Анабель Ви - Милоа – спасители Эбери. Книга 3. Милоа-возлюбленная

Я неспешно бродила по вымощенным маленькими кирпичиками дорожкам, любуясь на необычные растения и иногда обрывая сухие листья с их размашистых ветвей. Именно за таким занятием и застал меня каганетт Амирош.

– Ваше Превосходительство, – окликнул он меня, а когда я оглянулась, отвесил низкий поклон. Он пришел, как был, в дорожном плаще, высоких сапогах, коричневых ездовых штанах и темно-синем камзоле. Черные курчавые волосы отросли и спутались, на лице обосновалась трехдневная щетина. Может, поэтому он показался мне сильно возмужавшим, даже постаревшим.

– Чем обязана такой честью, каганетт? – спросила я без приветствий, глядя на его уставшее лицо. Должно быть, он провел в пути много дней.

– А вы стали еще прекраснее, каганетта. Но все также остаетесь дикой розой в наших краях, – улыбнулся Амирош.

Позволив себе легкую улыбку, я промолчала.

– Я действительно по делу, Ваше Превосходительство. Делу непростому, касающемуся нас всех. Можно сказать, я приехал посоветоваться.

Мои брови удивленно взметнулись вверх.

«Какой-то он слишком скромный и смирный. То ли понял, что заносчивости я не потерплю, то ли и вправду относится ко мне как-то по-особенному. Что же, он заслужил мое расположение. На сегодня».

– Раз дело настолько серьезное, предлагаю вам для начала смыть дорожную пыль и отдохнуть. Слуги приготовят все необходимое, – сказала я.

– Благодарю, – улыбнулся Амирош.

Он последовал вслед за мной обратно в дом. Я дала Оставу необходимые распоряжения и направилась к выходу.

– А вы куда, каганетта? – услышала я вопрос.

– Этот особняк – место моей работы, каганетт. Живу я в другом доме, – повернувшись, ответила я.

Кажется, Амирош удивился. Его спутники, до этого отдыхавшие в гостиной, и вовсе скривились. Им было явно не по себе находиться рядом со мной. Дикая роза, так сказал каганетт? Значит, будьте готовы напороться на шипы.

Как всегда, путь до особняка доставил мне особое удовольствие. Минут десять верхом до озера, затем, спешившись и оставив Шикути в конюшнях недалеко от берега, мы с Барклаем погрузились на небольшую плоскодонку, созданную специально для переправы на остров. Про себя я называла ее паромом, к тому же здесь была оборудована зона для пассажиров – несколько кресел под навесом, спасающим и от яркого солнца, и от дождя.

Барклай обожал пересекать озеро вместе со мной, а в особо жаркие деньки порой спрыгивал с парома прямо в воду и самостоятельно плыл к берегу. В этот раз пес предпочел отдохнуть, растянувшись на дне суденышка и заняв добрую его половину. Двое слуг навалились на весла, а я откинулась на спинку кресла, отправила в рот спелую ягоду из заранее приготовленной вазы и зажмурилась, наслаждаясь пением птиц и мерными всплесками воды.

Я не питала ложных надежд по поводу приезда каганетта. Рано или поздно он бы заявился, и вышло скорее поздно, чем рано. Приехал он явно неспроста, а с каким-то приказом от императора. Возможно, приказом, который меня возмутит или расстроит, иначе отчего Амирошу приезжать самолично и быть таким смиренным и скромным со мной? Я всегда довольно сухо отвечала на его письма. Полагаю, гораздо больше сведений каганетт и император получали от бличетта Кирина, чем от меня. На некоторое время показалось, что меня оставили в покое, что я больше не участвую в большой политике, а всего лишь управляю землями, переданными мне Атамурланом. Но, похоже, теперь за покой придется платить.

Плоскодонка мягко причалила к пирсу. Передо мной вырос густой лес острова. Удивительно красивое и укромное место, моя крепость. По периметру острова было выстроено шесть башен, острые крыши которых едва выглядывали над кронами деревьев. Я знала, что, стоило мне только приблизиться к берегу озера, на башнях поднимали флаги, и слуги готовились к моему прибытию. У пирса были выстроены домики для стражи, отдельные конюшни на случай, если я решу проехать к особняку верхом, и несколько хозяйственных построек, где хранились запасные лодки, инструменты и карета, в которой я перемещалась по острову в дождливую погоду.

Но чаще всего я ходила пешком. Пятнадцать минут прогулки, во время которой Барк носился по лесу и кустам вокруг дороги, а я могла насладиться лесной тишиной и подумать.

Что же, каганетта определенно стоит выслушать. И даже проявить дружелюбие. Что-то мне подсказывало, что за несколько лет спокойной жизни я должна благодарить именно его. Каганарт Курован, которым управлял род Бивир Куров, тянулся дугой с северо-запада на юго-запад, фактически отгораживая Турмалон от остальной империи. И когда император заявил о намерении перенести столицу в центральный регион Эбериана, именно Курован принял первый удар возмущения турмалонской знати. Мой каганарт, расположенный севернее, хоть и был бельмом на глазу всей старой аристократии, но в этом конфликте явно ушел на второй план. А Амирош, судя по тому, что я узнавала от бличетта Кирина и из новостей, вел тонкую и хитрую политику, склонив в итоге своего дядю, главу Законодательного Совета Турмалона, на свою сторону, что помогло избежать открытого бунта и раскола империи.

Вот такой он, каганетт Амирош. Галантный и хорошо воспитанный, но с детства приученный читать между строк и плести паутину интриг получше иного паука.

Я невольно поежилась. Дружелюбие проявить, значит? Возможно, у меня и получится, но о доверии не может идти и речи.

Передо мной вырос особняк. Величественное трехэтажное здание, обнесенное высокой железной изгородью. Подошвы сапог привычно заскрипели по усыпанной гравием дорожке, а навстречу уже спешили слуги.

Вскоре я сидела у себя в кабинете, ужинала и разбирала письма, которые ежедневно приходили со всех уголков каганарта. На многих уже были сделаны пометки секретаря Цвинта: напоминания, комментарии и проекты решений. Только конверт с отчетами градоправителя Курта из Западного не был распечатан – его я всегда вскрывала сама.

В этот раз Курт немного задержался, я ждала письма со вчерашнего дня. И сейчас мое нетерпение было вызвано сразу несколькими причинами.

Ситуация в Западном летом сильно накалилась. Год назад я выкупила у семьи Олюров все рудники и кузни, а главу их семейства, молодого купца Хитора Олюра, сделала градоправителем Айзелана. Должность хоть и назначаемая, но почетная, учитывая, как быстро рос город, который все теперь называли не иначе как столицей каганарта. Таким образом мне удалось разом решить затяжной конфликт между семьей Олюров и сообществом купцов Западного. Конечно, кое-какие активы у Хитора остались, включая несколько новых рудников севернее Западного, но я дала ему достаточно привилегий, чтобы он не жалел об утерянном влиянии в горнодобывающем и литейном деле.