Максимилиан Маркевич - Эндлиссы: Переворот

Стол был готов и украшен. Посредине стоял шоколадный торт в окружении розовых свечек, а разноцветные тарелки и чашки придавали праздничный вид. Но, увы, время шло, а виновница торжества все не появлялась, пока не стемнело и не стало ясно, что она не придет. Вместо нее появилась Вера, которая сегодня явно задержалась.

– Наш директор издевается, – произнесла мать, раздеваясь. – Он любит нас загружать именно на выходных… – затем вдруг замерла. – О-о-о… а это что такое? – и она внимательно стала разглядывать нарядный стол. – Сынок, а что за праздник у нас? Это ты кому? Мне? Я тронута… – опять начали мокреть ее глаза. – Ты меня поразил как никогда! – и она заплакала.

– Это… так ведь это… это не совсем…

– Ох, сынок мой, ты самый лучший на земле! – Вера обняла сына с чувством. – Такое для меня приготовить, это так трогательно!

Олег тоже обнял мать и не смог открыть ей правду, хотя был обязан. Но в этот миг, когда мама в кои-то веки была тронута и счастлива, он не смел сказать что-либо, могущее нарушить ее радость. Хотя и чувствовал себя последней свиньей, все равно с упоением наблюдал, как мать ест сладкое.

В воскресенье Олег планировал отоспаться, поэтому раньше обеда вставать никак не собирался. Но в 11:00 его разбудила Вера:

– Сынок… сынок, просыпайся.

– Не-е-е-е… – сонно протянул он. – Я спать еще буду.

– К тебе пришли.

– Кто? – сон сразу как рукой сняло. – Кто ко мне может прийти?

– Пойди и посмотри.

Не дожидаясь ни минуты, он вскочил с кровати, натянул шорты и майку, вышел в коридор и поразился увиденному. Там, в нарядном платье, стояла та, которую он так ждал вчера, но которая наплевала ему в душу. Маша виновато посмотрела на него и произнесла:

– Привет, Олежек.

– Здравствуй, – холодно ответил он.

– Ты меня извини за то, что я вчера не пришла, – начала было она.

– Ничего страшного, – быстро прервал ее Буров, оглядываясь, нет ли поблизости матери. Сейчас его волновало только одно, чтобы мать не догадалась, кому он вчера накрыл стол.

– Как мне исправить свою вину?

– Никак. Ты передо мной ни в чем не виновата и ничем мне не обязана.

– И все же я хочу с тобой поговорить. Может, прогуляемся?

– Давай.

Они медленным шагом направились к центру. Шли молча, никто не хотел первым начинать разговор. Но после того как прошли два квартала, молчать было уже странно, поэтому первой заговорила Маша:

– Почему рядом с тобой я всегда чувствую себя виноватой?

– Потому что уж сильно ты совестливая.

– Издеваешься?

– Ну почему сразу издеваюсь? Просто любая другая девушка, если не пришла в гости или на свидание, то на следующий день не приходит к парню с извинениями. Она пытается сделать вид, что ничего не произошло.

– Откуда это ты все знаешь? У тебя уже были такие случаи?

– Нет. Я думаю, ты и сама прекрасно знаешь, что вчера у меня могло быть первое свидание в жизни, если бы ты пришла.

– Извини… но я… я не смогла… не получилось…

– Да ладно, забудь.

– Нет. Я должна была позвонить тебе и перенести нашу встречу, но… – и она покраснела. – Я не знаю твоего телефона.

– А у нас нет телефона, даже домашнего.

– Так значит, ты меня прощаешь?

– А куда мне деваться? – улыбнулся он.

– О, а давай я тебя угощу мороженым?

– Где?

Уютное кафе в центре города сегодня было заполнено, и это неудивительно, ведь в воскресный день все вели сюда детей, чтобы поесть всевозможные сладости. Маша купила большую порцию мороженого, но все столики уже были заняты, даже на улице. Есть его стоя было неудобно, поэтому Олег взял напрокат лодку и вместе с девушкой отчалил от берега. Пока Буров работал веслами, Маша доедала свою часть мороженого.

– Мне не по себе, что ты заплатила за сладости. Давай хотя бы пополам? – сказал своей однокласснице Олег.

– Ты мне за такси вернул деньги и наверняка вчера потратился на сладкое, плюс прокат лодки. Так что это самое малое, чем я могу отплатить за свою вину.

– Все уже в прошлом. Ты не представляешь, как для меня важно, что ты сегодня пришла.

– Почему важно?

– Э-э-э… скажи, ты с кем-то сейчас встречаешься?

– В данный момент плыву с тобой и разговариваю. Так что это тоже можно назвать встречей.

– Нет, ты меня не поняла…

– Да поняла я все, – прервала она его. – Понимаешь, если я в воскресный день сижу с тобой в лодке, то это должно о многом говорить.

– О чем, например?

– О том, что ты невыносимый тугодум, – рассмеялась Маша.

– Какой есть, – улыбнулся он.

– У тебя красивая улыбка, жаль, что ты практически никогда не улыбаешься и не смеешься.

– Мне не до смеха.

– Так расскажи о себе, поделись со мной всем сокровенным, а я обещаю, что ни одна живая душа не узнает ничего от меня.

– Да, собственно, нечем делиться.

– О чем ты все время думаешь?

– Мне шестнадцать лет, а в голову постоянно лезут какие-то детские фантазии, что я необычный, с феноменальными возможностями.

– И об этом ты всегда думаешь?

– Не только… я чувствую себя отверженным обществом. Как бы мне хотелось иметь настоящих и преданных друзей, встречаться с умной и красивой девушкой, хотя последнее уже сбылось, – и Олег ей подмигнул. – Мне безумно хочется, чтобы меня ценили и уважали, не издевались и не оскорбляли, хотя к этому за столько лет я уже привык. Я мечтаю стать личностью, а не быть ничтожеством. Мне кажется, что я рожден для чего-то большего и великого.

– По-моему, это все от тебя должно зависеть. Как ты себя поставишь, так к тебе и будут все относиться.

– Тебе легко говорить, у тебя есть богатство и красота, а у меня что?

– Мой тебе совет, поменьше жалей и оправдывай себя несчастного, а побольше делай что-то, чтобы это исправить и изменить.

– А что мне делать? Меня даже на самую захудалую работу в этом городе не берут.

– Хочешь, я тебе помогу устроиться?

– Кем? Буду чистить и мыть унитазы в каком-то страшном месте?

– М-да, красочная перспектива. Разве вакансии только там есть?

– Я сам себе найду работу.

– Расскажи о себе, что ты любишь, чем увлекаешься? Где твой отец?

– Отец погиб незадолго до моего рождения. Несчастный случай, мама до сих пор не хочет рассказывать, что же произошло. О себе я ничего хорошего не могу рассказать, потому что негатива у меня гораздо больше, чем позитива.

– М-да, теперь я понимаю, почему у тебя нет друзей. Ты передаешь свое угрюмое настроение окружающим.

– Я такой, какой я есть, – сказав это, он увидел проезжающего на мотоцикле Алекса, который сразу заметил их.

– Надо меняться, надо тянуться к людям, и тогда тебя полюбят.

– Слушай, – нервно сказал Олег и направил лодку к берегу. – Иди лучше поучай других. Я понял теперь, ты меня терпишь только из-за того, чтобы хоть что-то новое обо мне узнать, а потом поделиться с подружками новостями и высмеять меня.