Александр Харламов - Княжья Печать

– Я…– попятился назад Борис, чувствуя, как растет напряжение в глазах тех, кто когда-то качал его на руках и нахваливал, стремясь выделиться перед великим князем.

– Ты!– прошипела Велислава, изменившись в лице.– Где Княжья Печать?

– Она пропала…– обреченно выдохнул наследник Стибора, понимая, что отпираться бессмысленно.

– Что?– глаза Корнея округлились.

– Перед смертью отец призвал Рогвольда – жреца храма светлейшего, якобы для исповеди, после исповеди жрец исчез. Скорее всего, печать у него!– торопливо пояснил Борис.– Я только сам узнал о том, что он пропал!

– Если печать попадет к Мамону, то весь наш мир ввергнется в такой хаос и ужас, что прошлая война покажется нам детской сказкой!– обронил Борислав, важно поджав губы.

– Необходимо срочно найти этого Рогвольда!– решила Велислава.

– Или хотя бы Печать!– тихо добавил про себя Изяслав.

Одиночество угнетало…Борис отошел от окна, вспоминая своего отца, который так и не стал для него близким человеком. Что он о нем знал? Что Великий Князь был сильным и умелым правителем? Что одним мановением своей сухой костистой руки решал судьбы целых народов? А что осталось после него? Раздробленная империя, полная склок и междоусобных конфликтов…Мать?

Еще, когда Борису исполнился один год, князь отправил ее в монастырь, обвинив в заговоре против себя. Согласно докладу главы Тайного приказа она вместе с княжной Велиславой желала захватить трон и установить порядки в Стиборе, которые процветают в Езиде. Наказание было суровым, но адекватным преступлению, по крайней мере так считал сам наследник. В четырнадцать он оказался подле того монастыря Светлейшего, где жила его мать, и упросил своего дядьку Прохора повидаться с женщиной. После долгих уговоров тот согласился. Борис увидел немощную изможденную суровыми постами женщину, глаза которой были полны горечи и страдания. Она не узнала сына, лишь что-то бормотала себе под нос, шепча молитвы всем известным Богам. Борис был расстроен и поскорее покинул монастырь, всю обратную дорогу выслушивая дядькины осуждения его поступка.

Пожалуй, только Прохор и был ему близок все это время. Только на этого воина из княжеской дружины, с самого детства прикрепленного к наследнику, Борис и мог положиться в своей жизни. А потому, как только они вернулись с похорон отца, он вызвал его к себе в княжеские покои.

– Здрав будь, княже!– поздоровался дядька, тихонько скрипнув тяжелой дверью, украшенной позолотой. Это был небольшого роста крепко сложенный мужчина с длинной окладистой бородой, с вплетенными в нее разноцветными ленточками. Внешностью похожий на гнома, он обладал почти сказочной силой и такой же хитростью, которой прикрывал свой склочный и ворчливый характер. При входе он, как и положено, поклонился и присел рядом с задумчиво замершем на отцовском троне наследником.

– И ты здрав, будь, Прохор!– кивнул ему Борис, подняв глаза от пола. Его лицо не скрывало никаких чувств, бушевавших внутри него. Все было написано на нем в силу возраста и неопытности воспитанника.

– Отчего невесел? Отчего голову повесил?– попытался пошутить Прохор, но вышло коряво. Он знал все об инциденте на похоронах, знал, что Борис его непременно вызовет, но все равно не мог спокойно смотреть, как мучается парень, которому он дал лучшие годы своей жизни.

– Будто не знаешь, Проша…– проговорил наследник, вставая с трона, чувствуя себя на нем неуютно, словно жгла его изнутри княжеская доля.

– Знаю…Демон вернулся!– кивнул дядька.– Непростые времена настают для Стибора…Тьма все ближе! Когда нет сильной власти ее прислужники прут изо всех щелей. Чтобы урвать себе кусок послаще, да пожирнее. Не вовремя помер князь,Э ох, как не вовремя!

– Стибору нужен новый Великий Князь!– громко провозгласил Борис, поджав губы, и в его глазах дядька увидел то, чего когда-то боялся в раннем детстве. Жажда власти и непомерная алчность, которые Прохор в меру своего умения искоренял у своего воспитанника.

– Великого Князя выбирает княжья печать…– осторожно заметилдядька.– Без нее ни Езида, ни Киж, ни Ида, ни даже наш верный союзник Агея не признают нового наследника! Так было поставлено Гориславом, так будет и сейчас!

–Велислава намекает о том, что ее княжество собирается отсоединиться!

– Если Печать найдется, то все вопросы об этом снимутся сами собой, у Стибора будет новый Великий Князь!– кивнул Прохор.

– Вот именно!– горячо спохватился Борис.– Поэтому я тебя и позвал…

– Ты хочешь, чтобы я отыскал предателя Рогвольда и отобрал у него ее?– понял все дядька наследника.

– Да!– решительно кивнул Борис.– Тогда я смогу сохранить Стибор в том виде, в каком он существует сейчас.

– А ты уверен, что печать выберет Великим князем именно тебя?– уточнил Прохор, задумчиво теребя свои косички на бороде.– И если нет, то сможешь ты быть одним из? Задавал ли ты себе такой вопрос, княже?

Борис на секунду задумался, но всего лишь на секунду, потом решительно помотал головой, отказываясь верить в слова наставника.

– Такого просто не может быть…Я – наследник своего отца, мне по праву крови положено быть…

– И все же?– нахмурился Прохор. Ему не нравилась упертость Бориса в те моменты. Когда необходимо было быть гибким и дипломатичным.

– Ты отказываешься мне помочь?– разозлился неожиданно наследник Стибора.

– Когда-то давно, – пояснил Прохор, опустив глаза в пол,– я поклялся твоему отцу, что не оставлю тебя до конца твоих дней! Свои клятвы я всегда держу…Через пару недель ты получишь Княжью Печать, княже!– дядька поклонился положенным образом. Встал, хмуря свои кустистые брови.– Только, как бы ты не разочаровался в том, что ты ищешь…

– Я…– начал было Борис, но дядька уже широко шагал прочь из светлицы, снова оставив наследника Стибора в одиночестве, один на один с печальными мыслями.

Паром был пришвартован к берегу в тот момент, когда княжна Велислава и двое ее верных охранников спустились к излучине реки Иды – главной водной артерии княжества. Вдалеке, на острове, расположенным посреди просторной иссиня-зеленой глади, покрытой мелкой россыпью желтых кувшинок и молодой ряски, возвышались Врата Езиды – огромного размера и величественного вида крепость, вырубленная трудолюбивыми жителями прямо в скале, неведомо как оказавшейся посреди реки. Сквозь молодую поросль вечно зеленых пихт проглядывались уютные дворики с небольшими домами, каменная арка в честь, которой был назван город-княжество, действительно напоминающая ворота. На самом пике горы блестел своими золотыми луковками куполов княжеский дворец.

– Наконец-то, я дома…– вздохнула Велислава, поправляя меховую накидку, наброшенную на плечи. Ночи становились все холоднее. Осень полным ходом вступала в свои права. Скоро и паром перестанет курсировать между Езидой и другими княжествами. Река покроется тонкой ледяной коркой, готовой провалиться под случайно забредшим на нее путником.