Анабель Ви - Милоа – спасители Эбери. Книга 2. Милоа-госпожа

Амирош заметно расслабился. Он до сих пор вызывал во мне смешанные чувства. С одной стороны, каганетт был очень обходителен, галантен и явно пытался мне покровительствовать. С другой стороны, его привлекательная внешность, отточенность речи и безупречные манеры как будто выдавали в нем актера, который всегда думает, прежде чем сказать, и который прекрасно отдает отчет в собственном уме и безупречности. И те уверенность и продуманность, с которыми он действовал, невольно отталкивали меня. Казалось, еще чуть-чуть – и он выдаст свои коварные планы, обнажив лицо придворного лицемера и манипулятора.

Я совершенно ему не доверяла, но все же покупалась на его харизму. Несомненно, Амирош превосходно разбирался в людях и умел найти подход к каждому. И я, хоть и идя на поводу его слов, все равно старалась держаться настороже.

– Прошу, следуйте за мной, – улыбнулся моим словам каганетт, уводя меня вглубь парка.

Парк, разбитый за стенами дворца, как, кажется, было принято во всех резиденциях императора, был обнесен такой же высокой несокрушимой стеной, как и весь город. Это придавало ему некоторый уют. Зеленые лужайки были тщательно выстрижены, а небольшие рощи сменялись круглыми декоративными прудами, в которых плавали причудливые рыбки.

Мы с Амирошем шли по одной из узеньких тропинок в укромной части парка. Здесь кроны деревьев свисали прямо над нашими головами, образуя удивительный живой коридор. Мне нравилась прохладная сень листвы. И то, что я прохожу здесь вместе с Амирошем даже немного смущало. Но вскоре деревья расступились, и мы вышли к самой стене, где рос густой кустарник. Здесь же был обустроен небольшой пруд, поросший эберианскими кувшинками.

На берегу пруда я увидела мальчика лет тринадцати. Он сидел боком к нам и смотрел на водную гладь. Его волосы цвета соломы были сильно растрепаны, а бледное, покрытое веснушками лицо выглядело задумчивым.

Только рассмотрев мальчишку, я заметила, что он кого-то держит на руках. Вскоре я разглядела черного и лохматого, похожего на неуклюжего медвежонка, щенка.

Заметив наше приближение, мальчик тут же вскочил, повернулся к нам и упал на колени, бережно протянув щенка Амирошу. Тот сошел с тропы, взял на руки черный комочек и обратился ко мне:

– Эту породу разводят только в одном поселении, к северу от Аникурта. Сначала я хотел приобрести коня, тем более, я слышал, вам подарили прекрасную сбрую. Но лучшие лошади у нас выращиваются на западном побережье, а здешние клячи вас просто недостойны. Поэтому я решил, что этот пес станет для вас лучшим подарком… и, возможно, лучшим другом.

И Амирош передал мне щенка. Я, не боясь испачкать наряд, взяла его без колебаний. Сойдя с тропинки, я присела на траву у пруда, заставив бедного мальчика неуклюже попятиться.

– Встань, – велела я ему, стремясь избавить мальчишку от неловкой позы.

Мальчик робко выпрямился, но остался сидеть на коленях и не смел поднимать глаз.

– Этот мальчик прекрасно ладит с собаками, по словам его хозяина на псарне, – заметил, тем временем, Амирош. – Он может рассказать вам все об этой породе и уходу за ней, а также обучить ваших слуг, чтобы пес был досмотрен и правильно выдрессирован.

Я положила щенка себе на колени, со скрытым умилением глядя на его возню. Внешне он был похож на сенбернара или бернскую овчарку – висячие уши, толстая морда, густая трехцветная шерсть и невероятно умные глаза. Но щенок есть щенок: повертевшись у меня на руках, он сошел на лужайку и стал что-то вынюхивать в траве.

Мальчик, хоть и застыл в одной позе, все равно умудрялся следить за движениями щенка. Кажется, он и вправду любил собак и разбирался в их дрессировке.

Амирош опустился на траву рядом со мной. Неожиданно меня это оттолкнуло. Почему-то мне казалось неприличным сидеть с ним вот так, в глубине парка, в компании мальчика-слуги. Складывалось впечатление, что каганетт действительно за мной ухаживает. А еще мне казалось, что я должна как-то отблагодарить его за столь исключительный подарок.

Подавив в себе неожиданное раздражение, я произнесла:

– Вы угадали, каганетт, мне как раз не хватает здесь близкого друга. Ваш подарок изумителен. Благодарю.

Странно, но почему-то, когда я произнесла эти слова, к моим глазам подступили слезы. Я открыто признала свое одиночество, и от этого осознала его с еще большей остротой. Но я никогда бы не позволила себе показать слабость перед Амирошем.

– Я… я и вправду хотел угодить вам, каганетта. И очень рад, что мой подарок, пусть и запоздалый, все же пришелся вам по вкусу.

– Да, – вздохнула я, стремясь поскорее отвлечься от нахлынувших чувств. – Вы читаете по сердцам.

На самом деле, последняя фраза была одной из стандартных фраз, выражающих комплимент мужчине от дамы в рамках эберианского этикета. И я даже была горда, что смогла так красиво использовать недавно выученный оборот речи.

Поняв, что я и вправду не намерена продолжать беседу, Амирош поспешил подняться.

– Увы, меня ждут дела. Я благодарен, что вы уделили мне время. Позвольте, я провожу вас до дворца.

– Спасибо большое. Еще раз, – улыбнувшись, ответила я, глядя на него снизу вверх. – Но мне пока хочется побыть здесь и поближе познакомиться со щенком.

– Воля ваша, – поклонился Амирош. – Слуга поможет вам добраться до замка. Еще раз простите за запоздалое поздравление.

И каганетт ушел, быстро растворившись в листве густой рощи. Я же ощутила неожиданный укол вины – как будто должна была поблагодарить его более сердечно. Но момент был упущен. Поэтому я, еще раз вздохнув, повернулась к бродящему по лужайке щенку и застывшему на коленях мальчишке.

– Как тебя зовут? – спросила я, все еще чувствуя неловкость.

– Идин, ваше… госпожа, – запнувшись, пролепетал мальчик.

– Тогда сядь поудобнее, Идин, и расскажи все о породе щенка, которого преподнес мне в подарок высокочтимый каганетт.

Мальчик робко присел на траву и все так же, с опущенной головой, сбивчиво начал рассказ.

Я смотрела на щенка, иногда трепля его по загривку. Он нюхал мои руки, и я пожалела, что не взяла с собой какого-нибудь лакомства, хотя, конечно же, еще полчаса назад не могла знать, что оно мне понадобится.

Странная это была картина: юная аристократка, можно сказать, даже принцесса, разодетая в шелка, сидит на берегу декоративного пруда в саду, играя с маленьким милым щенком, и слушает слугу – скромного мальчика в потрепанной одежде, склонившегося рядом.

Идин рассказал, что порода таких собак называется охачи (что можно было буквально перевести, как «лучший помощник») и выращивают их всего на нескольких псарнях в северных краях Эбериана. Собаки легко обучаемы, очень умны и зачастую становятся настоящими друзьями и защитниками своего хозяина, к которому сильно привязываются. Вырастают они до внушительных размеров, поэтому для их содержания требуются просторные помещения, а для выгула – обширные территории. В основном охачи используют, как компаньонов и спасателей на войне. Именно на это их и дрессируют на псарнях. Но иногда щенков покупают просто как домашних любимцев, хотя стоят они очень дорого.