Егор Веселый - S-T-I-K-S. Неадекват. Нереальная реальность

Впрочем, для Смирнова это сюрпризом не оказалось, в отличие от Олега они никак не были связаны с его бывшими коллегами. А вот последние молча переглядывались между собой и бросали неоднозначные взгляды то на Татьяну, то на Вадима. Татьяна в свою очередь уставилась на небольшие язычки костра, не обращая внимания на окружающих. Вадим заявил, что команда у них нормальная и менять её необходимости нет. Добавил, что правильные решения нужно принимать на свежую голову утром и отправился устраиваться на ночлег. Остальные решили последовать его примеру.

Смирнов на палочках разыграл с Сергеем и Андреем время вахты на оставшуюся ночь. Недоумение Андрея по поводу необходимости дежурств на острове бесследно испарилось после того, как ему объяснили, что элита прекрасно умеет плавать, и что расстояние до острова вряд ли будет для неё серьёзным препятствием. И пришло понимание того, что, если такое вдруг произойдёт, было бы совсем неплохо узнать об этом загодя. И, разумеется, унести ноги.

Обустроив наблюдательный пост на вершине холма, с которого просматривались все подступы к острову, Смирнов отправил троицу вставших под его знамёна на боковую. Ему досталась первая вахта, Андрею вторая, Сергею последняя. Юля, как ни рвалась присоединиться к дежурившим, в жеребьёвке участия не принимала. Чтобы девушка не почувствовала себя ненужной, ей в безапелляционном порядке была назначена утренняя смена.

Город темными силуэтами крыш едва просматривался, нигде не было и намёка на освещение, не доносилось и звуков выстрелов. Крики если и были, то напрочь глушились кирпичными коробками домов и расстоянием, заполненным водой. Оптика была бесполезна, и Смирнов оглядывал подступы к острову через тепловизор. Расстояние до города Dedal–T2.380 Hunter осиливал, но плотная городская застройка не давала ничего разглядеть дальше набережной, но прицел в ту сторону так и тянуло. Посматривал он и в сторону лагеря.

Видел пятнышко почти погасшего костерка и одинокую фигурку, застывшую возле него. Потом увидел ещё одну осторожно крадущуюся в глубь острова. Любопытство сгубило кошку, но и человек от кошки недалеко отстал, Смирнов направился следом. На полянке, возле раскидистого дуба Нина колдовала с клубком страховочного троса, прихваченного из охотничьего магазина.

– Бог в помощь, – припомнились слова из мультфильма. Нина как маленькая девочка спрятала руки с мотком за спину. – Решила по-тихому решить все проблемы?

– А кому я нужна? Родителей я больше никогда не увижу. Этот мир… мне страшно. Нужно делать жуткие вещи, от которых меня всю колотит. Для вас я обуза. Ты же сам от нас отказался. Зачем тогда жить?

– Как запущено то всё… – почесал затылок Олег. – Ну, по поводу родителей мне сказать нечего, мы все оказались в такой ситуации. И если ты не в состоянии это пережить, то не смею мешать. А на счёт всего остального – глупость. Человек – существо такое, может приспособиться к чему угодно, было бы желание. И я ни от кого не отказывался, я предоставил возможность выбора. Вижу, ты свой сделала.

Не став ждать ответа, он развернулся и отправился на оставленную позицию, откуда через какое-то время через тепловизор с удовлетворением заметил фигурку девушки, возвращавшейся в лагерь. На взгляд Олега единственной проблемой Храмовой была излишняя эмоциональность и зацикленность на себе. Любую критику даже конструктив, который так или иначе затрагивал её интересы, Нина обязательно пропускала через себя. Зачастую в результате такой проработки получала сама и выплёскивала во вне, кучу ненужного пессимизма. Но всё же Нина была неплохим человеком, и Олег наверняка опечалился бы, если б она завершила свою затею.

Вскоре его сменил Андрей. Смирнов уже предвкушал заслуженный отдых, но тот его остановил.

– Погоди, командир, поговорить нужно, пока нет никого.

Андрей сделал приглашающий жест, предлагая Олегу присесть, тот возражать не стал и устроился поудобнее, полагая, что парой фраз дело не ограничится. Андрей не спешил.

– Ну давай поговорим. О чем? Тем, сам понимаешь, много, в догадках теряюсь, а спать очень хочется.

– Я о твоих друзьях поговорить хотел. Мы с Петровичем опасаемся. Ты же должен понимать, что после твоих выкрутасов, получилось два конкурирующих лагеря с оружием на руках. Я думал, ты умнее. Сразу надо было под себя всё забирать, пока все в шоке были. Недовольных я бы помог уговорить. А сейчас что? На каждом шагу оглядываться нужно будет. За корку хлеба пристрелить могут, когда провиант закончится.

– Успокойся, плохого они ничего не сделают. Зачем? Что им это даст? Ничего. А все беззакония на земле творятся исключительно корысти ради. Да и контингент не такой, чтобы глотки рвать, пока не такой. Так что не забивай голову ерундой. А что до «под себя», так как раз потому, чтоб назад не оглядываться. Кто сам идёт, того понукать не нужно, а так, сразу понятно, с кем не по пути. Ты же армейский, сам должен понимать, с кем можно в рейд ходить, а от кого только гемор, а то и подарок в спину получишь.

– Да знаю я, но не нравится мне всё это. Я гнильцу за версту чую, а с той стороны попахивает. Ты бы рассказал про коллег своих, а я со стороны присмотрюсь на всякий случай.

– Говорю же – забей. Да и про всех рассказывать – до утра языком чесать, а спать реально очень хочется.

– А мне про всех и не надо, там и нормальные ребята есть. Вот их то действительно жаль за бортом оставлять. С Павлом тоже всё понятно, гнилой чел и не шифруется. А вот с парой-тройкой не всё ясно. Этот Вадим… Он же сначала как все себя вёл. С чего вдруг сейчас на себя одеяло тянуть стал?

– Ну так он всегда главным быть хотел, а тут облом вышел, расстроился, затихарился, стал все ниточки под себя стягивать. Если вдруг руководство будет меняться, остаться единственным кандидатом. Всё логично и понятно. Да у него основная цель была из компании не вылететь. Как-то на расслабоне сам мне сказал, потом, правда опомнился и язычок прикусил. А сейчас… Ну так привык рулить. Кто ж от руля просто так откажется? Просто не понял ещё, что тут к рулевому другие требования предъявляются. Да и не любит его наша региональная братия. Скользкий, хитрый. Стрелочник, за базар вообще не отвечает.

– Тогда вообще ничего не понял. Почему тогда остальные с ним остались?

– По разным причинам могли остаться. Привыкли подчиняться, не хотят менять начальство, хотя у нас и так каждый был сам за себя в своей мелкой песочнице. Но главное – принцип отары. Овцы не объединяются против волка, а просто радуются, что грызут не их. А все эти лозунги про команду – пустышка, красивое покрывало на гнилом матрасе. Привычка – въедливая штука, нежелание что-то менять у многих в крови. Но скорее всего, думаю, из-за Татьяны остались, вот её реально уважают.