Алая, – сказала Саффи, проходя мимо и оценивая сверкающую кучу пушек перед Нией. Прозвище Терзы, казалось, прижилось, и Ния ненавидела, что оно приклеилось к ней. Так она чувствовала себя… частью чего-то.

«Но я уже часть чего-то, – безмолвно возразила она, схватив тряпку и продолжая чистить уже начищенные шары. – Моей семьи, Мусаи. Мне больше никто не нужен, особенно на этом корабле». Ибо наслаждение своей повседневной жизнью на «Плачущей королеве» или общением с этими пиратами означало предательство собственной гордости, всего, над чем она трудилась и ради чего страдала, пытаясь вырваться из-под гнета власти Алоса.

Устало вздохнув, Ния снова задумалась о своем доме. Ей было интересно, чем занимаются ее сестры. Были ли они вместе в Джабари или веселились в Королевстве воров?

Внезапно она снова ощутила всепоглощающую тоску, на нее снова накатила волна печали по поводу ее нынешней судьбы, за которой последовал болезненный приступ ревности.

«Черт возьми, – мысленно выругалась она. – Именно поэтому я всегда должна чем-то заниматься».

Бесполезно хандрить.

На борту было достаточно всего, чтобы занять ее мысли, и более чем достаточно, чтобы пожаловаться.

Для начала – ужасная еда. На корабле негде было хранить холодные или замороженные продукты, поэтому все было сушеным, соленым, копченым или маринованным. Каждый прием пищи представлял собой непонятную похлебку. Ния знала, что на борту имелись куры, потому что она слышала их и чувствовала запах птиц на камбузе, но, похоже, яйца хранили для их драгоценного капитана. Повар, Мика, лишь рассмеялся, когда Ния предложила зарезать несколько птиц для команды.

– Мы в море уже почти две недели, Алая, – сказал Мика, размахивая ножом. – Так что, если мы не совершим набег на корабль, перевозящий ящики с этими пернатыми крысами, те, что остались на борту, не удовлетворят и половину слоняющихся здесь пиратов.

Позже Ния узнала, что этот мужчина с фигурой, напоминающей грушу, и дырками между зубами также был хирургом «Плачущей королевы».

Она молилась потерянным богам, чтобы ей не пришлось узнавать, насколько он хорош в своем деле.

Другая серьезная жалоба Нии была связана с ее новым спальным местом. Оно располагалось не в личной каюте, а в помещении для экипажа двумя этажами ниже. Именно тогда она подумала, что, возможно, было бы лучше остаться здесь в роли заключенной. Гамаки были подвешены в три ряда друг над другом и занимали практически все пространство. Ния оказалась зажата между мужчинами и женщинами, слушала их храп, как они выпускали газы, а еще прочие неприятные звуки и запахи. Она даже не могла заставить себя вспоминать о туалетах. По сути, это были простые отверстия, прорезанные на уровне воды в носовой части корабля, что позволяло попадающим внутрь волнам быть единственной формой очистки отверстий. Одни только запахи казались поистине удушающими.

По крайней мере двое ее соседей по гамакам, выглядели прилично. Над ней спала Бри, крошечная девочка с широко открытыми глазами и короткой светлой стрижкой, которую она встретила в первые дни на борту «Плачущей королевы».

Бри была такой же любопытной и энергичной, как и тогда, и такой маленькой, что, когда лежала в своем гамаке, едва ли оставляла вмятину на простыне. Ее размер был преимуществом, объяснила Бри, потому что она помогала управлять парусами.

– Я помогаю вернуть корабль к прежней скорости после лавирования и поддерживать спинакер во время фордевинда [6] Курс, при котором ветер направлен в корму корабля. .

Лежавшая в своем гамаке Ния лишь кивнула девочке, понятия не имея, что сказала Бри.

– А это значит, что она должна быть маленькой обезьянкой и быстро лазить повсюду, – высунув голову из своего гамака, объяснил Зеленый Горошек, сосед Нии по нижней койке. Хотя он был совсем не похож на овощ, Ния узнала, что Зеленый Горошек получил свое прозвище потому, что до того, как девушка поднялась на борт, именно он был самым новым членом команды. «Такой же зеленый и безмозглый, как и новорожденный», – объяснила Терза. Он был членом экипажа механиков и в первую же ночь, когда она спала над ним, рассказал Ние о многих своих обязанностях, хотя она перестала слушать, как только он упомянул падение спинакера.