Александр Харламов - Княжья Печать

– Какой обет? Похищена Княжеская Печать!– взъярился Прохор, стукнув по столу кулаком.

– Тайный Приказ принял наши объяснения и оставил служку в покое!– тут же повысил голос священнослужитель, привстав со своего места.

– Я не Тайный Приказ. Поверьте, ради меня он нарушит обет! Где я могу его найти?– разозлился Прохор, направляясь к выходу.

– Я запрещаю вам…

– Понятно в конюшне!

Пинком распахнул дверь. В коридоре кто-то громко вскрикнул, и Прохор увидел того самого ученика, который разоблачал Его Святейшество после службы. Служка держался за поломанный нос, пытаясь остановить непрерывно льющуюся кровь. Ага, значит, все-таки подслушивал! Бросив на него презрительный взгляд, отправился наверх, на память ища дорогу к конюшням.

– Послушайте, вы!– неслось ему в след.– Я буду жаловаться! Я напишу прошение князю Борису о смещении вас с должности…

Но всех этих слов Прохор уже не слышал, поднявшись в большой зал храма. Люди уже разошлись по домам, отстояв вечерню. Только у икон бродили несколько женщин, ставивших свечки за здравие своих родных, да шепотом переговаривался хор, где-то наверху.

– Где конюшня?– Прохор схватил за грудки первого попавшегося на глаза служку, не успевшего убежать, слегка приподняв его над землей, сверля суровым взглядом, от которого теряли сознание и более опасные противники.

– Я…

– Быстро говори!– он встряхнул мальчишку, наводя на него еще больший ужас.

– На заднем дворе у сеновала!– залепетал парень, кулем валясь на пол. Широким шагом Прохор вышел во двор. Там было тихо. Ярко освещенный огнями факелов храм горел, как новогодняя сентябрьская елка. Осмотревшись, ближник князя определил, где тут сеновал, и толкнул соседнюю дверь. В нос ударил запах лошадиного пота послышалось ржание и негромкий перестук копыт. Кони разволновались. Служка, принявший обет молчания, бессовестно дрых, чему-то своему улыбаясь во сне. Грязная ряса заползла наверх, обнажив худые волосатые ноги. Руки благообразно скрещены на груди, а из полуоткрытого рта разносится могучий храп.

– Ну-ка, вставай-ка!– Прохор резко дернул служку за ногу, заставив того мгновенно проснуться. Ударившись затылком о перекладину.– Ты конюх?– обратился к нему ближник, буравя суровым взглядом. Тот согласно кивнул, сцепив худосочные губы.

– Вот и отлично!– дружинник достал меч, и со всего маху рубанул рядом с головой ученика жрецов. Тот вскрикнул, уклоняясь, пытаясь нелепо заслониться руками.

– Вот уже прорезался голос…– удовлетворенно кивнул Прохор.– Смотри-ка, и обет нипочем! Значит, слушай меня, следующим ударом я отрублю тебе руку. Если будешь молчать, сделаю тоже самое со второй, потом перейду к ногам, и никакой обет тебе не поможет спастись! Понял?

Служку кивнул. Прохор с удовлетворением услышал, как стучат зубы у паренька.

– Вот и отлично, что понял! Ты собирал Рогвольда в побег?

Служка лишь кивнул.

– Говори!– меч с негромким стуком врезался в деревянную перекладину над правым плечом ученика жрецов.

– Я! Я! Я собирал! Только не убивайте!– хриплым голосом от долгого молчания заорал служка, испуганно дергаясь в сторону.

– Отлично! Диалог налажен! Куда он отправляется говорил?

– Я всего лишь конюх…

– Говорил и нет?– рыкнул Прохор, взвешивая меч на своей огромной руке.

– Скажу! Скажу! Все скажу!– залепетал паренек.– Когда спросил, сколько их Святейшеству овса надобно, то тот сказал, чтоб до Кижа хватило!

– Кижа?– нахмурился государев ближник. Самое дальнее Северное княжество никогда не участвовало в интригах. Ее хитрый и умный правитель, вышедший из купцов Изяслав всегда предпочитал договариваться миром. Зачем же туда направился Рогвольд? Что ему там делать? Хотя от Кижа до Мертвых гор рукой подать…Именно там по слухам укрывался все это время демон Мамон. Может ему-то и вез Печать беглый жрец.

– Именно так! Святейшим клянусь!

– А обет себе, зачем придумал?

– Испужался, что допрос учинят!– быстро пояснил служка, боязливо косясь на меч в руках боярина.– Скажут, помог, значит, в деле был, а помирать на плахе как-то не хочется. Я все новому Святейшему и объяснил…Вот он и посоветовал взять обет.

– Понятно!– кивнул Прохор, зло сплюнув в сторону. Все они одним миром мазаны…– Про то, что знаешь, молчи,– наказал служке ближник,– узнаю, что много болтаешь, язык отрежу, и будешь вечный обет нести, понял?

– А то я не понимаю…– криво и заискивающе улыбнулся ученик жреца.

– Вот и добре! – Прохор широким шагом покинул конюшню, на ходу раздумывая, что расследование уже началось неплохо. И они продвинулись дальше, чем государев Тайный Приказ. Теперь, по крайне мере, было понятно, где искать следы Рогвольда. Киж… Что же ты задумал, князь Изяслав? Или ты вообще не причем?

За этими мыслями Прохор не заметил, как оказался в детинце, где уже в полной готовности топтался десяток лучших ближников Великого Князя под предводительством Акима. Сам сын сидел уже в седле, лихо накренившись набок, о чем-то весело рассказывая своим товарищам.

– Отец!– заметив его, воскликнул парень. Разговоры и смех мгновенно стихли. В дружине Прохора боялись и уважали.

– Коня мне!– коротко скомандовал то, запрыгивая в седло каурого жеребца, напряженно прядающего ушами перед неблизкой дорогой.

– Удалось что-то узнать?– полюбопытствовал Аким, равняясь с отцом, когда их небольшой отряд выскочил за ворота Стибора.

– Пришлось слегка попотеть,– отмахнулся Прохор, напряженно думая о чем-то.

– Расскажешь?– настойчиво попросил сын.

– Рогвольд отправился в Киж!– сообщил княжеский ближник, покачиваясь в седле.

– Неужели Изяслав все это затеял?– не поверил Аким.

– Вот для этого мы туда и отправимся!– пуская лошадь крупной рысью, сообщил Прохор.

– Кто таков будешь?– сильный удар под ребра заставил меня мгновенно открыть глаза и перекатиться в сторону, приняв боевую стойку. Глаза спросонья не хотели открываться, но даже сквозь их замутненный взор я увидел перед собой троих крепко сложенных стражников в легких кольчужных рубашках до пят. Судя по гербам на высоких островерхих шлемах, дружинники прибыли из Кижа. Один из них, видимо старший, стоял чуть впереди остальных, важно покручивая ус. Именно ему досталась честь разбудить меня добрым ударом по поломанным в бою с василиском ребрам, которые отозвались на столь хамское обращение болезненной ломотой. Я согнулся на левый бок, стараясь не упускать никого из виду, чтобы, не дай Светлейший, кто-то из этих молодцов зашел бы мне за спину.

– А то по мне не видно?– с еле слышным шелестом из-за спины выскочили две острых сабли.

– Отличные у побирушки сабли…– мгновенно оценил один из стражников помоложе, но особого страха в его голосе не слышалось. В силу моего довольно юного вида, они не воспринимали меня всерьез, а тут еще и порванный костюм, да запачканная жилетка, придавали мне вид довольно безобидный.