Юрий Елисеев - Жизнь начинается после смерти

Я протянул сумку и пенал человеку в сутане. Тот смотрел на меня соображая, отдать меня страже или позвонить в соответствующее лечебное заведение, но любопытство взяло верх и он, с некоторой опаской, взяв предметы потустороннего мира, рассмотрел запаянный пенал с папской печатью. На лице его промелькнуло удивление смешанное с восторгом и восхищением от прикосновения со священными атрибутами божьей власти.

– Вам придётся подождать ответа здесь. – сказал посланник канцелярии и сделал знак начальнику стражи, который отреагировал немедленно и неожиданно для меня: по его приказу двое стражников, подняв свои алебарды, взяли меня под охрану. Пока ожидался ответ прошло немало времени. Я успел изучить каждый завиток лепнины потолка и стен, успел вздремнуть и очнуться, когда хлопнула дверь и появился давешний человек в сутане. Он подошёл ко мне и сказал.

– Мне велено провести вас в кабинет монсиньора.

Мы прошли длинной анфиладой примыкающих друг к другу небольших помещений и остановились у большой двери украшенной золотыми вензелями папы ПияXI. Мой сопровождающий, распахнув обе створки, впустил меня в небольшой, отделанный янтарем и золотом кабинет, где, кроме секретаря одетого в лиловую сутану, находился ещё один служитель культа кардинальской одежде. Пьетро Пролина жестом отослал своего помощника и, когда тот ушёл, обратился ко мне со словами, которые удивили меня до крайности.

– Давно я ждал этого момента. С тех самых пор, когда прочёл древние свитки о жизни в Раю. Я даже начал сомневаться в их подлинности. Савонарола ещё тогда писал о структуре, созданной заменить некоторые функции ангелов, апостолов и других божественных сущностей, предназначение которых должно было остаться лишь в их божественной сути. Другими словами они должны были стать просто идеей, знаменем, знаком… Я, с чувством огромного удовлетворения, узнал, что папа Климент, Савонарола и их сподвижники создали мощную структуру, ничем не уступающую Ватикану и Свящённому Престолу. Я с удовольствием отвечу на его предложения и надеюсь, что впредь, вы, как проводник информации, будете полезны обеим мирам. Эта уникальная возможность, как перст божий указывает нам дальнейший путь. – секретарь Святого Престола посмотрел на сидящего напротив кардинала. – Мы с монсиньором епископом Авиньонским, напишем ответ Джилорамо. Это потребует времени. Вы будете поселены во дворце и ни в чем не будете нуждаться. Советую, в ожидании ответа, посетите музеи Ватикана, Сикстинскую капеллу, осмотрите стансы Рафаэля, полюбуйтесь Лаокооном… Здесь много на чём можно остановить свой взгляд.

Я молчал, подавленный масштабом человека, который управлял от имени папы всем католическим миром. Моего мнения никто не спрашивал и этого мне было достаточно. То, что приоткрыл мне этот могущественный человек, подтвердило мои худшие предположения, в отношении того, что администрация Рая узурпировала божью власть и настоящее время определяла доктрину развития Загробного Мира.

Поселившись во дворце в одной из гостевых комнат, предназначенных для высших особ, я обнаружил у входа в моё новое жилище, симпатичного молодого служку, отзывающегося на имя Джакомо. Приветливый молодой человек предложил свои услуги гида и мы совершили длительную экскурсию по Ватикану.

– Вы, наверно видели, фильм про иллюминатов? – сказал мой гид печальным голосом.

– Кажется «Ангелы и Демоны». – догадался я, поняв о чём он.

– Да, ловкая подтасовка правды и вымысла. Ложь одетая в красивые одежды.

– Это точно, – согласился я. – Намешали всего, что только можно… Поизощрялись в знании истории искусств, с особым цинизмом прикончили нескольких кардиналов, а в конце не забыли про «Частицу Бога» и устроили теракт с применением последних научных открытий.

– Смешно у вас получилось пересказать то, что меня очень опечалило.

– Ну извини, я по жизни циник. – признался я.

Мне стало неловко за то, что я, ненароком, задел за самые печальные струны его души. Всё о чём я болтал походя было очень значимо для него и он искренне страдал от искажения святой истории. Поэтому больше мы не касались этой темы.

Территория Ватикана оказалась не такая большая, как мне поначалу казалось вначале, и к вечеру, обойдя государство по периметру, осмотрев достопримечательности и то, что, обычно не показывают туристам, мы уже сидели в местном кафе, уставшие, но довольные. Расставаясь возле дверей своих апартаментов, я поблагодарил Джакомо и отправился спать.

Всю ночь мне снилась Сикстинская капелла, Ватиканские сады, Пинакотека и длинная средневековая стена, что прикрывала анклав с севера. Я метался среди зданий, бегая по дорожкам сада в поисках выхода и везде натыкался на высоченную стену, которая выростала передо мной везде: и с севера, где она действительно была, но и с юга, востока и запада, где её быть не могло – кругом была стена…

Меня разбудил перфоратор, бесцеремонно вошедший в мой мозг, вместе с реальностью бытия. Я сбросил с себя последнюю оторопь и сжавшее сердце напряжение, поблагодарил придурка с дрелью и быстро одевшись вышел на балкон. Передо мной было благословенное итальянское утро, притаившееся в тенистых садах и на солнечных крышах Ватикана. Стена уже не была такой зловещей и бесконечной. Я вздохнул чистый влажный воздух полной грудью. Красота!

В половине десятого за мной зашёл помощник монсиньора и проводил к знакомым дверям с вензелем папы Пия lX. Пьетро Пролина сидел на своём месте и на столе перед ним лежал запаянный пенал с печатью Бенедикта XVI.

– Здравствуйте, проходите, садитесь. – начало его разговора подняло меня в иерархии отношений на недосягаемую для меня высоту. До этого мне позволялось только стоять.

Я сел на краешек старинного стула и выжидательно посмотрел на секретаря Священного Престола.

Монсиньор между тем подняв со стола пенал протянул его мне.

– Вот этот футляр вы передадите лично в руки Джилорамо Савонароле. Берегите его и если что, – вы меня понимаете, – футляр не должен попасть в чужие руки. Жду вас с ответом обратно. В следующий раз звоните прямо мне. – с этими словами секретарь протянул мне визитку с папскими атрибутами.

Обратная дорога была похожа на бег с препятствиями: из Шереметьева я поехал прямиком в парк, а там, войдя в Астрал и преодолев все контрольные точки трёх миров, очутился на берегу Ахерона. Старик Харон увидев жетон, только крякнул, но не задавая лишних вопросов, быстро перевёз меня на другой берег. Получив положенную плату, он спросил своим простуженным голосом:

– Это за какие заслуги дают такие пропуска?

Он подозрительно поглядел на меня, но было видно, что сгорает от любопытства.